Сектор Орион - Мир Беллатрикс - Сказочный мир

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

1 марта - Праздник прихода весны

Предвесенье

(из книги Александра Стрижева "Календарь русской природы")

Еще природа не проснулась,

Но сквозь редеющего сна

Весну прослышала она

И ей невольно улыбнулась.

Ф. Тютчев

Численник показывает март, а на дворе еще зима. Будто и с места седая не сдвинулась: морозцы и поземка совсем не в диковину. Но что это? С неба льются ласковые лучи, от них и стволы на поляне разогрелись, и с крыш каплет, и по оврагам верба осеребрила голые почки. К полудню в поднебесье парусами полощутся первые кучевые облака, пропавшие было с глубокой осени.

А разве в голосах нет перемен? Овсянки, такие неприметные зимой птички, теперь отменные певцы. Послушайте, как они выводят свои бодрые трели: "Покинь сани, возьми воз". И дятел стучит призывно. Сидит на сосновой сушине и так стучит клювом по макушке сучка, что деревяшка поет на весь лес. А натуралисты замечают: дятел токует. Мартовский снег весной пахнет, пора за гнездовье приниматься. Вот и зовет дятел подругу домовничать. Бьет дятел клювом в сушняк, предупреждая соперников: участок занят, а подруга его поодаль сидит, очаровалась барабанной трелью. Пора приниматься гнездо свивать.

Звенит капель, сверкают лужицы талой воды. Уже курица под окошком напилась, спешат отведать снежницы и другие пернатые. Замечено, что снеговая вода благотворно влияет на яйценоскость. Да и вообще эта вода своеобразна: внешне она вроде бы ничем не отличается от обычной воды, а по молекулярным связям – лед. Целебна снежница для животных и растений. На что уж комнатные цветы держатся в холе, а и они пышнее цветут и зеленеют при поливе талой водой.

Оттепель. Под напором света неудержимо понеслись теплые ветры, пригнетая осевшие снега. Сперва еле заметно просочилась сырость из померкших сугробов. Но чем дальше март, тем сильнее и звонче проталина, оплавляющая крупитчатый наст. Пускай еще и прозоров земли не видно, и зима козни припасает, а грачи, вестовые весны, посланцы ее быстрокрылые, уже оповестили округу о скором приходе красных дней. С клекотом граят они, клубясь над рощей. А то возьмутся стаей носиться – облеты совершают. Сперва обглядеться, освоиться надо, а там и гнезда складывать пора подойдет…

В снегах голубое небо отражено. Только мартовскими днями они выглядят как подсиненные. Нежатся напоследок – непролазные да свежие, их будто и не трогает солнце. А вот дороги, отглаженные на раскатах, стали садиться и подмокать. Подался снег и на крутых буграх, зернами поделался.

Цельной зима простаивает лишь поначалу, вторая половина месяца – сплошное торжество теплого света. Ослепительно блещет голубое небо, все выше поднимается солнце над горизонтом. Даже изредка перепадающие хмурые дни не скрадывают светлого облика марта-зимобора. Весенний звон на каждом шагу. Пока этот звон в воздухе – птицы призывно запели, но пройдет неделя-другая, и звон раздастся с земли – ключики разговорятся.

Хорошо быть наедине с русской природой в любое время года. Но сейчас наблюдателя повсюду ждут открытия. Радостные открытия намеков и примет смены сурового сезона периодом предвесенья. Этот период обновления совмещает в себе все краски зимы и все запахи поры весенней. Не оброните мартовский день, полюбуйтесь теперь природой! Весной она всем дарит счастье первооткрывателей.

Посыпались семена еловых шишек. Более протяжно запела юркая синица-большак. Все это непременные намеки весны. Да и только ли они! У комлей одиночных деревьев затайки углубились: края оплавлены, слезками сочатся. А рядом верба осеребрилась: на рдеющих лозинках – белые барашки обнаженных почек. Кругом кажется мертвым-мертво – лес не проснулся, а вербные побеги пробудились, спешат сбросить тесные колпачки.

Почуяли весну и рыбы. Сколь ни толст лед, а и до воды весенний луч достанет. Из зимовальных, ям, из омутов начинает рыба подниматься на мелководье, смывать зимний "слен" – слизь. До спячки ль теперь, коль день поравнялся с ночью! Мартовское равноденствие колоколом будит природу. Ему вторит клекот ручья с горок: снег-то уже бубнит прощальный напев.

*

До прилета скворцов осталось совсем немного. Кто не выставил с осени птичьи домики – торопитесь, иначе упустите сроки. Не хватит гнездовий – "бесквартирные" скворцы подадутся в другие места, и ваш двор останется без жизнерадостных постояльцев. А ведь скворец не только веселый певец, но и неутомимый помощник озеленителей: обирает с деревьев губителей – насекомых.

Скворечник смастерить нетрудно. Главное, чтобы под рукой были простейшие инструменты: молоток, пила, рубанок, полукруглая стамеска или узкое долото, а также куски теса толщиной 1,5-2 и шириной 14-18 сантиметров.

Сначала заготовляют переднюю и заднюю стенки. Для этого под угольник размечают их длину, равную 32 сантиметрам, после чего нарезают заготовки. Боковые стенки должны быть сантиметра на 2 уже передней и задней, длиной же они одинаковые. Наружные стороны стенок можно выстругать, внутренние же лучше оставить шершавыми: птицам будет легче карабкаться к летку. Ежели доски уже были выструганы с обеих сторон, то у передней стенки на внутренней стороне делают насечки. Затем по осевой передней стенки, отступив от верхнего среза на 5 сантиметров, выдалбливают или высверливают круглый леток. Диаметр летка 5-6 сантиметров. Стенки плотно сколачивают гвоздями, стараясь не оставлять щелей. Если щели все-таки остались, их надо замазать шпаклевкой или глиной: птицы не терпят сквозняков.

Вставное дно скворечника лучше накладного. Для этого нижнюю дощечку подгоняют под размер домика и прикрепляют ее двумя гвоздями. Чтобы скворечник проветривался и был сухим, в дне оставляют заметные щели для вентиляции.

Теперь осталось приделать съемную крышку. Делают ее из горбыля (крайняя доска от необрезного бревна). Длина крышки 25, а ширина 20-22 сантиметра. Со стороны задней стенки крышка подходит почти вплотную, над передней же она должна выступать сантиметров на 5, чтобы закрыть леток от дождя. Крепят крышку с помощью втулки – квадратной досточки, вырезанной по тем же размерам, что и дно. Прибив втулку* к внутренней стороне крышки и проверив, как она входит внутрь стенок, остается легонько скрепить их между собой шурупами или гвоздями. Съемная крышка позволит по осени почистить домик.

Скворечник собран. Теперь осталось приладить его к дереву. Если скворечник предназначен для парка или рощи, то стоит подумать об его окраске: ведь она замаскирует гнездовье в зеленой кроне, сделает его незаметным для разорителей.

Крепят скворечник к дереву просмоленной веревкой, проволокой или электрошнуром. Для этого по бокам домика наклонно вбивают два гвоздя. На высоте 7-8 метров от земли скворечник подвешивают к дереву: подхватив шнуром (веревкой) крышку, его пропускают под гвоздями, затем протягивают над суком и концы выводят по другую сторону ствола, где и связывают их надежными узлами.

Бывает, что скворечник удобнее крепить планкой (например, когда домик выставляют на шесте или жерди). В этом случае крепежную планку сбивают с задней стенкой до сборки скворечника. Разумеется, гвозди забивают со стороны стенки, а концы их загибают на планке снаружи. Важно запомнить, что птицы не любят селиться в покачнувшемся домишке, особенно в заваливающемся назад.

Из каких досок делать своречник? Одинаково хороши липовые, осиновые, сосновые и еловые. Можно пустить в дело старые, но, конечно, не гнилые доски.

Нельзя делать птичьи домики из фанеры: в них холодно и беспокойно – фанера звукопроницаема.

Изготовление скворечника настолько доступно и увлекательно, что к нему полезно приобщать детей. Заинтересовавшись, они начнут вести наблюдения за пернатыми постояльцами.

Привлечением полезных птиц на Руси занимались издавна. В XVIII столетии появились описания скворечников-берестянок, у которых "дворцовые скворцы приятным свистом увеселяют слух человеческий. Они кричат голосами разного рода птиц, все перенимают, что ни услышат у домашних и диких птиц". В ходу были фигурные дуплянки и замысловатые домики с крыльцом, наличниками и пр. Некоторые скворечники представляли собой настоящие художественные изделия, их хранят теперь в музеях.

В степных районах исстари скворечники плетут из прутьев в форме цилиндрической корзины. Снаружи их обмазывают глиной или коровяком. Дно и крышка – вставные, из круглых дощечек. В некоторых местах для плетения употребляют жгуты соломы.

Весьма оригинален фламандский скворечник, выполненный из глины в виде круглого чайника. Широкий "HOCOI.:" служит летком, а "ручка" гнездовья – деталью для подвешивания его на дерево. Съемная крышка позволяет ухаживать за скворечником.

Хорошо устроенный скворечник охотно обживается не только скворцами, но и дятлами, синицами и даже поползнями.

Разыскал свой старый домик задира-скворец, кричит отчаянно на все лады, пересмешничает напропалую. А рядом на дерево ребята другой птичий домик привязывают. И сюда прилетят птицы гнездо свивать. Любо им по соседству с другими скворцами.

На исходе марта оживают поля. Над широкими прогалинами с прошлогодним жнивьем раздается заздравный гимн весне. В чистейшей лазури, облитой ярким светом, высоко повис жаворонок. Самого солиста не сразу заметишь, а песнь его так звонка и переливчата, что невольно заслушаешься. В этой песне восхваление тепла и пробужденной природы. Дивные звуки!

Не об этой ли поре Подмосковья писал Антон Павлович Чехов: "С земли еще не сошел снег, а в душу уже просится весна. Если вы когда-нибудь выздоравливали от тяжелой болезни, то вам известно блаженное состояние, когда замираешь от смутных предчувствий и улыбаешься без всякой причины. По-видимому, такое же состояние переживает теперь и природа. Земля холодна, грязь со снегом хлюпает под ногами, но как кругом все весело, ласково, приветливо! Воздух так ясен и прозрачен, что если взобраться на голубятню или на колокольню, то, кажется, увидишь всю вселенную от края до края". И вправду, весной открываются самые далекие дали, начинаются самые большие трудовые свершения, особенно у земледельца. "Ежели весной не вспотеть, так и зимой не согреешься" – учит стародавняя мудрость пахаря.

Март – предвесенье, он весь еще во власти холодов. Средняя его температура в Подмосковье не превышает минус 4,9 градуса. В особо холодном марте этот показатель снижался до минус 10,3 градуса (1917 г.), в особо теплом до минус 0,7 (1921 г.). В стужу морозы еще по-зимнему жестоки, в оттепель же настоящей весной потягивает. В третьей декаде зима размягчается, сникает. Воздух днем уже прогревается до нуля градусов, а в ранние весны и больше.

Многолетние наблюдения убеждают, что ранние весны хуже поздних. Ранние обычно становятся затяжными, потепления перебиваются возвратом холодов. При поздней весне первые летние месяцы более теплые, что благоприятно для развития живой природы. Потому-то, знать, и народом подмечено: "Поздняя весна не обманет". Поздние весны повторяются чаще, наступают они в начале апреля.

Как только теплые воздушные течения смягчат норов зимы, на пригреве начинают обнажаться проталины. Ландшафт становится пестрым, или, как говорят фенологи, зебровым. Такая пестрота исчезнет только при полном сходе снега, чаще всего во второй декаде апреля. Собственно, началом весны фенологи и считают время появления первых проталин. Погодоведы же начало весны относят к сроку более позднему, когда средняя суточная температура воздуха поднимется выше нуля градусов.

С ростом светового дня увеличивается продолжительность солнечного сияния. В марте солнце уже светит 109,3 часа. Приток лучистой энергии (радиации) велик, хотя земля и не в состоянии получить это тепло. Ведь снег до таяния по-прежнему почти всю падающую энергию отражает вверх, а со второй половины марта, когда он подастся и потемнеет, тепло тратится на снеготаяние, на согревание приземного воздуха. К тому же повышенная прозрачность атмосферы способствует выхолаживанию земной поверхности.

Солнечная энергия не бесследна для живой природы. Первыми отзываются на ее приток деревья и кустарники. Присмотритесь в это время к кронам лип и берез: они стали густо-красными, будто навели румянец. Зарделась в низинах и верба, сбросившая колпачки цветочных почек. Ярче зазеленела кора осин и бересклетов. У бересклетов такую зеленость в другие месяцы и не увидишь – она пропадает до следующего марта.

Снег все глубже подтаивает возле нагретых деревьев. Вокруг одиночных стволов затайки уже достигли почвы. Едва она начнет размерзаться, первым оживится остролистный клен. Другие деревья еще немеют под натиском холодов, а клен уже наливается живоносной силой: по его клеткам двинулся сахаристый сок. На целых две недели отстает с сокодвижением от клена красавица леса – береза. Ее пора приходит обычно около 8 апреля.

Но если деревья в весеннем порыве, то что делается с птицами и зверями! Пары дятлов уже выдалбливают дупла. Одно для собственного житья-бытья, остальные откажут синицам, поползням, горихвосткам, а то и летучим мышам. В пору сокодвижения дятлы любят полакомиться кленовым, березовым или осиновым напитком. Для этого они дырявят кору рядами тонких отверстий – кольцуют. Такие ранки затягиваются быстро и дереву пагубы не делают.

Ненамного отстают от дятла тетерева и глухари. Свои брачные токовища они устраивают тоже в марте. Излюбленные места тока – закустаренные опушки и края моховых болот. Токуют сперва на деревьях, затем спускаются на землю, чертя распущенными крыльями сыреющий снег. Глухарь настолько увлечен током, что не замечает опасности и подпускает охотника на верный выстрел. За такую "глухоту" он и получил свою кличку.

Фенологические новости следуют одна за другой. Уже подмосковные воронихи уселись в гнезда наседками. Раньше них только клесты птенцами обзаводятся, все остальные пернатые- позже. Ворон селится поближе к бойням, там и находит пропитание для себя и своей подруги. Уже грачи спешат поправить обветшалые гнезда, а кто бездомен – складывает новые. Самка усядется насиживать яйца, когда земля очистится от снега, иначе грач не сумеет прокормить наседку: насекомые пока в спячке.

За грачами скворцы, за ними жаворонки, зяблики, утки-кряквы. И полетели на родные гнездовья пернатые кочевники. Из 274 видов птиц, находящих приют в Подмосковье, чуть ли не половина, а точнее 156 видов, прилетает к нам на теплое время года. Конечно, март встретит лишь вестовых птиц, караваны же достанутся его преемнику. До прилета голосистых южан заторопились к таежной родине наши зимовщики – клесты, снегири, свиристели. Они отступают вместе с зимой.

У четвероногих – свои заботы. Начинается весенняя линька лисиц, зайцев и лосей. Обновляется волосяной покров у коровы и лошади. Лоси вместо сброшенных рогов отращивают молодые, поначалу на макушке появляются вздутия по кулаку. Через месяц прорежутся спицы – мягкие, будто обтянутые войлоком. В конце марта щенится волчица. Место логова то же, что и в прошлом году. Волк пуглив и обитает далеко от шумных мест, например от Москвы- за 60 километров.

На Русской равнине март – предвесенье, а на Кавказе и в Крыму он по-настоящему весенний месяц. Тепла там так много, что сады уже преображаются в бело-розовом цветенье.

Зато в Заполярье в первой половине марта еще круглосуточная ночь. Лишь 18-го числа впервые над ледяными просторами забрезжат солнечные лучи. С этой поры мрак полярной ночи, ослабевая, уступит свое владычество незаходящему свету.

21 марта на всей Земле (кроме приполярных областей) день равен ночи. Граница света и тени пройдет через оба полюса. В весеннее и осеннее равноденствия условия поступления солнечного тепла одинаковы. Казалось бы, март и сентябрь по температурному режиму должны быть весьма похожи. Но разница – в расходовании падающей солнечной энергии: март тратит ее гораздо больше и потому оказывается намного холоднее сентября.

…Вот напоследок и метелица разгулялась: очередной от-зимок. На другой день выглянуло ласковое солнышко, с утра запустило маятник капели, а в полдень свежий снег отмяк, отволг, того и гляди, разговорятся ручьи. Ведь с численника уже слетает приметный день – "с гор потоки" (30 марта), когда весна властно отмыкает ключи и воды.

Прикрепленное изображение (вес файла 117.5 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

А ещё, 1 марта - Всемирный день кошек.

 Аркадий Францевич Кошко

Психопатка

В приемной при Московской сыскной полиции был вывешен, по моему распоряжению, плакат, в котором говорилось, что начальник сыскной полиции принимает по делам службы от такого и до такого-то часа, но в случаях, не терпящих отлагательства, - в любой час дня и ночи.

Однажды, как-то ранней весной я засиделся в служебном кабинете до позднего вечера, разбираясь в ряде срочных дел, как вдруг около полуночи слышу, подкатывается к управлению автомобиль, и вскоре дежурный чиновник докладывает:

- Господин начальник, там какая-то дама в трауре желает непременно вас видеть.

- Меня? В такую пору?

- Да, я ей предлагал в общем порядке сделать заявление, но она, указывая на плакат, говорит, что дело не терпит отлагательства, и непременно желает обратиться к вам лично.

Я с досадою пожал плечами:

- Ну, что же, зовите.

Ко мне в кабинет вошла еще не старая женщина, довольно миловидная, вся в черном, с крепом на голове и, подойдя к столу, упала в кресло. Закрыв лицо платочком, она, слова не говоря, принялась рыдать.

- Бога ради, сударыня, успокойтесь, не волнуйтесь и расскажите, в чем дело?

Барыня продолжала рыдать, и вскоре у нее началась икота, нервный смех, словом, все признаки истерики. Я поспешно предложил стакан воды и, дав время успокоиться, снова спросил:

- Скажите, что случилось?

- Ах, мое горе безгранично, я так потрясена.

- Я вас слушаю, сударыня, говорите.

- Господин начальник, у меня пропал кот Альфред!...

Я от неожиданности разинул рот, вытаращил глаза, а в душе поднялась волна негодования.

- "Ах ты, дурища этакая!..." - подумал я, но не успел произнести слова, как моя странная посетительница затрещала безудержно, безнадежно, не переводя дыхания:

- Да, господин начальник, чудный, дивный, несравненный сибирский кот, с этакими зелеными глазищами и огромными, пушистыми усами, - и дама, вытаращив глаза и надув щеки, постаралась изобразить всю красоту пропавшего кота.

- Послушайте, сударыня, неужели вы думаете, что у меня есть время заниматься подобными пустяками? Сделайте ваше заявление в моей канцелярии, и меры к розыску вашего животного будут приняты.

- Ах, как вы можете, господин начальник, называть постигшее меня горе пустяками!... Хороши пустяки, когда я не ем, не сплю и лишилась покоя. Да знаете ли вы, что Альфреда моего я любила больше мужа, больше жизни (тут дама истерично взвизгнула), да и как можно было не обожать его? Ведь это был не только красавец, но и удивительный ум. Ах, господин начальник, до чего он был умен! Скажешь ему, бывало, Альфред, прыг мне на плечо, и он тотчас же, изогнув грациозно спину и взмахнув хвостом, делал тигровый прыжок и оказывался моментально на плече!...

- Послушайте, сударыня, - начал было я, но она перебила:

- И заботилась же я, г. начальник, о моем милом котике! Я не только внимательно следила за его желудком, но и стремилась предугадывать все его желания.

Дама опять заплакала.

- Так, может, его никто и не крал? - сказал я, сдерживая улыбку. - А он просто покинул вас и бродит сейчас где-нибудь по крышам. Не забывайте, сударыня, ведь март месяц!

Моя собеседница презрительно на меня поглядела и, пожав плечами, сухо, но с достоинством промолвила:

- Мой Альфред никогда подобной подлости не сделал бы.

Я нажал кнопку и вызвал в кабинет агента Никифорова.

При Московской сыскной полиции имелся так называемый летучий отряд из 40 примерно человек. В него входили специалисты по разным отраслям розыска. В нем имелись: лошадники, коровники, собачники и кошатники, магазинщики и театралы, - названия, происходящие от сферы их деятельности. Для читателя такое подразделение покажется, быть может, и странным, между тем оно необходимо, так как, во-первых, кражи резко отличаются друг от друга способами их выполнения, а во-вторых, места сбыта ворованного различны. Следовательно, весьма важно иметь постоянных агентов, специализирующихся каждый в своей области.

Вызванный мною Никифоров был кошатником и собачником и проявлял недюжинные способности в своем деле. Словно сама природа создала его для этого амплуа. Даже в его внешности было что-то собачье: сильно вывернутые ноги, как у таксы, манера склонять голову набок, прислушиваясь, и способность при волнении заметно шевелить ушами.

Описав приметы пропавшего кота, я приказал Никифорову, особенно на этот раз, постараться.

После долгих слез, заклинаний и мольбы дама, наконец, отпустила мою душу на покаяние, и, вернувшись домой, я, утомленный, крепко заснул. Во сне я видел Альфреда. На следующее утро, едва усевшись в своем кабинете, я был отревожен Никифоровым, вошедшим ко мне с большим узлом. Альфред был найден!

Когда я на письменном столе развязал узел, то в нем оказался действительно очаровательный сибирский кот, каковой, изогнув колесом затекшую спину, принялся разевать розовый ротик и беззвучно мяукать.

- Куда прикажете его деть? - спросил Никифоров.

- Да посадите пока в свободную камеру, но не забудьте закрыть окно.

- Слушаю, г. начальник.

Я позвонил даме по телефону, прося явиться за найденным Альфредом. В трубку я услышал лишь задушевный крик.

Через четверть часа она примчалась на автомобиле и, сияющая, ворвалась ко мне в кабинет.

- О, благодарю, благодарю вас, господин начальник!... Недаром же я обратилась именно к вам! Я знала, что нет для вас невозможного. Неужели, неужели же мой Альфред найден?! - и она крепко потрясла мне руку. - Но где же он?

- Сейчас вам его принесут. Он посажен в камеру.

- О!... В камеру!... Господин начальник!... - укоризненно протянула она.

- Не мог же я его хранить на сердце, сударыня?!

- Конечно, ну, а все-таки!...

Трудно описать дикую радость ее, когда появился Никифоров, любовно неся в руках Альфреда. Слезы умиления, безумные поцелуи, тискание, прижимание к сердцу. Альфред тут же проявил свой недюжинный ум и явно признал хозяйку.

- Г. начальник, разрешите мне поблагодарить вашего дорогого, милого, симпатичного Никифорова?

- Пожалуйста, сударыня, я ничего не имею...

Каково было мое удивление, когда она вынула пятисотрублевую бумажку, прося передать ее Никифорову.

- Нет, нет, сударыня, такой суммы я принять ему не позволю:

Вы избалуете мне людей. Да, наконец, что же вы хотите, чтобы завтра же Альфред ваш опять исчез? Нет, не вводите людей в искушение. Наконец, уговорились на 100 рублях, и обрадованный Никифоров получив столь неожиданную награду, долго и упорно шевелил в этот день ушами.

Прикрепленное изображение (вес файла 81.6 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

3 марта - Всемирный день писателя

Аркадий Аверченко

Сухая Масленица

I

Знаменитый писатель Иван Перезвонов задумал изменить своей жене. Жена его была хорошей доброй женщиной, очень любила своего знаменитого мужа, но это-то, в конце концов, ему и надоело.

Целый день Перезвонов был на глазах жены и репортеров... Репортеры подстерегали, когда жена куда-нибудь уходила, приходили к Перезвонову и начинали бесконечные расспросы. А жена улучала минуту, когда не было репортеров, целовала писателя в нос, уши и волосы и, замирая от любви, говорила:

- Ты не бережешь себя... Если ты не думаешь о себе и обо мне, то подумай о России, об искусстве и отечественной литературе.

Иван Перезвонов, вздыхая, садился в уголку и делал вид, что думает об отечественной литературе и о России. И было ему смертельно скучно.

В конце концов писатель сделался нервным, язвительным.

- Ты что-то бледный сегодня? - спрашивала жена, целуя мужа где-нибудь за ухом или в грудо-брюшную преграду.

- Да, - отстраняясь, говорил муж. - У меня индейская чума в легкой форме. И сотрясение мозга! И воспаление почек!!

- Милый! Ты шутишь, а мне больно... Не надо так... - умоляюще просила жена и целовала знаменитого писателя в ключицу или любовно прикладывалась к сонной артерии...

Иногда жена, широко раскрывая глаза, тихо говорила:

- Если ты мне когда-либо изменишь - я умру.

- Почему? - лениво спрашивал муж. - Лучше живи. Чего там.

- Нет, - шептала жена, смотря вдаль остановившимися глазами. - Умру.

- Господи! - мучился писатель Перезвонов. - Хотя бы она меня стулом по голове треснула или завела интригу с репортером каким- нибудь... Все-таки веселее!

Но стул никогда не поднимался над головой Перезвонова, а репортеры

боялись жены и старались не попадаться ей на глаза.

II

Однажды была Масленица. Всюду веселились, повесничали на легкомысленных маскарадах, пили много вина и пускались в разные шумные авантюры...

А знаменитый писатель Иван Перезвонов сидел дома, ел домашние блины и слушал разговор жены, беседовавшей с солидными, положительными гостями.

- Ване нельзя много пить. Одну рюмочку, не больше. Мы теперь пишем большую повесть. Мерзавец этот Солунский!

- Почему? - спрашивали гости.

- Как же. Писал он рецензию о новой Ваниной книге и сказал, что он слишком схематизирует взаимоотношения героев. Ни стыда у людей, ни совести.

Когда гости ушли, писатель лежал на диване и читал газету. Не зная, чем выразить свое чувство к нему, жена подошла к дивану, стала на колени и, поцеловав писателя в предплечье, спросила:

- Что с тобой? Ты, кажется, хромаешь?

- Ничего, благодарю вас, - вздохнул писатель. - У меня только разжижение мозга и цереброспинальный менингит. Я пойду пройдусь...

- Как, - испугалась жена. - Ты хочешь пройтись? Но на тебя может наехать автомобиль или обидят злые люди.

- Не может этого быть, - возразил Перезвонов, - до сих пор меня обижали только добрые люди.

И, твердо отклонив предложение жены проводить его, писатель Перезвонов вышел из дому.

Сладко вздохнул усталой от комнатного воздуха грудью и подумал: "Жена невыносима. Я молод и жажду впечатлений. Я изменю жене".

III

На углу двух улиц стоял писатель и жадными глазами глядел на оживленный людской муравейник.

Мимо Перезвонова прошла молодая, красивая дама, внимательно оглядела его и слегка улыбнулась одними глазами.

"Ой-ой, - подумал Перезвонов. - Этого так нельзя оставить... Не нужно забывать, что нынче Масленица - многое дозволено". Он повернул за дамой и, идя сзади, любовался ее вздрагивающими плечами и тонкой талией.

- Послушайте... - после некоторого молчания сказал он, изо всех сил стараясь взять тон залихватского ловеласа и уличного покорителя сердец. - Вам не страшно идти одной?

- Мне? - приостановилась дама, улыбаясь. - Нисколько. Вы, вероятно, хотите меня проводить?

- Да, - сказал писатель, придумывая фразу попошлее. - Надо, пока мы молоды, пользоваться жизнью.

- Как? Как вы сказали? - восторженно вскричала дама. - Пока молоды... пользоваться жизнью. О, какие это слова! Пойдемте ко мне!

- А что мы у вас будем делать? - напуская на лицо циничную улыбку, спросил знаменитый писатель.

- О, что мы будем делать!.. Я так счастлива. Я дам вам альбом - вы запишете те прекрасные слова, которыми вы обмолвились. Потом вы прочтете что-нибудь из своих произведений. У меня есть все ваши книги!

- Вы меня принимаете за кого-то другого, - делаясь угрюмым, сказал Перезвонов.

- Боже мой, милый Иван Алексеевич... Я прекрасно изучила на вечерах, где вы выступали на эстраде, ваше лицо, и знакомство с вами мне так приятно...

- Просто я маляр Авксентьев, - резко перебил ее Перезвонов. - Прощайте,

милая бабенка. Меня в трактире ждут благоприятели. Дербалызнем там. Эх вы!!

IV

- Прах их побери, так называемых порядочных женщин. Я думаю, если бы она привела меня к себе, то усадила бы в покойное кресло и спросила — отчего я такой бледный, не заработался ли? Благоговейно поцеловала бы меня в височную кость, а завтра весь город узнал бы, что Перезвонов был у Перепетуи Ивановны... Черррт! Нет, Перезвонов... Ищи женщину не здесь, а где-нибудь в шантане, где публика совершенно беззаботна насчет литературы.

Он поехал в шантан. Разделся, как самый обыкновенный человек, сел за столик, как самый обыкновенный человек, и ему, как обыкновенному человеку, подали вина и закусок.

Мимо него проходила какая-то венгерка.

- Садитесь со мной, - сказал писатель. - Выпьем хорошенько и повеселимся.

- Хорошо, - согласилась венгерка. - Познакомимся, интересный мужчина. Я хочу рябчиков.

Через минуту ее отозвал распорядитель.

Когда она вернулась, писатель недовольно спросил:

- Какой это дурак отзывал вас?

- Это здесь компания сидит в углу. Они расспрашивали, зачем вы сюда приехали и о чем со мной говорили. Я сказала, что вы предложили мне "выпить и повеселиться". А они смеялись и потом говорят: "Эта Илька всегда напутает. Перезвонов не мог сказать так!"

- Черррт! - прошипел писатель. - Вот что Илька... Вы сидите - кушайте и пейте, а я расплачусь и уеду. Мне нужно.

- Да расплачиваться не надо, - сказала Илька. - За вас уже заплачено.

- Что за глупости?! Кто мог заплатить?

- Вон тот толстый еврей-банкир. Подзывал сейчас распорядителя и говорит: "За все, что потребует тот господин, - плачу я! Перезвонов не должен расплачиваться". Мне дал пятьдесят рублей, чтобы я ехала с вами. Просил ничего с вас не брать.

Она с суеверным ужасом посмотрела на Перезвонова и спросила:

- Вы, вероятно... переодетый пристав?..

Перезвонов вскочил, бросил на стол несколько трехрублевок и направился к выходу.

Сидящие за столиками посетители встали, обернулись к нему, и - гром аплодисментов прокатился по зале... Так публика выражала восторг и преклонение перед своим любимцем, знаменитым писателем. Бывшие в зале репортеры выхватили из карманов книжки и со слезами умиления стали заносить туда свои впечатления. А когда Перезвонов вышел в переднюю, он наткнулся на лакея, который служил ему. Около лакея толпилась публика, и он продавал по полтиннику за штуку окурки папирос, выкуренных Перезвоновым за столом. Торговля шла бойко.

V

Оставив позади себя восторженно гудящую публику и стремительных репортеров, Перезвонов слетел с лестницы, вскочил на извозчика и велел ему ехать в лавчонку, которая отдавала на прокат немудрые маскарадные костюмы...

Через полчаса на шумном маскарадном балу в паре с испанкой танцевал веселый турок, украшенный громадными наклеенными усами и горбатым носом.

Турок веселился вовсю - кричал, хлопал в ладоши, визжал, подпрыгивал и напропалую ухаживал за своей испанкой.

- Ходы сюда! - кричал он, выделывая ногами выкрутасы. - Целуй менэ, барышна, на морда.

- Ах, какой вы веселый кавалер, - говорила восхищенная испанка. - Я поеду с вами ужинать!..

- Очин прекрасно, - хохотал турок, семеня возле дамы. - Одын ужин - и никаких Перезвонов!

Было два часа ночи.

Усталый, но довольный Перезвонов сидел в уютном ресторанном кабинете, на диване рядом с хохотушкой-испанкой и взасос целовался с ней. Усы его и нос лежали тут же на столе, и испанка, шутя, пыталась надеть ему турецкий нос на голову и на подбородок.

Перезвонов хлопал себя по широким шароварам и пел, притоптывая:

Ой, не плачь, Маруся, - ты будешь моя!

Кончу мореходку, женюсь я на тебя...

Испанка потянулась к нему молодым теплым телом.

- Позвони человеку, милый, чтобы он дал кофе и больше не входил... Хорошо?

Перезвонов потребовал кофе, отослал лакея и стал возиться с какими-то крючками на лифе испанки...

VI

В дверь осторожно постучались.

- Ну? - нетерпеливо крикнул Перезвонов. - Нельзя!

Дверь распахнулась, и из нее показалась странная процессия... Впереди всех шел маленький белый поваренок, неся на громадном блюде сдобный хлеб и серебряную солонку с солью. За поваренком следовал хозяин гостиницы, с бумажкой в руках, а сзади буфетчица, кассир и какие-то престарелые официанты.

Хозяин выступил вперед и, утирая слезы, сказал, читая по бумажке:

- "Мы счастливы выразить свой восторг и благодарность гордости нашей литературы, дорогому Ивану Алексеичу, за то, что он почтил наше скромное коммерческое учреждение своим драгоценным посещением, и просим его от души принять по старорусскому обычаю хлеб-соль, как память, что под нашим кровом он вкусил женскую любовь, это украшение нашего бытия"... В дверях показались репортеры.

VII

Вернувшись домой, Перезвонов застал жену в слезах.

- Чего ты?!

- Милый... Я так беспокоилась... Отчего ты такой бледный?.. Я думала - ушел... Там женщины разные!.. Масленица... Думаю, изменит мне...

- Где там! - махнув рукой, печально вздохнул знаменитый писатель. - Где там!

Прикрепленное изображение (вес файла 249.9 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

3 марта, также - День квадратного корня. Как обычно - сказка о круглом корнеплоде

Кир Булычев

Репка

Старик закатал рукава тельняшки, повесил на березку телетранзистор, чтобы не упустить, когда начнут передавать футбол, и только собрался прополоть грядку с репой, как услышал из-за забора из карликовых магнолий голос соседа, Ивана Васильевича.

- Здравствуй, дед, - сказал Иван Васильевич. - К выставке готовишься?

- К какой такой выставке? - спросил старик. - Не слыхал.

- Да как же! Выставка садоводов-любителей. Областная.

- А что выставлять-то?

- Кто чем богат. Эмилия Ивановна синий арбуз вывела. Володя Жаров розами без шипов похвастаться может...

- Ну, а ты? - спросил старик.

- Я-то? Да так, гибрид есть один.

- Гибрид, говоришь? - Старик почувствовал что-то неладное и в сердцах оттолкнул ногой подбежавшего без надобности любимого кибера, по прозванию "Мышка". - Не слыхал я, чтобы ты гибридизацией баловался.

- Пепин шафранный с марсианским кактусом скрестил. Интересные результаты, даже статью собираюсь написать. Погоди минутку, покажу.

Сосед исчез, только кусты зашуршали.

- Вот, - сказал он, вернувшись. - Ты отведай, дед, но бойся. У них аромат интересный. А колючки ножичком срежь, они несъедобные.

Аромат старику не понравился. Он попрощался с соседом и, забыв снять с березы телетранзистор, пошел к дому. Старухе он сказал:

- И на что это людям на старости лет колючки разводить? Ты скажи мне, зачем?

Старуха была в курсе дела и потому ответила, не задумываясь:

- Ему эти кактусы с Марса в посылке прислали. Сын у него там практику проходит.

- "Сын, сын"! - ворчал старик. - У кого их нет, сыновей? Да наша Варя любому сыну сто очков вперед даст. Правду говорю?

- Правду, - не стала спорить старуха. - Балуешь ты ее только.

Варя была любимой внучкой старика. Жила она в городе, работала в Биологическом институте, но деда с бабкой не забывала и отпуск всегда проводила с ними, в тишине далекой сибирской деревни. Вот и сейчас она спала в солярии скромной стариковской избушки и не слышала, как ее старики нахваливали.

Дед долго сидел на лавке пригорюнившись. Слова соседа его сильно задели. Соперничали они с ним давно, лет двадцать, с тех пор, как оба вышли на пенсию. И все сосед его обгонял. То привезет из города кибердворника, то достанет где-то электронный грибоискатель, то вдруг марки начнет собирать и получит медаль на выставке в Братиславе. Неугомонный был сосед. И теперь вот этот гибрид. А что у старика? Только репок грядка.

Старик вышел в огород. Репки тянулись дружно, обещали стать крепкими и сладкими, но ничем особенным не отличались. Такие и на выставку не повезешь. Дед так задумался, что не заметил, как подошла к нему, потягиваясь, заспанная внучка.

- Что невесел, дедушка? - спросила она.

- Опять Жучка киберу ногу отгрызла, - соврал дед. - Стыдно перед людьми за такое бессмысленное животное.

Деду не хотелось сознаваться, что причина расстройства зависть. Но внучка и так догадалась, что дело не в собаке Жучке.

- Из-за кибера ты бы расстраиваться не стал, - сказала она.

Тогда старик вздохнул и вполголоса рассказал ей всю историю с выставкой и соседским гибридом.

- Неужели у тебя ничего не найдется? - удивилась внучка.

- Не в том дело, чтобы на выставку попасть, а в том, чтобы призовое место занять. И не с марсианскими штучками, а с нашим, земным, родным фруктом или овощем. Понятно?

- Ну, а репки твои? - спросила внучка.

- Малы, - ответил дед, - куда как малы.

Варя ничего не ответила, повернулась и ушла в избу. Ее фосфоресцирующий комбинезончик-туника оставил в воздухе легкое приятное благоухание.

Не успело благоухание рассеяться, как она уже вернулась, держа в руке большой шприц.

- Вот, - сказала она. - Тут новый биостимулятор. Мы над ним три месяца в институте бились. Мышей извели видимо-невидимо. Опыты еще, правда, не завершены, но уже сейчас можно сказать, что оказывает он решающее влияние на рост живых организмов. Я как раз собиралась его на растениях опробовать, вот и случай подвернулся.

Дед в науке немного разбирался. Как-никак проработал тридцать лет шеф-поваром на пассажирской линии Луна - Юпитер. Взял старик шприц и собственной рукой вкатил в золотой бочок ближайшей к нему репки полную дозу. Обвязал листочки красной тряпочкой и пошел спать.

Наутро и без тряпочки можно было узнать уколотую репку. За ночь она заметно подросла и обогнала своих товарок. Дед обрадовался и на всякий случай сделал ей еще один укол.

До выставки оставалось три дня, и надо было спешить. Тем более, что сосед Иван Васильевич ночей не спал, настраивал электропугал, чтобы вороны урожай не склевали.

Еще один день прошел. Репка уже выросла размером с арбуз, и листья ее доставали старику до пояса. Старик осторожно выкопал остальные растения с грядки и вылил на репку три лейки воды с органическими удобрениями. Потом окопал репку, чтобы воздух свободнее к корневой системе проходил. И никому эту работу не доверил. Ни бабке, ни внучке, ни роботам.

За этим занятием его и застал сосед. Иван Васильевич раздвинул листья магнолии, подивился и спросил:

- Что это у тебя, старик?

- Секретное оружие, - ответил дед не без ехидства. - Хочу на выставку попасть. Достижениями похвалиться.

Сосед долго качал головой, сомневался, потом все-таки ушел. Ворон отпугивать от своих гибридов.

Утром решающего дня старик поднялся рано, достал из сундука мундир космонавта, надраил мелом почетный знак за десять миллиардов километров в космосе, почистил ботинки с магнитными подковками и при полном параде вышел в огород.

Зрелище, представшее перед его глазами, было внушительным и почти сказочным.

За последнюю ночь репка выросла еще вдесятеро. Листья ее, каждый размером с двухспальную простыню, лениво покачивались, переплетаясь с ветвями березы. Земля вокруг репки потрескалась, будто старалась вытолкнуть наружу ее громадное тело, верхушка которого достигала старику до колен.

Несмотря на ранний час, на улице толпились прохожие, и они встретили деда бестолковыми расспросами и похвалой.

За забором из карликовых магнолий суетился пораженный сосед.

"Ну, - сказал сам себе старик, - пора тебя, голубушка, вытягивать. Через час машина придет из выставочного комитета".

Он потянул репку за основание стеблей.

Репка даже не шелохнулась. На улице кто-то засмеялся.

- Старуха! - крикнул дед. - Иди сюда, подсоби репку вытянуть!

Старуха выглянула в окошко, ахнула и через минуту, сопровождаемая внучкой и собакой Жучкой, присоединилась к старику.

Но репка не поддавалась. Старик тянул, старуха тянула, внучка тянула, даже собака Жучка тянула, - из сил выбились.

Кот Васька, который обычно в жизни семьи не принимал никакого участия, сиганул с крыши солярия деду на плечо и тоже сделал вид, что помогает тянуть репку. На самом-то деле он только мешал.

- Давай Мышку позовем, - сказала старуха. - Ведь в ней как-никак по инструкции семьдесят две лошадиные силы.

Кликнули кибера, по прозвищу "Мышка".

Репка зашаталась, и листья ее с шумом зашелестели над головами.

А тут и сосед Иван Васильевич перепрыгнул через забор, и зрители с улицы бросились на помощь, и подъехавший автомобиль-платформа выставочного комитета подцепил репку автокраном...

И вот так, все вместе: старик, старуха, внучка, Жучка, кот Васька, кибер, по прозвищу "Мышка", сосед Иван Васильевич, прохожие, автокран, - все вместе вытащили из земли репку.

Остается только добавить, что на областной выставке садоводов-любителей старик получил первую премию и медаль.

Прикрепленное изображение (вес файла 57.4 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

5 марта - День рождения Колобка

А. А. Никитин

Колобок как экзистенциальный герой

(Взято отсюда: http://hpsy.ru/public/x5296.htm )

Если Альбер Камю осознал как экзистенциальный сюжет миф о Сизифе, то нам представляется вполне экзистенциальным сюжетом русская сказка «Колобок», трактовку которой мы приводим.

Характерно рождение Колобка - как бы из ничего, «из грязи». Дед говорит старухе: - Поди-ка, старуха, по коробу поскреби, по сусеку помети, не наскребешь ли муки на колобок. Бог ведь тоже сотворил человека «из праха земного», из ничего. Ни-что - подлинное место рождения человека, и стремление возвратиться к своему изначальному состоянию есть «удел человеческий».

Старуха изловчилась, испекла Колобок, положила его «на окошко студить». Колобка хотят съесть, не подозревая, что в нем - каким чудом? - произошла тайна рождения жизни, бытия.

Характерна та легкость, с которой Колобок покидает «отчий дом»:

«Колобок полежал, полежал, взял да и покатился - с окна на лавку, с лавки на пол, по полу к двери, прыг через порог - да в сени, из сеней на крыльцо, с крыльца на двор, со двора за ворота, дальше и дальше». Полежал-полежал, взял да и покатился… В этом «взял да и» - вся соль бытия субъекта, которого волнение захватывает целиком и побуждает к движению.

Если Колобка хотят съесть в отчем доме, что уж говорить о встречных-поперечных? Опять характерно, что Колобок заговаривает зубы зайцу, серому волку и косолапому медведю (здесь явная градация силы зверей) тем, что «поет песню», то есть способом «непрямого говорения» (М. Бахтин) - языком искусства:

Я Колобок, Колобок,

Я по коробу скребен,

По сусеку метен,

На сметане мешон,

На окошке стужон.

От тебя, зайца (волка, медведя) подавно уйду!

Как понимать слова песенки Колобка?

Я Колобок, Колобок -

есть утверждение себя как субъекта. Адекватной формой самоопределения как субъекта является лишь называние себя, своего имени. Перечисление характеристик Колобка как вещи (по коробу скребен, по сусеку метен etc.) есть трагическая ирония Колобка, демонстрирующая нелепость любого называния. В этом смысле аналогичную структуру имеет стихотворение современного поэта Владимира Друка «Автоэпитафия»:

Здесь лежит:

владимир друк,

поэт-песенник,

массовик-затейник,

врач-стоматолог,

педагог-организатор,

художник-авангардист,

шеф-повар,

герой-любовник etc.

Но все же очевидна и разница: «Я Колобок, Колобок» (горделивое самоутверждение) и «здесь лежит // Владимир друк» (вообще непонятно, о субъекте или объекте идет речь. Колобок ведь тоже, как мы помним, сначала «полежал-полежал». Лежать может и вещь, и живое существо). Кроме того, Колобок в конце своей песенки бросает противникам:

Я от дедушки ушел,

Я от бабушки ушел.

(«Дедушка» и «бабушка» для Колобка суть демиурги, И уйти от них - предел экзистенциальной силы Колобка).

От тебя… подавно уйду

Стихотворение же Друка засасывает «дурная бесконечность»:

номинациям, этикеткам нет предела.

Это весьма символично: Колобок (непонятно что, возникшее из грязи), тем не менее, находит силы для самоутверждения, для утверждения бытия (бытия как движения, как ухода), наконец, для самоутверждения бытия.

Человек же, самое живое из всех живых существ на Земле, очевидно, мыслит себя как вещь и уж вполне очевидно, что не находит сил для экзистенцирования. Таково трагическое противопоставление, и роль человека в нем далеко не благородная. В конце XX века оказалось, что прогресс человечества есть его регресс, когда с каждым мигом бытия, которое, по идее, должно обновлять, человек теряет силы для экзистен-цирования. И в этом смысле разговоры о «конце история», «конце культуры» приобретают самую трагическую определенность.

Но обратимся вновь к сказке. В высшей степени характерен ответ Колобка на вопрос Лисы:

- Куда катишься? (Quo vadis?)

- Качусь по дорожке.

Колобок не знает, куда он катится. Более того - не хочет знать. Колобок - цельное существо, он живет, пока в нем есть жизнь, движется, пока есть дорога, не задаваясь глупейшими вопросами ratio, которому все надо свести к определенности.

Несомненно, Лиса в этой сказке играет роль самого человека. В отличие от других зверей, она гораздо хитрей. Сначала задает Колобку провокационный вопрос, который - осмелимся предположить -лишает Колобка гносеологической невинности, заставляя его отвечать (а значит - думать), затем - цельности (ибо думать означает сомневаться, а сомнение предполагает раздвоение. Между прочим, это заложено в самой этимологии слова: сомнение, то есть мнение и еще одно присущее ему мнение. Этимология двойственности - и в немецком der Zweifel - «сомнение»: zwei - «два»).

Несомненно, Колобок очеловечивается и в результате попадает в западню Лисы.

- Ах, песенка хороша, да только слышу я плохо, - говорит Лиса. - Колобок, Колобок, сядь ко мне на носок да спой еще разок, погромче.

Смеем думать, что даже не грубая лесть Лисы сослужила плохую службу Колобку. Смеем думать, что Колобку изменила присущая ему осторожность в виду шанса спеть «погромче». Видимо, в этом учуял Колобок возможность для усиления своего чувства могущества, которое раньше, как мы помним, усиливалось благодаря экзистенциро-ванию. Колобок забыл, что песня, которую он пел, важна не сама по себе, но лишь как средство ухода от опасности, а значит - усиления чувства могущества, а значит - бытия. Искусство для Колобка стало целью, а не средством. Искусство сгубило Колобка. Печальный финал этой истории банален, как заурядный детектив.

Лиса опять ему:

- Колобок, Колобок, сядь ко мне на язычок да пропой в последний разок.

Колобок прыг Лисе на язык, а Лиса его - гам! - и съела.

Искусство сгубило Колобка. Нет с нами больше нашего Колобка. Мировая скорбь…

Человек человеку все-таки волк. В нашей природе заложено стремление убить другого для продолжения собственной жизни. Развитие человека ничуть не преуменьшило силы этого инстинкта, оно лишь направило его к другое русло. Это русло - созидание культуры. В ее рамках происходит лишь символическое убийство человека человеком (когда мы мыслим человека, как вещь, мы «убиваем» его).

Но искусство искусственно, потому что оно неестественно. Культура культурна, потому что она - не бытийна.

Когда искусство, культура становятся целью, но не средством существования, они ставят под вопрос само существование.

Поэтому «замыкание искусства в себе», которое в лучших своих образцах демонстрирует культура XX века, есть тревожный знак. Очевидно, что человек устал жить.

Что спасет его? Очередной прорыв. В этом прорыве должна быть преодолена очередная двойственность сверхактуальной оппозиции «вещь-живое». Новый синтез, новая целостность дадут человеку шанс. Потому что после Колобка - это не сказано в сказке - Лисе (Человеку) некого есть, кроме самой себя. Она - крайняя в онтологической цепочке.

Целостность Колобка - вот что нам нужно сегодня.

Прикрепленное изображение (вес файла 71.6 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

8 марта — Международный женский день

Надежда Кожанова

Гениальная женщина

Мать и дочь спорили не на шутку.

— Ты на что с ним жить собираешься? Он не бизнесмен, сиднем сидит на работе, и тебе будет приносить одни гроши.

— Мама, деньги не главное. Я люблю его.

— Это сейчас ты так думаешь: любовь-морковь. А потом начнется быт! Намилуешься вволю, откроешь холодильник – а там кроме макарон ничего нет!

— Можно прожить и на макаронах, с голоду не помрем.

— А наряды, туфельки, шубу – тоже, думаешь, не захочется?

— Я устала спорить. Мы все равно поженимся.

— Доченька, а ты знаешь, сколько денег надо на свадьбу? Целый миллион! Он у него есть?

— Мама, нужна всего тысяча рублей  – на дорогу и пошлину в загсе.

— Поступай, как решила. Только потом не прибегай ко мне в слезах жаловаться. Я тебя предупреждала.

Дочь вышла замуж за офисного сотрудника. Оба работали. К удивлению матери, денег на все хватало. Проблемы были, но все решалось без истерик и скандалов. Муж потихоньку поднимался по карьерной лестнице. Нарядил жену, даже шубу купил. Родилась малышка, которая росла в заботе и достатке.

Несмотря на мамин характер, дочь ее не забывала. Навещала вместе с внучкой, приносила конфеты к чаю.

— Как же вам это удалось? – спросила как-то мать. – Твой ведь совсем никчемным парнем был. Я вот твоего отца бросила тут же, как поняла, что толку от него не будет.

— Знаешь, папа не был никчемным. Как и мой супруг. Просто твой мужчина был нелюбимым. А мой муж – любимый.

Гениальная женщина та, которая видит гениальность своего мужчины, каким был дураком он при этом ни был. (Шарлиз Терон)

Прикрепленное изображение (вес файла 298.9 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

17 марта - день святого Патрика. Национальный праздник Ирландии

Паддин и злая озёрная фея

Ирландская сказка

«На юго-западе Ирландии есть одно небольшое озеро, которое окрестные жители назвали волшебным потому, что сколько ни тонуло в нем людей, никогда тела утопленников не отыскивались. О нем ходила в народе страшная молва: иные утверждали, что в темную ночь мрачный цвет его вод изменялся в огненный; другие, что сами видели, как воздушно легкие тени скользили в сумерки по его поверхности...

На берегу этого таинственного озера жил некогда молодой фермер Родерик Китинг, который собирался жениться на одной из прелестнейших девушек своего околотка.

Возвращаясь из Лимрика, куда он ходил покупать обручальные кольца, пришлось ему на берегу озера повстречать двух своих приятелей, и он среди разговора стал им показывать свою покупку. Те рассматривали кольца, взвешивали их на ладонях, хвалили отделку их, и в то время, как Родерик собирался из рук своих приятелей переложить кольца в боковой карман, одно из них вдруг выскользнуло у него из рук, покатилось по крутому берегу к воде и упало в озеро. Родерик посмотрел ему вслед, печально развел руками и понурил голову: не кольца ему было жалко, хоть оно и стоило целые полгинеи, а боялся он того, что примета-то была уж очень нехороша.

Его приятели стали над ним подтрунивать, думая этим его несколько рассеять; но он не слушал их, а все только упрашивал достать со дна озера то кольцо, за что обещал щедро наградить доставшего. Но те ни за что не решались опуститься на дно страшного озера, о котором еще в детстве пришлось им от нянек наслышаться всяких рассказов такого содержания, что и теперь еще мороз по коже подирал.

– Ну уж если вы не хотите опускаться за кольцом, когда я предлагаю вам такую славную награду, мне остается одно, идти назад в Лимрик и купить другое кольцо!

– Постой, постой, – сказал, подходя к нему в эту минуту, один бедняк по имени Паддин. Он всем был в округе известен своим тихим и кротким нравом, своей услужливостью и странными привычками, потому что все время проводил в переходах с одного места на другое и никогда более двух дней нигде не мог усидеть. – Постой, Родерик Китинг! Если ты обещаешь и мне такую же награду, как им, так я берусь достать тебе кольцо, хоть бы оно упало на дно самого глубокого омута во всем озере!

Китинг принял его предложение с восторгом, и Паддин, не говоря более ни слова, быстро разделся и бросился в воду. Долго ли и глубоко ли он нырял, сказать трудно; но только он опускался, опускался, и – вдруг очутился на суше. Едва опомнившись от изумления, он стал оглядываться во все стороны и увидел такое же небо, такой же свет, такую же зелень кругом себя, как и на земле. Перед ним на огромное пространство раскидывался великолепнейшей сад, с тенистыми аллеями, извилистыми дорожками, с прозрачными ручейками, широкими, изумрудно-зелеными лужайками. На самой середине сада стоял большой, богато убранный дворец, к которому отовсюду вело множество стройных и красивых лестниц.

Паддин вошел в сад и направился к дому по аллее. На боковых дорожках увидел он молодых поселян, которые сгребали в стога душистое сено и укатывали дорожки, преспокойно мурлыча себе под нос песенку. И каково же было его удивление, когда между ними узнал он несколько своих старых знакомцев, которые в последние годы потонули в озере! Это его так испугало, что он едва-едва дотащился до дома и, дрожа всем телом, стал подниматься на лестницу.

Входит в двери и видит, что среди великолепной залы сидит на высоком стуле толстая-претолстая водяная фея с глазами в доброе лукошко и вздутыми губами, из-под которых выглядывали два ряда больших и длинных зубов.

– Здравствуй, Паддин! Зачем к нам пожаловал? – проревела густым басом толстая фея.

– Да я сюда за кольцом Родерика Китинга явился, нельзя ли будет мне получить его? – проговорил Паддин, собравшись с духом.

– Вот что? Ну, уж так и быть, вот оно, – сказала фея, подавая кольцо Паддину.

– Спасибо! А скажи-ка мне, добрая и милая фея, как бы мне отсюда выбраться, чтобы опять на землю попасть?

– На землю? Так, значит, ты не затем явился, чтобы на мне жениться?! – гневно закричала фея, тяжело спрыгивая со стула и подбегая к Паддину. – Если так, я сумею тебя и принудить...

– Да погоди, – сказал он в ответ ей, старясь выразить в голосе сколько возможно более равнодушия и желая поправить свою излишнюю поспешность, – прежде выслушай меня. Я, конечно, женюсь на тебе очень охотно, но ведь, согласись, нельзя же мне оставить у себя чужое кольцо, да притом еще заставить всех о себе беспокоиться. Ну, снесу кольцо, вернусь и женюсь на тебе.

– Пожалуй, ты прав. Ступай же вот этой дорогой до ворот и возвращайся скорее.

Паддин даже и не дослушал ее последних слов, добежал до ворот, открыл их и вдруг снова очутился в воде. Он стал подниматься вверх, поспешно разводя руками и ногами, – и как же изумились ожидавшие его молодые люди, когда после долгого пребывания под водой он выплыл на противоположном конце озера!»

Прикрепленное изображение (вес файла 20.6 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

17 марта - Герасим-грачевник

Автор под ником ЧеширКо

Сказка о Повелителе Ветра

https://cheshirrrko.livejournal.com/97950.html

Пару лет назад на крыше дома одного благородного семейства появился новенький флюгер. Металлическая птица, покрытая золотистой краской, резво вертелась во все стороны света, указывая своим блестящим клювом направление ветра. Фигурка была выполнена столь искусно, что порой казалось, будто сейчас она взмахнет крыльями и взметнется в небо, наслаждаясь непередаваемым чувством полёта и свободы. Но флюгер никуда не собирался улетать. Он честно выполнял свою работу и каждый день мысленно благодарил людей за то, что именно ему они доверили такое важное дело. Он часто ловил на себе восхищенные взгляды владельцев дома и обычных прохожих. Казалось, что в эти моменты золотистый клюв поднимался ещё выше, а металлические перья ещё ярче блистали на солнце.

За годы своей службы Флюгер успел завести знакомства с большим количеством обитателей этих мест. Конечно же, больше всего времени он уделял общению с птицами, которые прилетали к нему на крышу, чтобы немного отдохнуть от бесконечных дел, обсудить последние новости и просто поболтать ни о чем. Из огромного количества своих знакомых он выделял одного - молодого Грача, который частенько залетал к нему в гости. Флюгеру нравились его рассудительность и чувство такта, а особенно он ценил его немногословность, которой не могли похвастаться другие представители пернатого семейства. 

С Грачом было легко и спокойно. Когда поднимался ветер и Флюгер начинал метаться во все стороны, указывая людям его направление, Грач старался ему не мешать, лишь изредка поглядывая на него своими черными глазами. Только когда ветер стихал и у его металлического знакомого появлялось свободное время, он мог позволить себе переброситься со своим другом несколькими словами.

Каждую осень Грач улетал на юг, подальше от северных холодов, а когда возвращался обратно, тут же летел на знакомую крышу, чтобы поприветствовать своего друга и поздравить его с наступлением весны. Так случилось и в этот раз. Громко захлопав крыльями при посадке, Грач вцепился лапами в конек крыши и, склонив голову набок, посмотрел на своего старого знакомого, по которому уже успел соскучиться за время долгой зимы.

- Здравствуй, Флюгер! - произнес он своим хриплым голосом, - я вернулся, а это значит, что скоро наступит лето и ты, наконец-то, сможешь отдохнуть от зимних вьюг.

Но Флюгер проигнорировал приветствие и даже немного отвернулся в сторону.

- Наверное, в этих краях была суровая зима, раз ты перестал узнавать своих старых друзей, - нахохлившись, хмыкнул Грач.

- Нет, я тебя помню, - неохотно ответил Флюгер, - просто в данный момент ты отвлекаешь меня от работы.

Грач покрутил головой во все стороны и снова посмотрел на металлическую птицу.

- Но ведь на тебя сейчас никто из людей не смотрит. Разве нельзя отвлечься на одно мгновение и ответить на мое приветствие? В конце концов, это невежливо.

- А зачем мне нужны людские взгляды? - скрипнул Флюгер.

- Как это - зачем? Насколько я помню, тебе всегда нравилось ловить на себе их восхищенные взоры, и ты считал их достойной наградой за свой труд по указанию направления ветра.

- Что? - рассмеялся Флюгер, - Труд по указанию направления? Что за чушь ты несешь? Видимо, твою голову напекло южное солнце и ты совсем перестал понимать очевидные вещи. Запомни, я создан не для того, чтобы указывать направление ветра на радость глупым людишкам.

- Как? - удивился Грач, - ты же всегда говорил мне, что благодарен им за свое создание. А еще говорил, что в благодарность за это готов трудиться для них до тех пор, пока тебя не покроет ржавчина. 

- Да, - слегка смутился Флюгер, - раньше я был молодым и глупым. Я не понимал природы вещей и думал, что я чем-то обязан людям. Но этой зимой у меня было достаточно времени для того, чтобы понять, что я заблуждался. На самом деле я не показываю направление ветра людям.

- А что же ты тогда делаешь?

- Я указываю ветру куда ему следует дуть.

Грач округлил глаза, но тут же собрался, решив не показывать своего удивления.

- То есть, ты хочешь сказать, что не ветер крутит тебя, а ты крутишься сам, показывая, куда нужно двигаться ветру?

- Именно, - скрипнула металлическая птица, - и, по-моему, это очевидно. Ветер всегда дует туда, куда смотрю я! Разве нет? 

- Да, но...

- Всю мою жизнь люди обманывали меня, заставляя думать, что я - лишь безвольная игрушка в их руках и потоках ветра. Они смотрели на меня снизу и смеялись, но это был не смех радости, а лишь гримаса злорадства. Сейчас я прозрел и наконец всё понял - это я создаю ветра, а они ходят внизу и завидуют мне.

- Но... - Грач в замешательстве почесал лапой клюв, - но ведь они сами вознесли тебя на эту высоту...

- В этом я тоже сомневаюсь. Это было так давно, что я уже не помню, как там все было на самом деле. Воможно, что я сам забрался сюда, а они, наоборот, пытались меня снять, но у них ничего не получилось.

Грач был настолько ошарашен такими откровениями, что несколько минут не мог произнести и слова. И, что самое интересное, доводы Флюгера вдруг начали казаться ему убедительными. Ведь эта птица действительно всегда смотрит туда, куда дует ветер, а значит, вполне можно допустить, что он им и управляет. К тому же, Грач не мог точно вспомнить, как именно Флюгер появился на крыше, ведь он тогда был еще птенцом. 

- Мне нужно обдумать твои слова, - задумчиво произнес он.

- Только займись этим в другом месте, - качнулся Флюгер, - скоро я начну бурю и мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь меня отвлекал.

Грач взглянул на небо и действительно заметил, что на востоке оно приобрело грозный темный окрас, а порывы ветра усилились.

- Хорошо, мой друг, я не буду тебе мешать, но у меня есть одна просьба.

- Говори быстрее, - нетерпеливо скрежетнул Флюгер, всё сильнее раскачиваясь на ветру.

- Я преодолел долгий путь и очень устал. В моих крыльях совсем не осталось силы, а мне нужно добраться до своего дома...

- И что?

Резкие порывы ветра уже стали заглушать слова двоих друзей и им приходилось кричать, чтобы быть услышанными.

- Ты не мог бы ненадолго направить ветер на север, чтобы я смог долететь до своего гнезда? Попутный ветер поможет мне добраться до него.

- А зачем мне помогать тебе?

- Разве мы не друзья? - Грач расстроенно склонил голову.

- Друзья?! Разве возможна дружба между какой-то птицей и Повелителем Ветра? Это же смешно!

- Да, действительно, - кивнул Грач, - ну что ж... Если ты не можешь этого сделать, то я как-нибудь попробую добраться самостоятельно.

- Я могу сделать все, что захочу! - неожиданно взвизгнул Флюгер, которого слова Грача зацепили за живое, - я управляю ветром! Я! Я могу всё! Только я!

С этими словами железная птица как будто бы распушила свои перья, вскинула голову и принялась медленно поворачиваться на север. Это движение давалось ей с трудом, но, тем не менее, миллиметр за миллиметром, Флюгер побеждал ветер. Грач завороженно смотрел на эту борьбу, приоткрыв клюв. Флюгер уже почти завершил начатое, но вдруг, резкий порыв восточного ветра, нащупав бок металлической птицы, со всей силы навалился на него, согнув металлическую опору. Флюгер как-то жалобно скрипнул, заметался из стороны в сторону и, оторвавшись от крыши, полетел вниз...

***

Никто его больше никогда не видел. Сороки галдели о том, что старый Флюгер, якобы, переехал в город и сейчас стоит на крыше самого высокого здания, вороны предполагали, что он бросил свое дело, потому что устал от славы и всеобщего внимания, воробьи чирикали о том, что своими глазами видели, как железная птица расправила крылья и улетела в небо, но все же знают, какие они врунишки... И только Грач не выдвигал никаких версий, слушая все эти истории и негромко посмеиваясь над ними.

А через неделю на крыше появился новенький Флюгер, который еще был молод и еще не успел забыть - кто он, зачем он здесь и кому обязан своим появлением на крыше.

Музыкальная иллюстрация: Машина Времени - Флюгер

https://www.youtube.com/watch?v=N6rrh168jDY

Прикрепленное изображение (вес файла 161.9 Кб)

СКАЗКА К ПРОШЕДШЕМУ ПРАЗДНИКУ

20 марта - День весеннего равноденствия

Б. Сергуненков

Куда лето прячется

Когда-то на земле не было зимы, а было одно лето. Что это была за прекрасная пора: земля была мягкой как пух, вода в речке — тёплой, деревья росли круглый год, листья не сбрасывали и были вечно зелены! Так продолжалось до тех пор, пока однажды зима не обиделась.

— Что же это такое, — говорит, — всё лето и лето, пора и совесть знать.

Стала зима лето теснить, а куда лету деваться? Бросилось лето в землю, а землю мороз сковал. Кинулось в реку — река льдом покрылась.

— Погибаю, — говорит, — некуда мне деться. Убьёт меня зима.

Тут говорят лету почки на деревьях:

— Иди к нам, мы тебя спрячем.

Лето и спряталось в почки деревьев, укрылось от холодной зимы.

Ушла зима. Засветило солнце, зажурчали ручьи. Почки на деревьях набухли и раскрылись.

А как только они раскрылись — вырвалось, выкатилось лето на волю. Пришло лето на землю.

С тех пор лето от зимы в почки деревьев и прячется. А придёт весна, появятся на деревьях новые листья — говорят люди:

— Лето пришло!

Прикрепленное изображение (вес файла 37.5 Кб)

СКАЗКА К ПРОШЕДШЕМУ ПРАЗДНИКУ

А ещё, 20 марта — Навруз

Девушка Померанец

Персидская сказка

Было это или не было, жил один падишах. Он имел сорок жен, но ни от одной жены у него не было детей.

В конце концов он дал обет, что если у него родится сын, то он наполнит один бассейн медом, а другой маслом, чтобы бедные люди могли прийти и поесть.

И вот сороковая жена родила ему сына. Падишах очень обрадовался и все сделал для того, чтобы дать жене удобства и покой, лишь бы она вырастила сына.

Прошло несколько лет, мальчик вырос и превратился в восемнадцатилетнего юношу.

Однажды, когда сын проходил мимо, падишах вдруг вспомнил: «Ведь я получил этого сына по обету от аллаха, но до сих пор не выполнил данного мною обещания».

Он тут же распорядился устроить у входа во дворец два бассейна и один из них наполнить медом, а другой маслом, чтобы каждый, кому надо, пришел бы и взял сколько захочет.

Так и сделали. Стали бедняки группами приходить, брали в миски и кувшины масло, мед и уносили с собой.

Однажды приплелась горбатая старуха с миской, чтобы взять меду и масла. Когда старуха наклонилась к бассейну, чтобы зачерпнуть масло, с балкона ее увидел сын падишаха. Он стал смеяться над старухой и выстрелил в нее камешком из пращи. К несчастью, камешек попал в миску, разбил ее, и все масло вылилось на землю. Старуха подняла голову и увидела, что камень бросил сын падишаха.

— Каким проклятьем проклясть мне тебя, любимца шаха? — сказала она. — Ступай, и пусть твоим уделом ста нет добыть девушку Померанец.

Принц подошел к ней ближе и спросил;

— А кто эта девушка Померанец?

— Больше я ничего не знаю, — ответила старуха, — иди и спроси у тех, кто знает.

Слова старухи запали в сердце принца. Он пошел к матери и спросил ее:

— Что это за девушка Померанец?

— Кто тебе сказал о ней?

— Старуха, — ответил принц.

— Говорят, — стала рассказывать мать принца, — что за городом на горе есть громадный сад. В этом саду живут в померанцах прекрасные девушки, но до сих пор никто из тех, кто ходил добывать этих девушек, не возвращался.

— Я пойду и приведу одну из этих девушек.

Сколько ни упрашивала его мать, повторяя, что многие, более испытанные, чем он, уже пытались это сделать, но безуспешно, принц стоял на своем и неизменно отвечал:

— Я обязательно должен идти и привести девушку Померанец.

Весть об этом дошла до шаха. Сколько он ни отговаривал сына, тот ничего не слушал. Тогда шах предложил:

— Возьми с собой рабов и слуг.

— Нет, я должен идти один!

В конце концов ему вывели из конюшни быстроногого коня, он положил в переметную суму все, что ему было нужно для путешествия, и отправился в путь.

В трех фарсахах от города посреди степи он встретил седобородого старика. Старик приветствовал его:

— Храни тебя аллах, юноша! Куда ты держишь путь?

Я хочу пойти в померанцевый сад и выбрать для себя одну или двух девушек,

— Многие шли этой дорогой, — предупредил старик юношу, — но ни один из них не достиг цели. Я боюсь, что и тебя постигнет та же судьба. Лучше будет, если ты откажешься от этого, вернешься к себе домой и будешь спокойно жить.

— Нет, — ответил юноша, — я во что бы то ни стало должен идти.

— Ну что ж, если ты тверд в своем решении, то иди прямо по этой дороге, пока не дойдешь до леса. Этот лес полон лютых зверей. Ты проложишь себе среди них дорогу и не обращай на них внимания, сколько бы они ни рычали и, ни скалили зубы. Только не оглядывайся назад. Иди все прямо, пока не выйдешь из леса. Когда ты выйдешь из леса, то увидишь хижину, на пороге которой под деревом сидит старая женщина-див. Ты поздоровайся с ней, ласково побеседуй и спроси, как пройти в померанцевый сад. Она все тебе покажет и объяснит.

— Хорошо! — согласился принц и отправился дальше.

Не успел он дойти до леса, как со всех сторон на него напали дикие звери, но он не обращал на них никакого внимания, не оборачивался назад и шел только прямо.

Выбравшись из леса, он увидел женщину-дива, сидящую под деревом у порога хижины. Принц вежливо приветствовал ее и на всякие лады стал расспрашивать о ее здоровье.

Женщина-див спросила:

— О сын человека! Откуда ты забрел в страну дивов? Ты прошел невредимым через лес пери и дошел до этого места. Видно, что твоя звезда стоит высоко и тебе сопутствует удача. Теперь скажи, зачем ты сюда пришел?

— Я ищу померанцевый сад.

— Раз ты сюда явился невредимым, значит невредимым дойдешь и до померанцевого сада. Но слушай внимательно все, что я скажу: иди по этой дороге, и ты дойдешь до вершины той горы. На вершине горы привязана к дереву вороная лошадь. Ты сойди со своей лошади и садись на вороную. Подобно вихрю и молнии, она за один день пройдет ту дорогу, которую другие лошади проходят за год. Она-то и доставит тебя в померанцевый сад. Когда ты издали увидишь его ворота, ты убей какую-нибудь дичь из той, что бродит по степи, и возьми с собой. У ворот сада лежит дракон, который караулит вход. Лишь только увидишь дракона — сразу бросай ему дичь. Пока он будет есть, ты войди в сад. По четырем аллеям его растут, переплетаясь, деревья, и под каждым деревом лежит див. Не сходя с лошади, ты нарви померанцев и молниеносно возвращайся, но не обращай внимания на то, что услышишь. Когда ты домчишься до того дерева, где была привязана вороная лошадь, отвяжи свою лошадь и привяжи к дереву вороную, и тогда дивы тебя не догонят.

Принц простился с женщиной-дивом и поскакал по той дороге, которую она ему указала, пока не достиг вершины горы. Здесь он быстро отвязал вороную лошадь, на её место привязал свою и сел верхом на вороную. Лошадь помчалась так быстро, как будто у нее выросли крылья. От быстрого бега у принца потемнело в глазах. После часа скачки показались ворота сада. Принц потянул лошадь за удила, она остановилась. Он убил горную козу, перекинул ее через седло и поскакал дальше, пока не доехал до ворот сада. Как и говорила женщина-див, у ворот спал дракон. Дракон хотел вскочить и втянуть принца в пасть, но принц тут же бросил ему убитую горную козу, и дракон занялся ею.

Принц въехал в сад и подивился его красоте. В этом саду было все, что можно пожелать из трав, цветов, деревьев и всевозможных плодов. Принц пришел в восхищение. На перекрестке четырех аллей он увидел, что под каждым деревом спит див. Он объехал сад, а когда собирался выезжать из него, то протянул руки и сорвал несколько померанцев. Лишь только он сорвал первый -померанец, как раздался голос:

— Эй, сорвал! Эй, сорвал!

Пока дивы просыпались и собирались подняться с места, принц оборвал с веток еще два-три плода и выскочил из сада. Когда он был уже за воротами, раздался голос:

— Вернись в сад, а не то ты будешь убит!

Но принц не обратил внимания на эти слова и поскакал к тому дереву, где была привязана его лошадь. На ее место он привязал вороного скакуна и отправился дальше. Миновав хижину женщины-дива, он въехал в лес. Опять он встретил тех диких зверей, которые на него нападали. Не обращая на них внимания и не оглядываясь, он выехал из леса.

У ручья принц сошел с лошади и смочил руки и лицо водой. Потом достал из карманов померанцы и промолвил:

— Разрежу-ка я один из них и посмотрю, что там есть внутри.

Лишь только он разрезал один померанец, как оттуда вышла девушка, прекрасная, как четырнадцатидневная луна. Она сразу же потребовала:

— Хлеба!

Принц поспешно достал из переметной сумы лепешку и положил ей в рот. Девушка тотчас же упала и умерла.

Юноша тяжело вздохнул и разрезал второй померанец. Оттуда вышла вторая девушка, еще более прекрасная, чем первая. Едва появившись на свет, девушка произнесла:

— Воды!

Юноша наполнил чашу водой и поднес к губам девушки. Не успела девушка пригубить чашу, как упала замертво.

Так он разрезал все померанцы один за другим, из них выходили прекрасные девушки, просили что-нибудь, и когда принц давал им то, что они просили, они сразу же падали и умирали, пока не остался последний померанец. Он не решился его разрезать и, сохранив целым, вернулся домой.

У въезда в город он встретил ту самую старуху, которая велела ему добыть девушку из померанцевого сада. Увидев принца, старуха спросила:

— Скажи, ради бога, удалось тебе достичь померанцевого сада?

— Я дошел до этого сада, — ответил принц, — но какая от этого польза? С большим трудом я сорвал несколько померанцев, но когда я разрезал их, из них выходили прекрасные девушки и тут же умирали. От всех померанцев остался вот этот один, и я не решаюсь его разрезать, — как бы и эта последняя девушка не умерла.

— Если ты хочешь, чтобы девушка не умерла, то разрежь померанец, и лишь только из него выйдет девушка, дай ей воду, когда она спросит хлеб, и — хлеба, когда она попросит воды.

С этими словами старуха исчезла.

Принц спешился у ручья под ивами и разрезал последний померанец. Из него вышла девушка, прекрасней всех других. Девушка сразу попросила:

— Хлеба!

Принц наполнил чашку водой и дал ей выпить. Девушка выпила воду и сразу же выросла. Она была очень красивой, но совершенно голой.

— Где я? Кто ты? — спросила девушка.

Принц ответил:

— Ты девушка Померанец, и я привез тебя из померанцевого сада, чтобы сделать своей женой. Я же единственный сын падишаха этой страны.

— Что ты думаешь делать?

— Я тебя здесь спрячу, — сказал принц, — а сам пойду в город и принесу тебе одежду, а потом отведу тебя во дворец в сопровождении людей и всего, что тебе нужно.

— Хорошо! — согласилась девушка. — Я взберусь на эту иву и буду там сидеть, пока ты не вернешься.

Девушка влезла на дерево, а юноша отправился в город. Оставьте девушку на дереве, а сами послушайте, что бывает на свете.

Вблизи того места стоял дом старосты деревни. У него были жена, сын и черная служанка. В то время как девушка сидела на дереве, к ручью пришла черная служанка, чтобы постирать белье мальчику. Она взглянула в воду, увидела в ней отражение девушки Померанца и решила, что это ее собственное отражение.

— Ах, — удивилась она, — я такая красавица, а сама ничего об этом не знаю. Я должна стать невестой шаха и сама иметь сотню служанок и невольников.

Она не стала стирать белье и вернулась домой.

Хозяйка удивилась:

— Почему ты не выстирала белье? Та ответила:

— При такой красоте я не буду стирать белье. Довольно того, что я делала до сих пор.

— О какой красоте ты говоришь? — спросила ее хозяйка. — Подойди к зеркалу и взгляни на себя.

Служанка посмотрела на себя в зеркало и увидела черное лицо, изрытое оспой, и курчавые волосы. Ей стало стыдно, она взяла белье и пошла опять к ручью.

Здесь она снова увидела отражение девушки Померанца и опять приписала его себе.

— Несомненно, — решила она, — моя хозяйка так устроила это зеркало, что оно делает меня уродливой. Она хочет, чтобы я всегда ей прислуживала.

Опять она бросила стирать белье, вернулась домой и швырнула его посредине двора, а потом камнем разбила зеркало.

Хозяйка рассвирепела:

— Ты что, спятила? Что ты делаешь? Зачем ты разбила зеркало?

— Я очень красива, — сказала черная служанка, — но вы, для того чтобы не остаться без служанки, велели сделать такое зеркало, чтобы я в нем казалась уродливой.

— Сходи к соседям и посмотри на себя в их зеркало. Служанка пошла к соседям, заглянула в их зеркало и

увидела, что ее хозяйка была права. Она извинилась перед ней, забрала белье и мальчика и снова направилась к ручью.

Опять она увидела в воде отражение девушки и приписала его себе.

— Теперь совершенно ясно, — решила она, — что один и тот же мастер делал оба зеркала, а я очень красива. Пусть пропадет мальчик и его родители! Лучше я утоплю мальчика и белье, а сама пойду прямо в шахский дворец.

Она сказала это так громко, что девушка Померанец услышала и стала смеяться.

Услышав смех, служанка подняла голову и увидела девушку. Она сразу же сообразила, чье это было отражение.

Быстро выстирав белье и умыв мальчика, она пошла домой, взяла кухонный нож, спрятала его под платьем и опять вернулась к тому дереву:

Сначала она вежливо поздоровалась с девушкой, потом сказала ей:

— Эй, милая девушка! Я хочу немного посидеть с то бой на дереве. Спусти свою косу: я по ней подымусь на дерево.

Простодушная девушка Померанец спустила вниз свою косу, служанка ухватилась за нее и поднялась наверх. Потом она спросила девушку Померанец:

— Кто ты такая и что здесь делаешь?

Девушка рассказала ей все с самого начала до конца и добавила:

— Сейчас вернется принц и принесет для меня одежду.

— Дай я поищу у тебя в голове, — предложила служанка девушке.

Девушка наклонила голову, а служанка отрубила ее кухонным ножом и бросила в ручей.

От пролившейся крови девушки на берегу ручья выросло померанцевое деревце.

Прошло два дня. Вернулся принц с шелковыми одеждами, короной и крытыми носилками, со слугами и невольниками.

Когда он подошел ближе, то был поражен: вместо прекрасной девушки Померанца там сидела какая-то черная, некрасивая девушка. Едва увидев принца, служанка заворчала:

— Почему ты так задержался? Неужели нужно столько времени, чтобы принести одежды?

Принц убедился, что она все говорит верно. Но где же ее прелестное лицо? Где прежний вид?

— Ведь ты была белая, — спросил он служанку, — почему же ты стала черной?

— Я посидела на солнце и загорела.

— Откуда у тебя на лице взялись эти оспины?

— Меня поклевала ворона!

— Где же твои длинные косы?

— Ветер унес.

Принц видит, что делать нечего; положение безвыходное. Он дал ей одежду, посадил в носилки и привез в город. Уходя, он случайно взглянул на померанцевое деревце. Принц взял его с собой и посадил в саду перед домом.

Но он очень горевал:

— Как же это, после стольких трудов и такая награда! Ведь он проник в сад, добыл несколько померанцев, но из всех девушек-померанцев выжила лишь одна необыкновенной красоты! И что за несчастье свалилось на него? Какой ответ он даст отцу и матери, которые отговаривали его от поездки?

Принц утешался лишь надеждой на то, что после того, как девушка отдохнет в тени и поживет в неге и довольстве, к ней, может быть, вернется ее прежняя красота.

Послушайте теперь о том деревце, которое принц посадил в своем саду.

Принц и служанка видят, что дерево растет очень быстро и иногда, когда дует ветер, из него раздается стон.

Служанка поняла, что это дерево выросло на крови той девушки, и сказала принцу:

— Мне хочется иметь доску, вели прийти плотнику, и я покажу ему, какую нужно сделать.

Принц счел обязанностью выполнить ее поручение. Когда плотник явился, служанка велела ему:

— Вырви с корнем это померанцевое деревце и унеси. Сделай мне из него доску.

Плотник вырвал с корнем померанцевое деревце и принес к себе в мастерскую.

Когда он хотел распилить его и из середины сделать доску, он вдруг услышал стон, исходивший из дерева.

В это время появилась та старуха и сорвала с дерева веточку, чтобы сделать из него запасное веретено на случай, если сломается старое. Новое веретено старуха положила в кладовую на полку.

Прошло несколько дней. Однажды старуха рано утром вышла из дома и направилась на базар купить хлопок. Вернувшись, она увидела, что комната подметена, двор полит водой и вся посуда вымыта! Она очень удивилась.

«Кто бы это мог сделать?» — подумала она.

Через день она снова пошла на базар, и когда вернулась, то увидела, что кто-то опять, как и в прошлый раз, сделал за нее всю домашнюю работу.

Старуха была вне себя от удивления:

— Что это, джинн вылез из колодца или пери спустилась с неба и сделала всю мою работу?

Я обязательно должна узнать, в чем дело, — решила старуха.

Однажды, закончив все дела в доме, она сделала вид, будто собралась уходить, закрыла дверь комнаты, вставила ключ в деревянный дверной замок, но сама пошла в сад и спряталась среди деревьев. Спустя час она услышала в доме голос, на цыпочках подкралась к двери, внезапно открыла ее и вскочила в комнату. Она увидела девушку, которая могла бы сказать четырнадцатидневной луне: «Я вышла, ты не выходи» — так она была прекрасна. Девушка убирала комнату. Увидев старуху, она отпрянула. Старуха подошла к ней и сказала:

— Да не сглазить тебя! Да не увижу я твоего горя. Кто ты?

Девушка рассказала старухе историю свою и принца с самого начала до того места, как веретено треснуло и как она из него выскочила.

Старуха обрадовалась:

— Будь моей дочерью, и я все устрою.

Теперь у старухи дела пошли на лад. Каждый вечер они зажигали светильник, усаживались около него и беседовали обо всем на свете.

А принц днем и ночью горевал и думал о том, когда же черная девушка примет свой прежний вид.

От дум и забот он стал разговаривать сам с собой. Когда отец и мать увидели, что принц заболел, они тоже обеспокоились и послали за лекарем. Лекарь дал такой совет:

— Для того чтобы избавить принца от печали и дум, нужна зеркальная цепь, которую надо надеть ему на шею на подобие обруча. Как только обруч охватит его шею, у него сразу же пропадет печаль, он перестанет тосковать и поправится.

Падишах вызвал к себе визиря правой руки и визиря левой руки, рассказал им обо всем и спросил:

— Где же мы найдем зеркальную цепь? Визирь правой руки посоветовал:

— Правильно сделать эту цепь сможет не всякий. Лучше всего будет, если мы пошлем глашатая по улицам и базарам, чтобы каждый, кто может сделать такую цепь, изготовил бы ее во дворце и тогда получил бы хороший подарок от падишаха.

На следующий день послали глашатая по базарам и кварталам, который кричал, что каждый, кто может сделать для принца зеркальную цепь, пусть явится в замок и в случае удачи получит хорошее вознаграждение.

Когда девушка Померанец это услышала, она велела старухе:

— Иди скажи, что я могу сделать эту цепь, но с условием, что меня посадят в пустынный двор и дадут хорошее зеркало. .

Старуха пошла к шаху и сообщила ему об этом.

Случайно вблизи шахского дворца был пустынный двор! Старуху с девушкой и зеркалом привели туда.

Принцу сказали, что, для того чтобы он забыл о своей печали, нужно сделать для него зеркальную цепь. Никто не может сделать подобной цепи, кроме дочери старухи, которая взялась это исполнить.

В тот день, когда девушка с зеркалом вошла во двор, принц спрятался на крыше, чтобы посмотреть, как делают зеркальную цепь. Он увидел, что какая-то красивая девушка сидит у бассейна посредине двора. Принцу показалось, будто он знает эту девушку и где-то ее видел.

Девушка положила перед собой зеркало и стала с ним разговаривать. Принц прислушался внимательнее и услышал рассказ о том, как он ходил в померанцевый сад. Тогда принц подошел поближе и увидел в зеркале померанцевый сад. Потом он увидел прекрасных девушек без одежд; увидел, как девушки выходили из померанцев, лишь только он счищал кожуру с плодов.

Беседа девушки с зеркалом все сильнее увлекала его. Наконец, девушка дошла до того места, как она с принцем подошла к дереву, как взобралась на него, как была убита черной служанкой и как принц отвел во дворец вместо нее эту служанку, как из крови девушки Померанца выросло померанцевое деревце и как его вырвали с корнем; как старуха сделала себе веретено и как из него вышла девушка.

Когда принц выслушал все до конца, у него потемнело в глазах. Он спустился по лестнице вниз к девушке и обнял ее. Потом повел девушку Померанец в свой дворец, послал за матерью и все ей рассказал. Мать передала об этом падишаху.

Все население женской половины дворца собралось вокруг девушки и громко выражало свое восхищение и удивление ее красотой и прелестью. Шах приказал семь дней и семь ночей устраивать иллюминацию и фейерверки и приготовить все для свадьбы. Потом он позвал служанку и спросил ее:

— Что ты хочешь: быструю лошадь или острый меч?

— Острый меч пусть будет направлен против врага моей жизни! Мне же дайте быстроногого коня.

Привели норовистого мула, привязали служанку за косы к его хвосту и отпустили в степь.

Затем позвали ту старуху, у которой принц по прихоти разбил миску с маслом, и сделали ее старшей в гареме,

Тут и сказке конец.

Прикрепленное изображение (вес файла 820.7 Кб)

СКАЗКА К ПРОШЕДШЕМУ ПРАЗДНИКУ

21 марта - Всемирный день поэзии

Аркадий Аверченко

Поэт

— Господин редактор, — сказал мне посетитель, смущенно потупив глаза на свои ботинки, — мне очень совестно, что я беспокою вас. Когда я подумаю, что отнимаю у вас минутку драгоценного времени, мысли мои ввергаются в пучину мрачного отчаяния… Ради Бога, простите меня!

— Ничего, ничего, — ласково сказал я, — не извиняйтесь.

Он печально свесил голову на грудь.

— Нет, что уж там… Знаю, что обеспокоил вас. Для меня, не привыкшего быть назойливым, это вдвойне тяжело.

— Да вы не стесняйтесь! Я очень рад. К сожалению, только ваши стишки не подошли.

— Э?

Разинув рот, он изумленно посмотрел на меня.

— Эти стишки не подошли?!

— Да, да. Эти самые.

— Эти стишки?! Начинающиеся:

Хотел бы я ей чёрный локон

Каждое утро чесать

И, чтоб не гневался Аполлон,

Её власы целовать…

Эти стихи, говорите вы, не пойдут?!

— К сожалению, должен сказать, что не пойдут именно эти стихи, а не какие-нибудь другие. Именно начинающиеся словами:

Хотел бы я ей черный локон…

— Почему же, господин редактор? Ведь они хорошие.

— Согласен. Лично я очень ими позабавился, но… для журнала они не подходят.

— Да вы бы их ещё раз прочли!

— Да зачем же? Ведь я читал.

— Ещё разик!

Я прочел в угоду посетителю еще разик и выразил одной половиной лица восхищение, а другой — сожаление, что стихи все-таки не подойдут.

— Гм… Тогда позвольте их… Я прочту! «Хотел бы я ей чёрный локон…»

Я терпеливо выслушал эти стихи ещё раз, но потом твердо и сухо сказал:

— Стихи не подходят.

— Удивительно. Знаете что: я вам оставлю рукопись, а вы после вчитайтесь в неё. Вдруг да подойдёт.

— Нет, зачем же оставлять?!

— Право, оставлю. Вы бы посоветовались с кем-нибудь, а?

— Не надо. Оставьте их у себя.

— Я в отчаянии, что отнимаю у вас секундочку времени, но…

— До свиданья!

Он ушёл, а я взялся за книгу, которую читал до этого. Развернув её, я увидел положенную между страниц бумажку. Прочел:

Хотел бы я ей чёрный локон…

Каждое утро чесать

И, чтобы не гневался Аполл…

— Ах, черт его возьми! Забыл свою белиберду… Опять будет шляться! Николай! Догони того человека, что был у меня, и отдай ему эту бумагу.

Николай помчался вдогонку за поэтом и удачно выполнил мое поручение.

В пять часов я поехал домой обедать.

Расплачиваясь с извозчиком, сунул руку в карман пальто и нащупал там какую-то бумажку, неизвестно как в карман попавшую.

Вынул, развернул и прочел:

Хотел бы я ей чёрный локон

Каждое утро чесать

И, чтоб не гневался Аполлон,

Её власы целовать… и т. д.

Недоумевая, как эта штука попала ко мне в карман, я пожал плечами, выбросил её на тротуар и пошел обедать.

Когда горничная внесла суп, то, помявшись, подошла ко мне и сказала:

— Кухарка чичас нашла на полу кухни бумажку с написанным. Может, нужное.

— Покажи.

Я взял бумажку и прочел:

— «Хотел бы я ей чёрный ло…» Ничего не понимаю! Ты говоришь, в кухне, на полу? Черт его знает… Кошмар какой-то!

Я изорвал странные стихи в клочья и в скверном настроении сел обедать.

— Чего ты такой задумчивый? — спросила жена.

— Хотел бы я ей чёрный ло… Фу-ты черт!! Ничего, милая. Устал я.

За десертом — в передней позвонили и вызвали меня… В дверях стоял швейцар и таинственно манил меня пальцем.

— Что такое?

— Тсс… Письмо вам! Велено сказать, что от одной барышни… Что оне очень, мол, на вас надеются и что вы их ожидания удовлетворите!..

Швейцар дружелюбно подмигнул мне и хихикнул в кулак. В недоумении я взял письмо и осмотрел его. Оно пахло духами, было запечатано розовым сургучом, а когда я, пожав плечами, распечатал его, там оказалась бумажка, на которой было написано:

Хотел бы я ей черный локон…

Всё от первой до последней строчки.

В бешенстве изорвал я письмо в клочья и бросил на пол. Из-за моей спины выдвинулась жена и в зловещем молчании подобрала несколько обрывков письма.

— От кого это?

— Брось! Это так… глупости. Один очень надоедливый человек.

— Да? А что это тут написано?.. Гм… «Целовать»… «каждое утро»… «черты… локон…» Негодяй!

В лицо мне полетели клочки письма. Было не особенно больно, но обидно.

Так как обед был испорчен, то я оделся и, печальный, пошел побродить по улицам. На углу я заметил около себя мальчишку, который вертелся у моих ног, пытаясь всунуть в карман пальто что-то беленькое, сложенное в комочек. Я дал ему тумака и, заскрежетав зубами, убежал.

На душе было тоскливо. Потолкавшись по шумным улицам, я вернулся домой и на пороге парадных дверей столкнулся с нянькой, которая возвращалась с четырёхлетним Володей из кинематографа.

— Папочка! — радостно закричал Володя. — Меня дядя держал на руках! Незнакомый… дал шоколадку… бумажечку дал… Передай, говорит, папе. Я, папочка, шоколадку съел, а бумажечку тебе принес.

— Я тебя высеку, — злобно закричал я, вырывая из его рук бумажку со знакомыми словами: «Хотел бы я ей чёрный локон»… — ты у меня будешь знать!..

Жена встретила меня пренебрежительно и с презрением, но все-таки сочла нужным сообщить:

— Был один господин здесь без тебя. Очень извинялся за беспокойство, что принес рукопись на дом. Он оставил ее тебе для прочтения. Наговорил мне массу комплиментов (вот это настоящий человек, умеющий ценить то, что другие не ценят, меняя это то — на продажных тварей) и просил замолвить словечко за его стихи. По-моему, что ж, стихи как стихи… Ах! Когда он читал о локонах, то так смотрел на меня…

Я пожал плечами и пошел в кабинет. На столе лежало знакомое мне желание автора целовать чьи-то власы. Это желание я обнаружил и в ящике с сигарами, который стоял на этажерке. Затем это желание было обнаружено внутри холодной курицы, которую с обеда осудили служить нам ужином. Как это желание туда попало — кухарка толком объяснить не могла.

Желание чесать чьи-то волосы было усмотрено мной и тогда, когда я откинул одеяло с целью лечь спать. Я поправил подушку. Из нее выпало то же желание.

Утром после бессонной ночи я встал и, взявши вычищенные кухаркой ботинки, пытался натянуть их на ноги, но не мог, так как в каждом лежало по идиотскому желанию целовать чьи-то власы.

Я вышел в кабинет и, севши за стол, написал издателю письмо с просьбой об освобождении меня от редакторских обязанностей.

Письмо пришлось переписывать, так как, сворачивая его, я заметил на обороте знакомый почерк:

Хотел бы я ей чёрный локон…

Прикрепленное изображение (вес файла 122.1 Кб)

СКАЗКА К ПРОШЕДШЕМУ ПРАЗДНИКУ

21 марта - Международный день кукольника

Василиса Прекрасная

Русская народная сказка

В некотором царстве жил-был купец. Двенадцать лет жил он в супружестве и прижил только одну дочь, Василису Прекрасную. Когда мать скончалась, девочке было восемь лет. Умирая, купчиха призвала к себе дочку, вынула из-под одеяла куклу, отдала ей и сказала:

— Слушай, Василисушка! Помни и исполни последние мои слова. Я умираю и вместе с родительским благословением оставляю тебе вот эту куклу; береги ее всегда при себе и никому не показывай; а когда приключится тебе какое горе, дай ей поесть и спроси у нее совета. Покушает она и скажет тебе, чем помочь несчастью.

Затем мать поцеловала дочку и померла.

После смерти жены купец потужил, как следовало, а потом стал думать, как бы опять жениться. Он был человек хороший; за невестами дело не стало, но больше всех по нраву пришлась ему одна вдовушка. Она была уже в летах, имела своих двух дочерей, почти однолеток Василисе, — стало быть, и хозяйка, и мать опытная. Купец женился на вдовушке, но обманулся и не нашел в ней доброй матери для своей Василисы. Василиса была первая на все село красавица; мачеха и сестры завидовали ее красоте, мучили ее всевозможными работами, чтоб она от трудов похудела, а от ветру и солнца почернела; совсем житья не было!

Василиса все переносила безропотно и с каждым днем все хорошела и полнела, а между тем мачеха с дочками своими худела и дурнела от злости, несмотря на то, что они всегда сидели сложа руки, как барыни. Как же это так делалось? Василисе помогала ее куколка. Без этого где бы девочке сладить со всею работаю! Зато Василиса сама, бывало, не съест, а уж куколке оставит самый лакомый кусочек, и вечером, как все улягутся, она запрется в чуланчике, где жила, и потчевает ее, приговаривая:

— На, куколка, покушай, моего горя послушай! Живу я в доме у батюшки, не вижу себе никакой радости; злая мачеха гонит меня с белого света. Научи ты меня, как мне быть и жить и что делать?

Куколка покушает, да потом и дает ей советы и утешает в горе, а наутро всякую работу справляет за Василису; та только отдыхает в холодочке да рвет цветочки, а у нее уж и гряды выполоты, и капуста полита, и вода наношена, и печь вытоплена. Куколка еще укажет Василисе и травку от загару. Хорошо было жить ей с куколкой.

Прошло несколько лет; Василиса выросла и стала невестой. Все женихи в городе присватываются к Василисе; на мачехиных дочерей никто и не посмотрит. Мачеха злится пуще прежнего и всем женихам отвечает:

— Не выдам меньшой прежде старших!

А проводя женихов, побоями вымещает зло на Василисе.

Вот однажды купцу понадобилось уехать из дому на долгое время по торговым делам. Мачеха и перешла на житье в другой дом, а возле этого дома был дремучий лес, а в лесу на поляне стояла избушка, а в избушке жила баба-яга; никого она к себе не подпускала и ела людей, как цыплят. Перебравшись на новоселье, купчиха то и дело посылала за чем-нибудь в лес ненавистную ей Василису, но эта завсегда возвращалась домой благополучно: куколка указывала ей дорогу и не подпускала к избушке бабы-яги.

Пришла осень. Мачеха раздала всем трем девушкам вечерние работы: одну заставила кружева плести, другую чулки вязать, а Василису прясть, и всем по урокам. Погасила огонь во всем доме, оставила только одну свечку там, где работали девушки, и сама легла спать. Девушки работали. Вот нагорело на свечке; одна из мачехиных дочерей взяла щипцы, чтоб поправить светильню, да вместо того, по приказу матери, как будто нечаянно и потушила свечку.

— Что теперь нам делать? — говорили девушки. — Огня нет в целом доме, а уроки наши не кончены. Надо сбегать за огнем к бабе-яге!

— Мне от булавок светло! — сказала та, что плела кружево. — Я не пойду.

— И я не пойду, — сказала та, что вязала чулок. — Мне от спиц светло!

— Тебе за огнем идти, — закричали обе. — Ступай к бабе-яге!

И вытолкали Василису из горницы.

Василиса пошла в свой чуланчик, поставила перед куклою приготовленный ужин и сказала:

— На, куколка, покушай да моего горя послушай: меня посылают за огнем к бабе-яге; баба-яга съест меня!

Куколка поела, и глаза ее заблестели, как две свечки.

— Не бойся, Василисушка! — сказала она. — Ступай, куда посылают, только меня держи всегда при себе. При мне ничего не станется с тобой у бабы-яги.

Василиса собралась, положила куколку свою в карман и, перекрестившись, пошла в дремучий лес.

Идет она и дрожит. Вдруг скачет мимо ее всадник: сам белый, одет в белом, конь под ним белый, и сбруя на коне белая, — на дворе стало рассветать.

Идет она дальше, как скачет другой всадник: сам красный, одет в красном и на красном коне, — стало всходить солнце.

Василиса прошла всю ночь и весь день, только к следующему вечеру вышла на полянку, где стояла избушка яги-бабы; забор вокруг избы из человечьих костей, на заборе торчат черепа людские с глазами; вместо дверей у ворот — ноги человечьи, вместо запоров — руки, вместо замка — рот с острыми зубами. Василиса обомлела от ужаса и стала как вкопанная. Вдруг едет опять всадник: сам черный, одет во всем черном и на черном коне; подскакал к воротам бабы-яги и исчез, как сквозь землю провалился, — настала ночь. Но темнота продолжалась недолго: у всех черепов на заборе засветились глаза, и на всей поляне стало светло, как середи дня. Василиса дрожала со страху, но, не зная, куда бежать, оставалась на месте.

Скоро послышался в лесу страшный шум: деревья трещали, сухие листья хрустели; выехала из лесу баба-яга — в ступе едет, пестом погоняет, помелом след заметает. Подъехала к воротам, остановилась и, обнюхав вокруг себя, закричала:

— Фу, фу! Русским духом пахнет! Кто здесь?

Василиса подошла к старухе со страхом и, низко поклонясь, сказала:

— Это я, бабушка! Мачехины дочери прислали меня за огнем к тебе.

— Хорошо, — сказала баба-яга, — знаю я их, поживи ты наперед да поработай у меня, тогда и дам тебе огня; а коли нет, так я тебя съем!

Потом обратилась к воротам и вскрикнула:

— Эй, запоры мои крепкие, отомкнитесь; ворота мои широкие, отворитесь!

Ворота отворились, а баба-яга въехала, посвистывая, за нею вошла Василиса, а потом опять все заперлось.

Войдя в горницу, баба-яга растянулась и говорит Василисе:

— Подавай-ка сюда, что там есть в печи: я есть хочу.

Василиса зажгла лучину от тех черепов, что на заборе, и начала таскать из печки да подавать яге кушанье, а кушанья настряпано было человек на десять; из погреба принесла она квасу, меду, пива и вина. Все съела, все выпила старуха; Василисе оставила только щец немножко, краюшку хлеба да кусочек поросятины. Стала яга-баба спать ложиться и говорит:

— Когда завтра я уеду, ты смотри — двор вычисти, избу вымети, обед состряпай, белье приготовь да пойди в закром, возьми четверть пшеницы и очисть ее от чернушки. Да чтоб все было сделано, а не то — съем тебя!

После такого наказу баба-яга захрапела; а Василиса поставила старухины объедки перед куклою, залилась слезами и говорила:

— На, куколка, покушай, моего горя послушай! Тяжелую дала мне яга-баба работу и грозится съесть меня, коли всего не исполню; помоги мне!

Кукла ответила:

— Не бойся, Василиса Прекрасная! Поужинай, помолися да спать ложися; утро мудреней вечера!

Ранешенько проснулась Василиса, а баба-яга уже встала, выглянула в окно: у черепов глаза потухают; вот мелькнул белый всадник — и совсем рассвело. Баба-яга вышла на двор, свистнула — перед ней явилась ступа с пестом и помелом. Промелькнул красный всадник — взошло солнце. Баба-яга села в ступу и выехала со двора, пестом погоняет, помелом след заметает. Осталась Василиса одна, осмотрела дом бабы-яги, подивилась изобилью во всем и остановилась в раздумье: за какую работу ей прежде всего приняться. Глядит, а вся работа уже сделана; куколка выбирала из пшеницы последние зерна чернушки.

— Ах ты, избавительница моя! — сказала Василиса куколке. — Ты от беды меня спасла.

— Тебе осталось только обед состряпать, — отвечала куколка, влезая в карман Василисы. — Состряпай с богом, да и отдыхай на здоровье!

К вечеру Василиса собрала на стол и ждет бабу-ягу. Начало смеркаться, мелькнул за воротами черный всадник — и совсем стемнело; только светились глаза у черепов. Затрещали деревья, захрустели листья — едет баба-яга. Василиса встретила ее.

— Все ли сделано? — спрашивает яга.

— Изволь посмотреть сама, бабушка! — молвила Василиса.

Баба-яга все осмотрела, подосадовала, что не за что рассердиться, и сказала:

— Ну, хорошо!

Потом крикнула:

— Верные мои слуги, сердечные други, смелите мою пшеницу!

Явились три пары рук, схватили пшеницу и унесли вон из глаз. Баба-яга наелась, стала ложиться спать и опять дала приказ Василисе:

— Завтра сделай ты то же, что и нынче, да сверх того возьми из закрома мак да очисти его от земли по зернышку, вишь, кто-то по злобе земли в него намешал!

Сказала старуха, повернулась к стене и захрапела, а Василиса принялась кормить свою куколку. Куколка поела и сказала ей по-вчерашнему:

— Молись богу да ложись спать: утро вечера мудренее, все будет сделано, Василисушка!

Наутро баба-яга опять уехала в ступе со двора, а Василиса с куколкой всю работу тотчас исправили. Старуха воротилась, оглядела все и крикнула:

— Верные мои слуги, сердечные други, выжмите из маку масло!

Явились три пары рук, схватили мак и унесли из глаз. Баба-яга села обедать; она ест, а Василиса стоит молча.

— Что ж ты ничего не говоришь со мною? — сказала баба-яга. — Стоишь как немая?

— Не смела, — отвечала Василиса, — а если позволишь, то мне хотелось бы спросить тебя кой о чем.

— Спрашивай; только не всякий вопрос к добру ведет: много будешь знать, скоро состареешься!

— Я хочу спросить тебя, бабушка, только о том, что видела: когда я шла к тебе, меня обогнал всадник на белом коне, сам белый и в белой одежде: кто он такой?

— Это день мой ясный, — отвечала баба-яга.

— Потом обогнал меня другой всадник на красном коне, сам красный и весь в красном одет; это кто такой?

— Это мое солнышко красное! — отвечала баба-яга.

— А что значит черный всадник, который обогнал меня у самых твоих ворот, бабушка?

— Это ночь моя темная — всё мои слуги верные!

Василиса вспомнила о трех парах рук и молчала.

— Что ж ты еще не спрашиваешь? — молвила баба-яга.

— Будет с меня и этого; сама ж ты, бабушка, сказала, что много узнаешь — состареешься.

— Хорошо, — сказала баба-яга, — что ты спрашиваешь только о том, что видала за двором, а не во дворе! Я не люблю, чтоб у меня сор из избы выносили, и слишком любопытных ем! Теперь я тебя спрошу: как успеваешь ты исполнять работу, которую я задаю тебе?

— Мне помогает благословение моей матери, — отвечала Василиса.

— Так вот что! Убирайся же ты от меня, благословенная дочка! Не нужно мне благословенных.

Вытащила она Василису из горницы и вытолкала за ворота, сняла с забора один череп с горящими глазами и, наткнув на палку, отдала ей и сказала:

— Вот тебе огонь для мачехиных дочек, возьми его; они ведь за этим тебя сюда и прислали.

Бегом пустилась Василиса при свете черепа, который погас только с наступлением утра, и наконец к вечеру другого дня добралась до своего дома. Подходя к воротам, она хотела было бросить череп: «Верно, дома, — думает себе, — уж больше в огне не нуждаются». Но вдруг послышался глухой голос из черепа:

— Не бросай меня, неси к мачехе!

Она взглянула на дом мачехи и, не видя ни в одном окне огонька, решилась идти туда с черепом. Впервые встретили ее ласково и рассказали, что с той поры, как она ушла, у них не было в доме огня: сами высечь никак не могли, а который огонь приносили от соседей — тот погасал, как только входили с ним в горницу.

— Авось твой огонь будет держаться! — сказала мачеха.

Внесли череп в горницу; а глаза из черепа так и глядят на мачеху и ее дочерей, так и жгут! Те было прятаться, но куда ни бросятся — глаза всюду за ними так и следят; к утру совсем сожгло их в уголь; одной Василисы не тронуло.

Поутру Василиса зарыла череп в землю, заперла дом на замок, пошла в город и попросилась на житье к одной безродной старушке; живет себе и поджидает отца. Вот как-то говорит она старушке:

— Скучно мне сидеть без дела, бабушка! Сходи, купи мне льну самого лучшего; я хоть прясть буду.

Старушка купила льну хорошего; Василиса села за дело, работа так и горит у нее, и пряжа выходит ровная да тонкая, как волосок. Набралось пряжи много; пора бы и за тканье приниматься, да таких берд не найдут, чтобы годились на Василисину пряжу; никто не берется и сделать-то. Василиса стала просить свою куколку, та и говорит:

— Принеси-ка мне какое-нибудь старое бердо, да старый челнок, да лошадиной гривы; я все тебе смастерю.

Василиса добыла все, что надо, и легла спать, а кукла за ночь приготовила славный стан. К концу зимы и полотно выткано, да такое тонкое, что сквозь иглу вместо нитки продеть можно. Весною полотно выбелили, и Василиса говорит старухе:

— Продай, бабушка, это полотно, а деньги возьми себе.

Старуха взглянула на товар и ахнула:

— Нет, дитятко! Такого полотна, кроме царя, носить некому; понесу во дворец.

Пошла старуха к царским палатам да все мимо окон похаживает. Царь увидал и спросил:

— Что тебе, старушка, надобно?

— Ваше царское величество, — отвечает старуха, — я принесла диковинный товар; никому, окроме тебя, показать не хочу.

Царь приказал впустить к себе старуху и как увидел полотно — вздивовался.

— Что хочешь за него? — спросил царь.

— Ему цены нет, царь-батюшка! Я тебе в дар его принесла.

Поблагодарил царь и отпустил старуху с подарками.

Стали царю из того полотна сорочки шить; вскроили, да нигде не могли найти швеи, которая взялась бы их работать. Долго искали; наконец царь позвал старуху и сказал:

— Умела ты напрясть и соткать такое полотно, умей из него и сорочки сшить.

— Не я, государь, пряла и соткала полотно, — сказала старуха, — это работа приемыша моего — девушки.

— Ну так пусть и сошьет она!

Воротилась старушка домой и рассказала обо всем Василисе.

— Я знала, — говорит Василиса, — что эта работа моих рук не минует.

Заперлась в свою горницу, принялась за работу; шила она не покладываючи рук, и скоро дюжина сорочек была готова.

Старуха понесла к царю сорочки, а Василиса умылась, причесалась, оделась и села под окном. Сидит себе и ждет, что будет. Видит: на двор к старухе идет царский слуга; вошел в горницу и говорит:

— Царь-государь хочет видеть искусницу, что работала ему сорочки, и наградить ее из своих царских рук.

Пошла Василиса и явилась пред очи царские. Как увидел царь Василису Прекрасную, так и влюбился в нее без памяти.

— Нет, — говорит он, — красавица моя! Не расстанусь я с тобою; ты будешь моей женою.

Тут взял царь Василису за белые руки, посадил ее подле себя, а там и свадебку сыграли. Скоро воротился и отец Василисы, порадовался об ее судьбе и остался жить при дочери. Старушку Василиса взяла к себе, а куколку по конец жизни своей всегда носила в кармане.

Прикрепленное изображение (вес файла 201.7 Кб)

СКАЗКА К ПРОШЕДШЕМУ ПРАЗДНИКУ

22 марта - Сороки (Жаворонки)

Г. Скребицкий

Жаворонок

Из-за дальнего леса медленно выплыло солнце. Оно осветило леса и поля, все белые – покрытые снегом. Только кое-где на пригорке ветер сдул белый наряд зимы.      

Вдруг с одного из таких пригорков взлетела небольшая серая птичка – жаворонок. Она затрепетала крылышками и стала медленно подниматься всё выше и выше. И вот оттуда, с голубой высоты, полилась на землю радостная звенящая песня.

В этой песне слышался и тихий звон весенней капели, и журчание хлопотливого ручейка, и ещё что-то такое светлое, радостное, чего словами и передать нельзя.

Заслышав эту весеннюю песню, торопливо полезли из своих норок, из щёлок, из трещинок все, кто скрывался от лютого зимнего холода. Жучки, паучки, букашки… Выбирались на солнышко, грелись там, расправляли крылышки, усики, ножки…

Вылез из норы и толстый лентяй барсук. Даже огромный медведь заворочался с боку на бок в своей берлоге.

Все звери и птицы и крохотные букашки слушали песню жаворонка, и все, наверное, думали об одном: о том, что сейчас уже не страшна лютая стужа.

А жаворонок всё пел, поднимаясь выше и выше. Яркое солнце осветило его, и теперь он уже казался с земли не серенькой птичкой, а золотой звёздочкой, дрожащей в небе.

Прикрепленное изображение (вес файла 431.1 Кб)

СКАЗКА К ПРОШЕДШЕМУ ПРАЗДНИКУ

23 марта - Комоедица

Медведь и комар — Казахская сказка

Однажды медведь поймал в лесу зайца и ради потехи давай ему уши драть. Заплакал от боли и обиды заяц, а медведю шуточки — смеется да дерет. Натешившись вволю, отпустил косолапый косого и пошел дальше, переваливаясь с боку на бок.

Забился заяц под куст, ни жив ни мертв от страха, сидит, слезы лапой утирает.

— За что такое издевательство?— говорил он неизвестно кому.— Ладно еще, что жив остался, уши заживут и слезы высохнут. И к кому пойдешь пожалуешься: ведь медведь— самый сильный зверь в лесу. Волк и лиса его неразлучные друзья. Несчастное я  существо — и сам мал и слаб, и друга у меня нет сильного, чтобы мог защитить.

— Я защищу тебя,— услышал вдруг заяц писк из камышей. Оглянулся косой на голос и увидел комара. Вмиг высохли у него

глаза — так весело ему стало.

— Ты?— еле сдерживая смех, спросил заяц.— Куда тебе, мошке, тягаться с медведем? Хвастунишка!

— Я сильнее медведя,— невозмутимо отвечал комар.— Я могу его замучить до слез — вот не дам ему спать. Убедишься в этом завтра.— И комар полетел вслед за медведем.

День был жаркий, и медведь не знал, куда деть себя от духоты. Прилег в тени густого дерева. Только было прикрыл глаза, как над самым ухом пронеслось:

— З-з-з-з!

«А, проклятая мошка!»—узнал косолапый комара и стал ждать, когда тот сядет на нос.

Комар покружил, покружил над медведем и действительно сел прямо на нос косолапому. Тот, недолго думая, как даст себе лапой по носу! А комар — не будь глупым— не дремал, знал, что мишка захочет прихлопнуть его. Он взлетел еще до удара и теперь, обрадованный успехом, решил не оставлять зверя в покое.

Медведь перевернулся на другой бок и только было задремал, как

снова:

— З-з-з-з!

«Куда теперь сядет эта мошка?»—зверь притворился спящим.

Шум стих, и медведь подумал, что комар улетел. Но комар и не думал улетать. Он осторожно влетел в ухо косолапому и сильно укусил. Медведь заревел от боли, вскочил, покружился на месте и ка-ак даст себе по уху—аж искры посыпались: будет знать комар, как кусать медведя! Потом потер ухо и улегся поудобнее, теперь можно спать Но не тут-то было! Только закрыл мишка глаза, как над головой опять раздался комариный звон.

— Ах, проклятый! Какой живучий!— медведь поднялся и пошел искать другое место. Пробирается сквозь кусты косолапый, почесывается, зевает на весь лес, а комар за ним:

— З-з-з-з!

Медведь побежал. Долго бежал, наконец усталый свалился под одним деревом. Лежит и прислушивается. Тихо в лесу. Все звери и птицы спят давно. Темно — ничего не видать.

«Не слышно комара, слава богу, наконец-то усну!»

Улегся медведь поудобнее. Закрыл глаза, задремал. Даже сон приснился, будто нашел он пчелиный улей, полным меду. Только сунул в улей лапу, как вдруг раздалось над самым ухом:

— З-з-з-з!

«Нашла опять, проклятая мошка!»

Сел разгневанный вконец косолапый и стал икать: ик, ик. А комар кружил, кружил над головой, жужжал, жужжал — то громче, то тише — и затих.

Сидел, сидел медведь, прислушался, опять стал моститься. Только пригрелся, задремал, как снова прилетел комар.

Вылез из-под дерева зверь, сел и горько заплакал:

— Так и не отстал от меня, мерзавец! Ну теперь берегись — хоть до утра просижу, но подкараулю тебя и убью!

Но не убил медведь комара, хоть извел тот зверя вконец. Косолапый так избил сам себя, что покрылся весь синяками. А комар остался невредимым.

Взошло солнце. Проснулись птицы и звери. Все приветствуют новый день. Один только медведь не рад солнцу. Взлохмаченный, с висящей клочьями шерстью, злой, идет— а в ушах все стоит комариный звон.

Увидел заяц медведя — подскочил в восторге.

— Ай да комар! Ай да молодец!—прыгал заяц и хохотал до слез. А комар — легок на помине — тут как тут.

— Видел медведя?—спрашивает.

— Видел, видел!—ответил заяц, а сам держится за живот—хохочет. —Как здорово ты отделал его! Спасибо, друг! Расскажи, как тебе, такому маленькому, удалось одолеть медведя.

— Очень просто,—ответил комар. —Дело в том, что мы, комары, никогда не живем в одиночку, как вы, зайцы. К тому же мы не трусливы.

Заяц задумался над этими словами, а комар снова погнался за косолапым.

Прикрепленное изображение (вес файла 64 Кб)

СКАЗКА К ПРОШЕДШЕМУ ПРАЗДНИКУ

27 марта - Международный день театра

Рина Добрецова

Сказка о принцессе-актрисе

http://samlib.ru/d/dobrecowa_e_m/teatr.shtml

  Жила - была в одной стране одна очень грустная и сосредоточенная принцесса. Не то, что бы она была совсем грустная, но вот улыбалась точно нечасто. И все время была занята каким-нибудь делом, обычно совершенно безнадежным, в том смысле, что результатами она была все время недовольна. То ей не то, это не это, да и сама она, по своему мнению, была крайне нерасторопной, неумелой и некрасивой девушкой...

  Как не пытались менестрели и поклонники донести до нее то, что она и красива, и умна - она не верила. Не нравилась она сама себе страшно, да и грустила время от времени. Как не хотела она - все не могла от этой грусти избавиться, хотя и очень старалась. Просто по часу в день старалась себя любить и быть собой довольной. Но не получалось - и все тут.

  Король, отец принцессы, сначала кликал клич на все четыре стороны - мол, кто излечит дочь от меланхолии, тому и замуж брать, но сколько принцы не бились, никто не мог принцессу вылечить. И жених уже ей сыскался - не слишком знатный и не совсем прекрасный принц, но принцессе казалось, что лучшего она и не заслуживает. Впрочем, ей все равно было. Прекрасного бы ей принца предложили - все равно так же отнеслась бы.

  Вот, за несколько дней до свадьбы, сидела она одна-одинешенька на берегу пруда и мечтала о той любви, которую, как видно, ей, такой вот неумелой и некрасивой никогда не увидеть.

  И увидела она на берегу реки бродячий театр. Полюбовалась издали, а потом подошла. Вылезла из обшарпанного фургона цыганка-гадалка и давай разливаться: ай, позолоти ручку, ай погадаю... Принцесса вздохнула этак горестно и говорит:

  - Да нагадаешь ты мне разного-хорошего, знаю я вас, гадалок. А потом не сбудется все это, и буду я еще больше грустить. Лучше уж не надо.

  Цыганка аж удивилась.

  - Что ты, - говорит, - деточка, такое говоришь? Пришла, красивая-нарядная, и что-то про несчастье лепечет!

  Разговорились они с цыганкой, рассказала ей принцесса, что никак себе не нравится, да и грусть заедает - сил никаких нет.

  - Горю твоему, деточка, помочь можно, - улыбнулась старая цыганка. - Только тебе из дворца придется уйти. И с нами путешествовать - сможешь ли?

  Принцесса подумала-подумала, и согласилась. Все равно терять нечего.

  Снялись рано утром кибитки и уехали - поминай, как звали. А с ними и принцесса. Привела цыганка ее в первый же день к старичку - самому старому актеру.

  - Вот, - говорит, - дедушка, какая красотка к нам пожаловала. Сделай-ка из нее актрису, которая нам нужна.

  Достал дедушка специальные краски и кисточки и давай рисовать. Посмотрела на себя принцесса в зеркало - и не узнала. Какой бы она не была раньше, но теперь стала раза в два старше, да и уродливее раза в три.

  А цыганка только смеется.

  - Будешь у нас в театре играть. Нам как раз не хватает актрисы на злую старшую сестру.

  Стала цыганка ее учить играть. И заставлять быть грустной - все время. Стоит принцессе засмеяться, улыбнуться - как цыганка тут как тут - не сей, - говорит, улыбаться! А ну-ка слезу пусти! Не сметь хорошее настроение держать!

  Путешествовали они так долго, а может и нет, да только принцессе научилась грусть играть лучше актера императорского театра, а вот грустить разучилась совсем - так уставала, грусть играя, что на настоящую грусть сил не оставалось, да и не хотелось уже.

  В один прекрасный день цыганка сказала, что вот последний спектакль сегодня будет. И принцесса сыграет в нем роль принцессы, только заколдованной. А потом смоет свой грим и станет прежней. Только надо сыграть принцессу, с которой сняли чары. Самую прекрасную, самую красивую, самую желанную. Такую, которую видит в мечтах каждый принц.

  - А принц будет? - спросила принцесса

  - Конечно, будет, - усмехнулась старая цыганка, показав молодые зубы. - И не сомневайся даже, деточка.

  Настал день спектакля. И когда на сцене в принцессы сняли чары, а за кулисами переодели в платье и смыли грим - она даже не успела посмотреться в зеркало, и вылетела на сцену. И сыграла, почувствовала себя самой красивой и желанной. И зал аплодировал ей стоя. И вот, когда пришло время появиться прекрасному принцу, вышла на сцену та самая цыганка. Только неожиданно распрямилась, провела по лицу рукой, скинула лохмотья... и оказалось, что это совсем не цыганка, а молодой красивый юноша.

  - Ну что, - сказал юноша-актер, смеясь удивлению принцессы. - Нравится тебе принц?

  - Нравится... - сказала принцесса.

  - Поедешь со мной?

  - Хоть на край света!

  А потом, когда спектакль кончился, юноша подвел принцессу к зеркалу. Принцесса совсем забыла, как выглядит ее настоящее лицо, и очень удивилась, увидев его. Она все еще продолжала играть прекрасную принцессу - самую прекрасную на свете. Ей так понравилась девушка в зеркале, что она спросила:

  - Неужели это я?

  - Конечно, это ты, - сказал юноша. - Только раньше я видел тебя, а ты себя - не видела. А теперь ты увидела себя такой, как я увидел тебя в нашу первую встречу. Увидел и полюбил тебя всем сердцем!

  Они жили очень долго и очень счастливо. И принцесса больше не грустила - нагрустилась на всю оставшуюся жизнь!