Сектор Орион - Мир Беллатрикс - Сказочный мир

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

А ещё 3 марта - День квадратного корня

Атер Катта

Репка на новый лад

Жила-была Репка. Жёлтенькая, мало чем выделяющаяся, да только себе на уме деваха. Росла она в огороде, любила солнце, дождь и Мышку-Норушку. Стала со временем Репка большой, крепкой и, наверное, даже сладкой, только не знал этого никто, ведь листья надёжно прятали её. Пришла осень золотая, поднимая зелень, и надумались какие-то… Дед с Бабой, которые совсем ничего не сажали, дачники городские, вырвать Репку и съесть.

Но не было бы сказки, если бы у них всё так просто получилось.

И вот наступил тот день, когда Дед решил желание своё в жизнь воплотить. Пошёл на огород, взялся за Репку, но не тут-то было: желания у Деда оказалось больше, чем сил. И потому позвал он Бабу. Взялись они за листья крепкие и принялись тянуть. Мучила их Репка, мучила, но вырвать себя не дала.

Позвали пенсионеры Внучку. Но Внучка была репером и сельское хозяйство ей было до… репы. Помогать желания не было, а потому Репка как сидела в земле, так и оставалась сидеть. Смотря на всё это безобразие, Дед позвал собачку Жучку. Но Жучка репкой не питалась, а потому пользы от неё было как от Внучки.

Долго за этим действом наблюдала кошка Марушка и наконец решила помочь. Но ведь тянуть собаку за хвост – дело не безопасное, поэтому Репка оставалась на своём месте.

Последняя надежда была на Мышку-Норушку. Позвали её все тунеядцы хором – пришла Мышка. Смотрела она и думала, как и Деду с Бабой помочь, и Кошку лишний раз задеть, и с Репкой друзьями остаться.

Как схватила она Кошку за хвост, как вцепилась Кошка Собаке когтями в боки, как цапнула Собака Внучку за ногу, как заорала Внучка, как услышала крики любимой Внучки Баба и с воплем «Спасай!» дёрнула Деда, который всё ещё держался за листья, то ничего бедной Репке не оставалось, как самой выскочить и катиться подальше от этих ненормальных.

Так и ушли они из чужого огорода без Репки.

Прикрепленное изображение (вес файла 113.5 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

5 марта - день рождения Колобка

Юлия Раенко

Колобок на новый лад

Поживали в деревне глухой старик да старуха. Стало скучно людям пожилым, и говорит дед старухе:

- Старуха, давай-ка, поскреби по коробам, по сусеку подмети, наскреби-ка муки, чтобы колобок испечь.

Бабушка взяла крылышко и начала скрести по коробу, потом помела по сусеку, и всего муки у неё на две горсти вышло.

Бабуля тесто начала готовить: на сметанке муку замесила и состряпала колобок круглый-круглёхонький, пожарила его на масле, а остужаться на окно положила.

А колобок остудился, полежал чуток, поглядел вокруг да как покатиться: с окна прыгнул на лавочку, с лавочки соскользнул на пол, по полу прошмыгнул до двери и прыгнул через порог в сени, с которых – на крыльцо. С крылечка Колобок покатился во двор, со двора пробежал за ворота и всё дальше, дальше катился.

А почему такой юный Колобок решил от дедушки с бабкой сбежать? Да скучно в деревне у них. Интернета нету – общаться не с кем. Побежал – побежал Колобок в соседнюю деревню, увидел дом со спутниковой тарелкой, с интернетом подведённым, затаился и прыг-скок – в доме оказался. Компьютер включил, «ВКонтакте» зашёл, а «ВКонтакте» ему и говорит:

- Колобок, а, Колобок, ты зачем сюда пришёл? Здесь аккаунт твой взломают и увидят, кто есть кто. Твоё круглое лицо наблюдать повсюду будут, даже если ник «Качок» заведёшь – тебя раскусят!

- Ох, «ВКонтакте», не грози! Дай мне лучше пообщаться в твоей фирменной сети! Я тебе за это песню свою лучшую спою:

Колобок я, Колобок,

Сладкий масляный я бок.

Я от бабушки ушёл,

Убежал скорей от деда.

Хоть по коробу скребён

И метён я по сусеку!

Не ломайте мой аккаунт,

Не теряйте время зря,

Я хочу быть современным,

Хоть из леса вышел я!

Пообщаться мне охота

С чудной девушкой в сети,

Я надеюсь, что не ботом

Она будет, по любви!

«ВКонтакте» рассердился на Колобка и забанил его страницу. Уж слишком много интимных сообщений он отсылал. Покатился Колобок дальше по дороге – «ВКонтакте» только его и видел.

Катится Колобок, а навстречу ему новое село. Глядит Колобок, а в нём новые дома высоченные стоят. Не село, видать это, а целый посёлок. Интернет в нём по кабелю подведён. Затаился Колобок у подъезда одного из домов и прыг-скок – в него, когда дверца приоткрылась. В одну из квартир ловко заскочил и в интернет вышел. Регится Колобок на одноклассниках. А «Одноклассники» ему и говорит:

- Колобок, а, Колобок, вижу масляный твой бок! Ты зачем пришёл к нам в сети, чтоб волчок не уволок?

- Не ругайся лучше, сеть! Я спою тебе в ответ:

Колобок я, Колобок,

Сладкий масляный я бок.

Я от бабушки ушёл,

Убежал скорей от деда.

Хоть по коробу скребён

И метён я по сусеку!

Не ломайте мой аккаунт,

Не теряйте время зря,

Я хочу быть современным,

Хоть из леса вышел я!

Пообщаться мне охота

С чудной девушкой в сети,

Я надеюсь, что не ботом

Она будет, - по любви!

Вот, сбежал я от «ВКонтакте»,

Еле ноги я унёс,

Потому в этой сети

На меня всегда есть спрос!

Рассердились «Одноклассники» на Колобка и удалили его страницу, потому что он нецензурно в сети выражался и отсылал спам девушкам.

Побежал Колобок дальше. Видит перед ним город прекрасный стоит. В нём интернет по вай-фай передаётся. Люди интернетом этом пользуются и нарадоваться не могут. Притаился Колобок и – юрк в дом поближе к халявному вай-фаю, сидит, интернет бесплатно качает. Вышел на «Facebook», зарегистрировался, страничку заводить начал, а «Facebook» ему и говорит:

- Колобок, а, Колобок, ты зачем сюда пришёл? Что ты регишься под ником «Сексапильный мужичок»? Здесь тебя сейчас забанят, будет смеху целый год, если кто-то рассекретит, что ты вовсе не качок!

- Не глумися, чудо-сеть. Могу песню тебе спеть:

Колобок я, Колобок,

Сладкий масляный я бок.

Я от бабушки ушёл,

Убежал скорей от деда.

Хоть по коробу скребён

И метён я по сусеку!

Не ломайте мой аккаунт,

Не теряйте время зря,

Я хочу быть современным,

Хоть из леса вышел я!

Пообщаться мне охота

С чудной девушкой в сети,

Я надеюсь, что не ботом

Она будет, - по любви!

Вот, сбежал я от «ВКонтакте»,

Еле ноги я унёс,

Потому в этой сети

На меня всегда есть спрос!

В «Одноклассниках» решили,

Что я фирменный мужик,

Быстро доступ запретили,

Чтоб я к славе не привык!

На «Facebooke» на Колобка рассердились пользователи, быстро вычислили адрес, с которого он выходит в сеть. Пришли и повязали Колобка, выложили его реальные фото в интернет, а потом и его самого – на стол. Ам и съели Колобка.

Вот и сказочке конец, а кто слушал – Молодец!

Прикрепленное изображение (вес файла 45.1 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

8 марта - Меджународный женский день

Сергей Занин

Сказка о жене неудачника

Жил в старые времена один человек. За что он не возьмется, все у него идет не так. Откроет лавку – покупатели обходят ее стороной. Вложит деньги в торговое предприятие, обещающее золотые горы, – или дело заканчивается крахом, или нечестные партнеры оставляют его без денег. Отчаявшись от коммерческих неудач, устраивается на хлебное место в судебной канцелярии – но нет, и тут неудача: подношения и взятки проходят мимо него, прямиком в карманы старых прожженных крючкотворов.

Все двери в городе закрылись перед таким неудачником, никто больше не хотел иметь с ним никаких дел. Хуже того, люди стали бояться, что его неудачи заразны. Поэтому даже прежние знакомые, встречая его на улице, только кивали и спешили дальше, избегая разговоров.

Каждый вечер муж отправлялся домой, зная, что там его ждет раздраженная жена. И, чтобы избежать ее упреков, он заранее придумывал какую-нибудь обнадеживающую историю.

То объявит, что благодаря хлопотам друзей ему скоро достанется должность управляющего у Самого Богатого Купца в городе. То с радостным видом расскажет, что некий знатный иностранец, наслышанный о его честности и торговом опыте, желает отдать ему в оборот огромную сумму денег. То сообщит, что его хотят избрать предводителем большого каравана, который весной отправится в Бухару.

Жена верила и не верила. Верила, ибо хотела верить, что они когда-нибудь выберутся из нищеты. А не верила, потому что уже много раз слышала подобные истории.

Но однажды она сказала мужу:

- Все, довольно! Мое терпение кончилось. Я устала ждать дня, когда мы заживем если не лучше богачей, то хотя бы не хуже соседей. Я не хочу всю жизнь быть женой неудачника. Я сама смогу заработать деньги для семьи.

- Но как же так! – возроптал муж. – Что скажут люди, соседи, родственники! Надо мной будет смеяться весь город! Это же неслыханный позор, когда при живом муже жена идет работать!

- А разве не худший позор, когда муж не может обеспечить живую жену!

И, больше не слушая его возражений, жена быстро вышла из дома и отправилась прямиком к ростовщику. Отдав в залог подаренные ей на свадьбу драгоценности, она взяла деньги и пошла на базарную площадь, где сняла давно примеченную пустую лавку. Соседи-торговцы встретили ее недружелюбно. Но ведь нигде не сказано, что женщина не может торговать, поэтому она решила не обращать внимания на косые взгляды мужчин.

Затем она купила у оптовых торговцев муслин из Дамаска, парчу из Стамбула, атлас из Багдада, сукно из Фландрии, кисею из Смирны, красиво развесила образцы и начала ждать покупателей.

И торговля пошла. Привлеченные ее бойкой речью, горожане сначала из любопытства, а потом и с удовольствием заходили в лавку. Теперь муж видел свою жену только поздно вечером и засыпал в одиночестве под костяной перестук счетов – жена тщательно сводила доходы и расходы. А когда она с радостным видом положила на стол первую прибыль, у него совсем испортилось настроение. Уязвленный до глубины души, он всячески избегал разговоров о ее торговых успехах и старался даже не смотреть в сторону базара.

Однажды в самом мрачном настроении он бесцельно брел по улице, как вдруг услышал, что кто-то его зовет:

- Да, да, уважаемый, я к вам обращаюсь!

Он обернулся и увидел Самого Богатого Купца в городе.

- Это у вас на базаре лавка с тканями? – спросил тот.

- Ну да, моя, – промямлил несчастный, ожидая злых насмешек.

- Ловко придумано – посадить женщину в лавку! – одобрительно рассмеялся Самый Богатый Купец. – Ваша жена отлично справляется, я видел сам, что от покупателей отбоя нет.

Муж быстро пришел в себя.

- Что же было делать, достопочтенный? Я с утра до вечера занимаюсь крупными делами, а в лавке нужен верный человек. А кто вернее, чем собственная жена?

- Мудрые слова! – одобрил Купец. – Вот о верном человеке, да еще и изобретательном, я и хотел поговорить. Предлагаю вам занять место моего управляющего. Я понимаю, торговля у вас идет хорошо, но ведь мое дело тоже не маленькое. Я вас не тороплю с ответом, думайте, сколько хотите.

Ошарашенный муж пошел дальше, как вдруг его остановил роскошно одетый незнакомец.

- Простите, я здесь недавно и никого не знаю. Но мне говорили, что у вас лучшая лавка в этом городе.

- Ну, раз люди так говорят…– не стал спорить муж.

- Я ищу человека, которому мог бы доверить мой капитал.

После обстоятельного разговора муж вприпрыжку направился к дому, чтобы сообщить жене, что закончилось время невзгод и настало время процветания, но его опять остановили. На этот раз купцы, которым был нужен предводитель каравана в Бухару...

Так верная и умная жена помогла своего мужу одержать победу в жизненных испытаниях. И да послужит эта правдивая история уроком для всех жен неудачников!

Прикрепленное изображение (вес файла 251.7 Кб)

Игорь Лобунец

ПОДЛИННАЯ ИСТОРИЯ КРАСНОЙ ШАПОЧКИ

В некотором царстве, в некотором государстве жила-была однажды на свете бабушка. И была она такая маленькая и худенькая, что у каждого, кто только ее ни встречал, просто слезы на глазах от жалости выступали. Бывалоча выйдет это она на крылечко передохнуть - и всяк, кто мимо идет, глянет на нее - и сразу плакать начинает - ну, просто навзрыд. Так что ежели какой посторонний случайно там в тот момент оказывался, то ажно диву давался: куды ни глянь - цельная улица плачущих людей! Он, конечно, расспрашивать начинает: в чем дело,мол, товарищи, отчего такая повсеместная народная скорбь вокруг, что случилось? А его просто подведут, да на бабушку покажут. Глянь - он и сам уже ревет, сопли по щекам размазывает.

А у этой бабушки внучка была - Красная Шапочка. И была эта Красная Шапочка, наоборот, большая и толстая. И была она такая большая и такая толстая, что даже уже просто не могла двигаться и все время лежала. А чтобы быть такой большой и толстой, ей нужно было постоянно есть. Вот и заставляла она бедную бабушку кажный день еду готовить и ей домой носить. А нести нужно было далеко - потому как не хотела жестокая Красная Шапочка бабушке у себя комнату давать - и готовить в своем доме не позволяла, чтобы кухней не пахло.

Ну вот, напекла как-то бабушка Красной Шапочке пирожков - и в дорогу отправилась. Идет себе бабушка дороогой длинною, землей целинною - через поле, через лес. Вдруг слышит: в кустах вроде как что-то затрещало треском подозрительным. Испугалась бабушка, остановилась - и действительно: раздвигаются кусты, и с ужасным ревом - РРРРР - выскакивает оттудова серый страшный волк. Выскочил он и хотел уже на бабушку броситься - да только глянул на нее, и как увидал - так и расплакался.

Удивилась тут бабушка:

- Чего ж ты плачешь, серенький?- говорит добросердечная.- Видать, голодненький? Дала б я тебе пирожка, родной ты мой, да не могу, я их для внучки Красной Шапочки напекла - а если я тебя угощу, горемычный ты мой, она ж меня живьем съест - вместе с очками и какашками.

Возмутился серый волк, такие речи слушая.

- Не нужны мне твои пирожки, бабушка. А плачу я от сострадания, что ты такая худющая - аж просто смотреть нет никакой возможности. А что до Красной Шапочки - то веди меня, поговорю я с нею по душам, чтоб знала, как такую чудесную бабушку терроризировать.

- Да что ты, волчок!- стала отговаривать бабушка.- Не ходи ты со мною - ты не знаешь, какая она у меня злая и страшная. Если тебя увидит - не сдобровать тебе, миленький.

Но не стал волк бабушку слушать, на своем настоял - и пошли они дальше вместе.

Вот пришли бабушка с волком к Красной Шапочке - едва дверь отворять стали, а та уж кричит:

- Ты где, карга старая, шляешься?! Сил уж нету, как жрать хочется! А ну, тащи сюда пирожки свои поганые. Небось, опять недожарила и мяса недоложила!

Бросилась бабушка со всех ног к Красной Шапочке, дрожит вся от страху.

- Не извольте гневаться, внученька моя миленькая,- причитает бабушка.- Я так старалась, так старалась...- а сама аж трясется вся, как пресловутый осиновый лист.

И тут раздался по всему дому шум и треск.

- Что такое!!! - заорала Красная Шапочка.- Кто посмел шуметь?! - замахала толстыми своими ручонками.- Молчать!...

Да договорить не успела: серый волк уж у кровати стоял и голову ейную дожевывал...

Вот.

Ну, а потом сели волк с бабушкою и пирожков всласть поели. А потом встречаться стали. А потом взяли, да и поженились. А бабушка стала питаться, как положено, румяненькой стала и пухленькой. А потом волк как-то с друзьями в трактире напился самогону до безобразного состояния. И так ему закусить захотелось, что съел он все в доме, что там только съестного было - в том числе и бабушку.

А утром, как проснулся и увидал, что натворил, то так расстроился, что снова в лес с горя сбежал - и с тех пор все бродит в чаще и воет горестно - по бабушке тоскует.

Такая вот история трагическая.

Поэтому, если вам приходится иногда, проходя по лесу, вой слышать - знайте: это волк убивается - по бабушке горюет.

Игорь Лобунец

ПОДЛИННАЯ ИСТОРИЯ КРАСНОЙ ШАПОЧКИ 2

Жил да был на свете серенький волчок. Жил он в лесочке зелененьком, светленьком, меж дубочков и березочек, в травушке-муравушке, среди прочих лесных обитателей - и со всеми с ними в любви да согласии.

И с зайками-кроликами он на полянках играл, и с овечками по лужочкам пасся, и с пчелками медоносными средь цветочков скакал, и с кабанчиком желудем делился, и даже ведмедю свою волчью услугу оказывал.

Вот так жил он поживал, да добра поманеньку наживал - потому, хоша в кармане ста рублей у него отродясь не набиралось, зато сотню друзей мог в любую минуту по первому требованию налицо представить - стоило только клич кинуть.

И вот решил как-то раз волчок наш пройтись-прогуляться на некоторое расстояние для моциону и с прочими туристически-познавательными целями. Шел это он, значит, себе шел, пока не притомился на какой-то неизвестной полянке, да и отдохнуть не прилег. А как прилег, так и задремал. Подремал-подремал, да вдруг слышит сквозь сон: вроде как идет кто-то поблизости. Проснулся волчок серенький, из-за кустика выглянул. Глядь: мадама дорожкою топает в красном на голове шапокляке. Ну, обрадовался, конечно, волчок наш общительный - а то скучно ему уже стало одному бродить от друзей своих в отдалении.

Выходит волчок из-за кустика, щляпу сымает, элегантный поклон делает:

- Добрый день, мамзель,- говорит учтиво,- далеко ли, мол, путь держите, не могу ли чем быть полезным, а то мы услужить гражданкам женского полу завсегда готовые по причине прирожденной галантности и дальнейшего культурного воспитания, а также дружеского расположения и присущего миролюбия.

Но не успел он эдак молвить, как вдруг видит, что мадама вся трясется, ногою топает, лицом красная совсем делается - ярче красного своего шапокляку - рукой за пазуху лезет, кирпич оттудова тоже красный вытягивает - да как запузырит им в зверушку нашу симпатишную - слава Богу, промахнулась.

Перепугался волчок серенький, поворотился и прочь бежать бросился.

И что же вы думаете? Гражданочка эта в красном уборе головном на том не успокоилась - наоборот, еще пуще разъяренная вослед догонять бросилась. Да как несется! Сразу видать, что к этому делу привычная - небось, даже разряд соответственный имеет.

В отчаянье пришел волчок - все, думает, конец мне настал, нету спасенья, нагонит сейчас красношляпая, зашибет.

Да тут, откуда ни возьмись - глядит - домик впереди стоит, а в домике окошко, а в окошке бабушка сидит.

Обрадовался волчок, к домику мчится, кричит на бегу:

- Открой, пожалуйста, бабушка, впусти спрятаться, тетка за мною бежит страшная, с преступным намерением на лице написанным; на тебя, родная бабуленька, единственно и надежда у меня осталася.

И действительно: открывает бабуля дверцу, волчка впущает.

- Заходи, мол, любезненький, как раз тебя и жду, ненаглядного,- говорит.

Подивилмся малость волчок: откуда это бабуленька про его появление догадаться могла - но особо размышлять об том у него и времени не было, потому как очень он сразу обрадовался, что от погони удалось спрятаться - ну, а потом уж бабуля его так промеж ушей табуреткою трахнула, что и размышлять волчку стало нечем - ибо ему и вовсе конец пришел.

А тут и мадама подоспела. Запыхалася, красною своею шапкою пот по грязной морде размазывает.

- Привет, бабуся, - говорит, - вот и я пришла, обед пригнала.

Сварили они волчка, да с кашею его и скушали.

Игорь Лобунец

ПОДЛИННАЯ ИСТОРИЯ КРАСНОЙ ШАПОЧКИ 3

Жила-была на свете девочка. И была эта девочка прилежной и послушной. В школе училась на одни пятерки, маме дома помогала, в общественной жизни активно участвовала. И когда подошло ей время в пионеры вступать, то связала она себе беретик красненький, чтобы с галстуком по цвету гармонировал. Так и прозвали ее с тех пор - Красная Шапочка.

И Красная Шапочка, конечно же, занималась в школе в разных кружках: кройки и шитья, рисования, пения - и юннатов. Цветочки на огороде выращивала, деревья сажала, птичек кормила и все такое прочее.

И вот наступила как-то зима - лютая, холодная. Все вокруг снегом замело, морозы стояли трескучие, но в домах люди печки растопили и в тепле сидели довольные. Только вот Красная Шапочка уюта в душе не чувствовала. Сидела, в окошко заиндевевшее глядела, да думала: как там в лесу зверушки бедные сейчас поживают - не замерзают ли?

Ну вот, сидела это она, сидела - и не выдержала наконец: решила пойти в лес, покормить таких, что самые в эту пору голодные. Стала Красная Шапочка думать, кого ж в первую очередь накормить.

Пташки все, которые зимы не выносят, в надлежащие теплые края поулетали, белки орехов напасли, зайцы кору грызут, так что тоже сытые, ведмедь в норку свою спать залез и лапою питается...

"Кому ж тогда хуже всего?- думает Красная Шапочка.- Ну конечно же, волчку серенькому!"

Представила она, как он, бедненький, в голоде да холоде по лесу пустынному бродит - и так ей жалко его стало, что собралась тут же Красная Шапочка, теплый тулупчик накинула, заколола кабанчика, на спину его себе взвалила, да в лес подалась - волчка покормить.

Долго ли, коротко ли она шла, да увидала наконец кустик, а за кустиком что-то шевелится. Подошла Красная Шапочка, глянула - и действительно: сидит там кто-то в серенькие тряпицы закутанный, от холода дрожит, как листик на ветру - сразу видно, что волчок.

- Здравствуй, волчок миленький,- говорит Красная Шапочка.

- Здравствуй-здравствуй,- обрадовался волчок.

- А я тебе поесть принесла,- говорит Красная Шапочка.

- Вижу, - отвечает волчок, ухмыляясь при этом как-то подозрительно.

- Волчок-волчок,- говорит Красная Шапочка, - а почему у тебя такие маленькие глазки?

- Маленькие, да зоркие,- отвечает волчок.

- Волчок-волчок,- говорит Красная Шапочка,- а почему у тебя такие маленькие ушки?

- Маленькие, да чуткие,- отвечает волчок.

- Волчок-волчок,- говорит Красная Шапочка,- а почему у тебя такие маленькие зубки?

- Маленькие, да острые, - отвечает волчок.

- Волчок-волчок,- говорит Красная Шапочка,- а где же твой хвостик?!

- Какой хвостик, дура?! - кричит тут волчок и на Красную Шапочку бросается.- Да я вообще не волчок - я бабушка, бабушка я!

Как услыхала Красная Шапочка эти страшные слова, то тут же от ужаса сознание и потеряла. А бабушка с алчною гримасою на мерзкой морде Красную Шапочку подхватила, да зубки свои кровожадные в горло ей и вонзила...

Так бы и кончилось все ужасной трагедией, кабы неподалеку волчок серенький не пробегал. Заслышал он бабушкин хохот радостный и сразу понял - не к добру это. Бросился он на крик, что было мочи - и успел, слава Богу. Схватил волчок кол осиновый, да вонзил его со всего размаху в бабкин хребет. Завизжала бабка, захрипела, на снег повалилась, извивается, изо рта дым пошел, а глаза так вытаращились, что аж из морды ее повыскакивали и улетели в неизвестном направлении.

И стала тут бабка обращаться - то в змею, то в козла, а то и в самого черта. Да только с колом в спине ничего у нее не вышло. Вспыхнула она тогда синим пламенем - и испарилась - только талый снег от себя на земле и оставила.

А Красная Шапочка очнулась, увидала своего спасителя, стала его обнимать, целовать, угощать, да домой к себе приглашать.

Ну а потом, как подросла она, поженились они - и жили долго и счастливо.

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

17 марта - день святого Патрика. Национальный праздник Ирландии

Ученик вора

Ирландская сказка

Старинные сказания пренебрегают мелкой моралью. К примеру, в «Ученике вора» сказитель с гордостью расписывает плута и обманщика, однако и мастера своего дела, и юные слушатели души в нем не чают. Вот эта поучительная история.

Король, сильно раздосадованный, что сын его кучера Джек тащил из замка все что ни попало, приказал отцу обучить молодого мошенника какому-нибудь ремеслу – любому, какое тот выберет. Но чтобы заслужить у короля прощение себе и своему отцу, юный плут должен был к концу семилетнего обучения так овладеть своим ремеслом, чтобы выполнить любые три задания короля.

Раз уж Джеку предоставили полный выбор, он последовал своим наклонностям и остановился на воровстве. Вместе с отцом они отправились в путь и путешествовали, пока не встретили в далекой стороне вора из воров. И тот согласился за верную семилетнюю дружбу сделать из Джека такого же мастера своего дела, как и он сам.

К концу седьмого года Джек вернулся домой, и отец отвел его к королю для испытания.

– Какое ремесло он выбрал? – спросил король у отца.

– Воровство. Теперь уж он мастер воровать!

– Ну, это мы еще посмотрим, – сказал король. – Завтра я посылаю в Дублин моего верного пастуха, чтобы он купил для меня две дюжины овец. Учти, когда он отправляется в путь, он не расстается с заряженным мушкетом! Ты должен завтра же украсть у него этих овец, но так, чтобы не нанести вреда ни себе, ни ему. Пусть он даже и не узнает об этом. И привести овец ко мне.

В ту же ночь Джек стащил у королевского сапожника лучшую пару башмаков и взял их с собой на дублинскую дорогу. Там он взобрался на холм, чтобы ему повиднее было. Как только он завидел пастуха, возвращавшегося со стадом овец, он бросил посреди дороги один красавец, башмак, но пред тем до безобразия измазал его грязью, а сам отошел немного по направлению к замку и положил на дорогу второй башмак, как раз на самую середину. Потом спрятался поблизости.

И уж будьте уверены, когда честный пастух дошел до первого башмака, он взглянул на него, перевернул испачканный башмак ногой и в душе обругал того дурака, который потерял или бросил на дороге только один красавец башмак: ну кому он нужен, если нет пары? И пошел дальше со своим стадом, пока не дошел до второго башмака, чистенького и нарядного. Когда он увидел его, он отвел свое стадо на лужок, положил на землю мушкет, чтобы легче было бежать, и давай бог ноги – за первым башмаком.

А тем временем Джек подхватил его мушкет и погнал стадо прямиком к замку.

Король очень удивился.

– Пока все идет хорошо, – сказал он. – Но, пожалуй, это было слишком просто. Вот завтра я посылаю моих двух самых надежных пахарей на паре отборнейших коней вспахать поле за холмом, которое я собираюсь засеять пшеницей. Я дам им мушкеты, а кроме того, пошлю с ними двух вооруженных стражников. Все четверо будут предупреждены, что заплатят головой, если проглядят тебя и не пристрелят, когда ты станешь воровать у них коней. И все же ты должен привести сюда ко мне этих коней завтра к вечеру, еще засветло. А ежели не приведешь или не будешь мертвым лежать на поле, я велю доставить тебя сюда и сам своими руками пристрелю!

Джек проспал эту ночь крепко и сладко, на рассвете побывал у холма, накрыл зайчиху в ее гнездышке, словил ее и принес домой. А те четверо вышли в поле и весь день пахали, не спуская глаз со всего, что делалось вокруг. Когда же солнце коснулось земли, они принялись распрягать коней, чтобы отвести их домой, и тут уж все четверо вволю посмеялись и над трусом Джеком, и над простаком королем.

– Смотрите! Смотрите! – вдруг крикнул один из них.

Через канавы ковыляла хромая зайчиха. Все четверо побросали всё и припустились за ней. Но зайчиха оказалась не такой уж хромой и задала хорошенького стрекача. Каждому казалось, что он вот-вот схватит ее. Когда же наконец они поймали ее и вернулись с победой на поле – вот те раз! – коней как не бывало. И мушкетов тоже!

Король удивился и пришел в ярость, когда увидел вечером, как Джек входит во двор его замка, неся на плече четыре мушкета и ведя за собой коней.

– Ты лихой негодяй, – молвил он. – Ничего не скажешь! И все же не такой уж ты лихач, чтобы я не смог тебя обойти. Завтра ночью, – продолжал он, – тебе предстоит последнее испытание. И уж оно-то будет последним в твоей жизни! Когда мы с королевой отойдем завтра вечером на покой, у входных дверей нашего замка будут стоять шесть вооруженных слуг, другие шесть у внутреннего входа, и еще шесть расположатся у дверей нашей спальни. У всех будут заряженные мушкеты, которые они не посмеют выпустить из рук от самой вечерней зари до первого петуха. Всем им будет велено стрелять в любого, кто только подойдет. Мало того, я и моя жена тоже положим возле себя по заряженному мушкету. И вот тебе последняя пустячная задача, чтобы ты смог доказать свое искусство: сумей-ка за ночь, до рассвета выкрасть из-под нас с кровати простыню!

Вскоре после полуночи короля разбудил какой-то шум за окном. Немного погодя он различил голову человека, пытающегося влезть в комнату. Король прицелился и выстрелил. Негодяй свалился и больше не показывался. Тогда король вскочил – и к окну. Он увидел свою жертву на земле у подножия приставной лестницы и сказал королеве, что сам потихоньку уберет труп, чтобы избежать шума, который, чего доброго, поднимут следователь и суд. Потом вылез из окна и спустился по лестнице, чтобы похоронить убитого.

Через несколько минут королева видит, как он снова влезает в окно.

– Мне нужна простыня, чтобы завернуть в нее этого негодяя и унести труп, – говорит он шепотом, вытаскивает из-под королевы простыню и исчезает с нею в окне.

Полчаса спустя король возвращается через окно.

– Закопал его?

– Закопал, слава богу. Теперь он больше уж не сможет беспокоить нас, этот плут.

– А почему ты не принес назад нашу прекрасную простыню?

– Какую простыню? О чем ты говоришь?

– Да простыню, за которой ты вернулся через окно, чтобы унести труп.

– Что? Что? – вскричал король. – Помогите! Помогите! Горим! Грабят! Убивают!

Тотчас спальня наполнилась вооруженными людьми. Но было уж поздно. Мошенник Джек, мастер своего дела, успел украсть с постели из-под короля и королевы простыню. А чтобы разбудить короля и заставить его выстрелить, Джек поднял к окну мертвеца с королевского кладбища. Добродетель вознаграждается.

И Джек был пожизненно назначен хранителем королевского замка.

А своим слушателям сказитель расписывает его, как бессмертного героя.

В старину говорили:

Хорошая песнь может быть и немногословна.

Прикрепленное изображение (вес файла 74.4 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

17 марта - Герасим-грачевник

Зубаржат Саитова

Сказка о предвестнике весны – граче

В давние далекие времена, когда наши прадеды были детьми, в одном большом царстве жил-был царь. Он был очень злым, жадным и завистливым. Царь любил слушать пение птиц. Он приказал своим подданным собрать всех певчих птиц со всего земного шара. В те времена все птицы, даже грачи и вороны, были певчими, пели волшебными голосами. Земля была наполнена прекрасным пением птиц. Злой царь захотел стать единственным хозяином этих певчих птиц. Подданные царя собрали птиц в огромный и красивый дворцовый сад.

Царь был очень доволен. В сказочном саду днем и ночью было слышно пение птиц со всего земного шара. Только одна птица перестала петь, она не захотела ни есть, ни пить, очень скучала по своим родным краям. По ночам смотрела на синее небо и разговаривала мелодичным голосом со звездами. А, звезды слушая ее, только молча подмигивали серебристыми глазками. Вот так проходили дни за днем, годы за годами. Однажды эта птица, обратилась к звездам:

- Серебристые мои звездочки, очень скучаю по своим краям. Вы видите и знаете все, укажите, пожалуйста, мне путь к родным полям, родным берегам.

Звездочки радостными глазками засверкали, блестящими искорками засияли и ответили ей:

- Не горюй, не плачь. Ты добрая, ласковая, спасибо за твои ласковые слова. Мы тебя очень полюбили. Лети, не бойся, мы тебе укажем путь.

Звездочки, весело играя и блестя серебринкой, выстроились в один ряд и показали дорогу домой. Птица поблагодарила их, и когда наступила глубокая ночь, и все люди во дворце и птички в саду заснули, она собралась в дальнюю и опасную дорогу. Долго, очень долго и только по ночам она летела по указанной звездами пути.

Несмотря на крепкие и сильные метели, бураны, и холодные дожди, град и морозные ночи, птица со всей силы летела к своим родным краям. Она летела только глубокой ночью, солнечного света боялась и потеряла свою прекрасную как цвета радуги расцветку перьев и волшебный, как звук струящейся воды, голос. Очень боялась, что услышав ее пение, увидев сверкающий на солнечных лучиках цвет перьев, подданные царя поймают и вернут ее во дворец.

Однажды ранней весной, пока еще снег не растаял на земле, пока оставались последние капли силы, долетела птица-грач до своих родных полей. От радости захотела спеть весеннюю песенку, но только хриплым голосом каркнула, захотела свои прекрасные перья расправить, увидела, что перья потеряли свою красоту, стали иссиня-черными. Но она была очень рада, что вернулась домой, и звездочки вместе с ней радовались, подмигивали глазками. Люди, увидев самую первую птицу весной очень обрадовались, ведь они не надеялись, что птицы живы и не забыли еще о своих родных краях, что когда-нибудь вернутся на родину, домой, к родным полям, рекам.

С тех пор эту прекрасную птицу – грача - в народе прозвали предвестником весны, потому что она вернулась ранней весной, а звездный путь, по которому она прилетела, назвали Млечным путем.

А когда злой царь умер, отпустили всех птиц на волю. По звездному пути, проложенному грачом, в свои родные края прилетели скворцы, жаворонки, ласточки и другие певчие птицы. Только грач не смог вернуть свой прекрасный голос, с тех пор не поет, а только может кричать «Кар –кар –кар-р».

Прикрепленное изображение (вес файла 97 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

20 марта - Международный день счастья

Счастливая семья

Русская сказка

В давние времена в одном царстве-государстве жил-был родовитый боярин. Похвалялся он несметным богатством, кичился своим родом-племенем. Да и как было не гордиться, не спесивиться боярину.

Земли у него не меряны. На тех землях стояли города с пригородками, богатые села с приселками; на зеленых лугах табуны коней паслись несчитанные. В боярских лесах уйма красного зверя, в реках да озерах рыба кишмя кишела.

Деды и прадеды боярина испокон веков на больших местах в боярской думе сидели и все государственные дела вершили — так ему ли не гордиться родом-племенем!

Росла у боярина дочь единственная, такая красавица, что ни вздумать, ни взгадать — только в сказке рассказать, к тому ж умница-разумница. И чем больше подрастала, тем краше становилась, тем дальше о красоте да об уме боярышни слава катилась.

Так и жил в своих белокаменных хоромах в богатстве да в почете боярин. Семь нянек да семь сенных девушек за красавицей боярышней ходили, холили, берегли пуще глаза. А боярин-отец души в дочери не чаял.

И вот настало время, пришла пора, выросла красавица, заневестилась. И женихи тут как тут: один за другим стали сватов засылать. Многим князьям из своего государства и из других земель хотелось породниться с именитым богатым боярином.

Сватов приветливо и с почетом в боярских хоромах встречали.

— За честь спасибо, — говорил боярин. — Надо невесту спросить. Пусть сама скажет. Неволить не стану и воли с нее не снимаю.

А боярышня всякий раз говорила:

— Рано мне, батюшка, замуж выходить, свое гнездо вить. Поживу под твоим крылышком, в девушках покрасуюсь.

На том жениху и от ворот поворот. Так прошел год, и другой на исходе. И вдруг из дальнего государства, из прославленного царства приехали большие сваты. Говорят боярину:

— Слухом земля полнится, боярин. Слава о красоте и об уме твоей дочери по всему свету идет. И вот пресветлый наш царь, повелитель многих народов, послал нас к тебе о добром деле — о сватовстве. Желает он породниться с тобой и просит выдать за него боярышню.

Обрадовался боярин, когда услышал такие речи. «Когда сыскался такой жених, сам великий царь, могущественной державы повелитель. И моя дочь станет царицей столь прославленного государства, так ведь куда еще лучше, — думает боярин. — Не упустить бы такого жениха!»

И он не стал ни о чем дочь спрашивать, а тотчас же велел пир пировать. На том пиру радушно угощал больших сватов — послов царя, благодарил за честь.

— Я рад породниться с великим государем, и дочь моя тоже благодарит за честь. Она с радостью согласна выйти за великого государя замуж. Недаром, видно, до сих пор отказывала всем другим женихам.

Когда пир отпировали и гости отправились в свое царство, боярин пришел в терем к дочери.

— Ну, любезная дочь, готовься к свадьбе! Сам великий государь, вот такого-то прославленного царства повелитель, сватов заслал, и я просватал тебя. То большая для нас честь. Эдакой-то жених не чета нашим княжеским сыновьям, что добивались твоей руки, твоего согласия и коим ты сама всем отказывала. Будешь ты в скором времени царицей великого государства, повелительницей многих народов. Царевны наши небось от зависти лопнут!

Опустила боярышня глаза, голос у нее задрожал, и она тихо ответила:

— Я дочь твоя, государь-батюшка, и воля твоя.

— А чего глаза в землю утопила? — спросил боярин.— Или жених не по нраву?

— Я ведь жениха и в глаза не видела, — еще тише ответила дочь.

— Не видела, так небось слышала о нем, — сказал боярин. — А повенчаешься и, глядишь, полюбишь. Как говорится, стерпится-слюбится. О тебе ведь пекусь, о твоем счастье забочусь, тебе счастья желаю!

— Да я ничего. Из твоей воли не выйду. Как скажешь, так и будет, — шепотом проговорила дочь и еще ниже опустила голову.— Сегодня мне нездоровится, чего-то худо можется, государь-батюшка.

И с того самого дня боярышня заболела. День ото дня становилось ей хуже и хуже.

Позвал боярин лекаря — не помогло. Позвал другого и третьего. Но сколько боярышню ни лечили, каких только снадобьев ни давали — болезнь не проходила. Становилось хуже и хуже. Скоро она и с постели перестала вставать.

Встревожился боярин. Звал все новых и новых лекарей, да все без толку. Тогда принялись искать по всему царству ведуна-знахаря, кто мог бы распознать недуг и вылечить боярышню.

Искали, искали и привезли откуда-то древнюю старуху — чуть только на ногах держится, клюкой подпирается.

Принялась старуха знахарка нянюшек, мамушек выспрашивать, допытываться, когда да как боярышня занедужила, а потом заперлась с боярской дочерью с глазу на глаз, приказала никого не пускать к ним. О чем там велась беседа, никто не узнал.

А когда вышла из терема боярышни старуха знахарка, она поклонилась боярину:

— Надо, батюшка боярин, искать и найти счастливого человека и выпросить либо как-нибудь заполучить у него рубашку. Как наденет красавица боярышня ту рубашку, станет ей легче и поправится она. Никакие иные лекарства не помогут.

Как только услышал эти слова боярин, он тотчас же приказал:

— Ищите по всему царству самого счастливого человека и добудьте у него рубашку. Без того не возвращайтесь!

Поехали боярские посланцы. Ездили, ездили, нигде не могут найти самого счастливого человека. У иного и богатства много, и семья хорошая, да на здоровье жалуется — какое уж тут счастье. У другого и в семье все хорошо, и сам здоров, и живет в полном довольстве, да с соседями никакого сладу нет — опять нехорошо. У третьего в семье не лады: худо муж с женой живут. У четвертого с детьми неприятности да огорчения. Сколько ни ездили, не встретился им человек, кто был бы всем доволен и мог про себя сказать: «Я счастливый человек и нет счастливее меня на всем свете!»

Как-то раз пристигла боярских посланцев в пути-дороге темная ночь, а в ту пору подъехали они к деревне. Старший проговорил:

— Придется здесь переночевать. Куда в незнакомом месте ночью поедешь?

Боярские посланцы долго не раздумывали. Постучались.

— Пустите, добрые люди, переночевать!

Хозяин отпер дверь.

— Милости просим. Ночлега с собой не возят!

С теми словами вышел на двор, помог коней убрать, а когда вошли в избу, хозяйка налила воды в рукомойник, подала полотенце:

— Раздевайтесь, добрые люди, умойтесь с дороги!

А сама, молодая хозяйка, суетится, торопится на стол накрыть. Хозяин торопит жену:

— Пошевеливайся! Что есть в печи, все на стол мечи!

Накрыла хозяйка на стол, поклонилась и промолвила:

— Отведайте нашего хлеба-соли. Чем богаты, тем и рады!

Когда сели за стол, старший боярский посланец сказал:

— Возле избы мы слышали: не ты ли, хозяин, говорил, будто ты самый счастливый человек на свете?

— А кому тут больше говорить? — хозяин отвечает.— Я ведь и правда счастливый человек!

— А коли так, сделай милость, выручи нас из беды.

— Какая такая беда у вас приключилась? — спросил хозяин.

— И не говори,— отвечал боярский посланец.— У нашего боярина, самого знатного и богатого человека в нашем царстве, тяжко заболела единственная дочь, умница-разумница и красавица писаная, невеста уж. Каких только лекарей ни звали, никто распознать болезнь не мог, и никакие лекарства не помогли. И вот сыскалась одна старуха ведунья. Осмотрела она боярышню и сказала: «Одно только лекарство, одно и есть средство. Ежели боярышне рубашку счастливого человека надеть, легче ей станет и она выздоровеет. Никакие другие лекарства ей не помогут». Послал нас боярин искать счастливого человека. Так ты вот и дай нам свою рубашку со своего плеча. А ежели боярышне полегчает и она выздоровеет, так боярин что хочешь для тебя сделает, ничего не пожалеет.

— Ничего мне от вашего боярина не надо,— проговорил хозяин,— а коли от моей рубашки может полегчать человеку, так я с дорогой душой…— И тут он замялся, глянул на жену и сказал: — Дай-ка армячишко поскорее!

Подала ему жена залатанный армяк. Скинул мужик рубаху и натянул на себя армяк.

— На вот, держи мою рубаху. Другой-то у меня на смену не случилось, так покуда я и в армяке побуду.

Удивился боярский посланец. «Ну и ну,— думает.— Самым счастливым человеком себя считает, а у самого одна-единственная рубаха, другой на смену нет!» Но ничего не сказал, свернул рубаху и засунул в дорожную суму.

На другой день поднялись со светом вдруг. Напекла хозяйка блинов, накормила гостей. Поблагодарили боярские посланцы за хлеб-соль, а пуще того за рубаху и отправились в путь-дорогу.

Долго ли, коротко ли они ехали, скоро сказка сказывается, да не так скоро дело делается, а молодцы все вперед да вперед подвигаются. И приехали на боярский двор.

Рассказали боярину, как нашли счастливого человека. А старуха ведунья уж тут как тут. Взяла рубаху и ушла в терем боярышни.

Прошло три дня. Узнал боярин, что дочери полегчало, а еще через неделю пошло на поправку. Обрадовался боярин и приказал:

— Поезжайте, привезите того счастливого мужика.

Отправили одного из прежних посланцев. Дорога знакомая. И вскоре привез гонец мужика. Встретил его боярин приветливо:

— Помог ты мне в моем горе: как сказывала знахарка, так и сталось. Поправилась моя дочь. Так ли, сяк ли, пособил ты мне избыть мою беду. Но вот никак в толк не возьму, почему ты думаешь, что ты самый счастливый человек?

— Да потому я так думаю и говорю про это, что я на самом деле счастливый человек! — Мужик отвечает.

— Гляжу я на тебя и диву даюсь,— заговорил боярин.— Почитаешь ты себя счастливым человеком, а зипунишко от ветхости чуть только на плечах держится. И живешь ты, как обсказывали мои слуги, в большой бедности: избенка покосилась, харчишься редькой с квасом — вот и все твои разносолы, рубахи на смену нету. Ну, какое уж тут счастье?!

Поглядел мужик на именитого богача боярина, помолчал и сказал:

— Оно все так. Избенка у меня старая и зипун старый. Да разве счастье в хоромах живет да в одежде?

У иного всего вдоволь: кладовые да закрома от всякого добра ломятся, а ему все мало. Жену на работе иссушил, себя изнурил, покоя не знает. Жадность одолела, и не видит он счастья.

Другой тоже на богатство позарился, на уродливой нелюбимой женился. Либо бедный человек дочь молоденькую, красивую за богатого вдовца просватал — опять худо: живут как чужие. Ни любви у них, ни согласия.

— А я и правда счастливый человек! Посуди сам, женились мы по любви, и живем мы с женой в любви и согласии. Промеж нас никогда не то что разговору, худого слова не сказано. Никогда никому мы не завидовали и не завидуем, потому что ведь лучше того, как мы живем, никому не живется. Чем можем, всегда рады людям помочь. А ежели и нам чего понадобится, соседи с радостью бегут помочь. А рубаха что? Напрядет жена пряжи, наткет холста и сошьет мне новую рубаху лучше прежней. И про избу, что ты молвил, тоже дело поправимое. Поуправимся осенью в поле, скличу помочь, и соседи с дорогой душой помогут. Глядишь, в день либо в два управимся — артельное дело. И живи не тужи! Было бы только здоровье да в семье любовь и согласие. Тогда и редька с квасом лучше всяких разносолов!

Подивился боярин мужиковым словам и сказал:

— Отозвался ты на мое горе. Последней рубахи не пожалел. Хочу тебе за добро добром отплатить. Проси чего хочешь, все сделаю!

— Да ничего мне не надо. Довольно с меня и того, что моя рубаха на пользу пошла. Разве что, ежели найдется у тебя гарусный полушалок, пожалуй мне — порадовать жену обновой.

Пуще прежнего удивился боярин, улыбнулся и промолвил:

— Ступай теперь на поварню. Там тебя накормят, напоят. Отдохни с дороги. Потом тебя позову.

Мужик ушел, а боярин велел старуху знахарку позвать.

— Ты дочь мою лечила и на ноги поставила. Скажи правду-истину, отчего эта хворь приключилась?

Поклонилась старуха ведунья боярину:

— Не прогневайся, батюшка боярин, утаила я от твоей милости кое-чего, дело-то прошлое. Как привезли меня сюда по твоему приказанью, принялась я нянюшек, мамушек да сенных девушек выспрашивать да выпытывать. А потом и саму боярышню-красавицу с глазу на глаз повыспросила, поговорила по душам и вызнала, что занедужила она в тот самый день, как сказал ты ей о замужестве, просватал нашу голубушку за иноземного царя, коего она и в глаза не видала. С того дня и нашла на нее тоска-сухота безысходная… А где девичья тоска-сухота, беспременно ищи молодца пригожего.

Боярин ногой топнул:

— Забылась, старуха! О каком таком молодце несуразные речи плетешь?!

— Гневайся не гневайся, батюшка боярин, а коли по всей правде-истине сказать, так ведь вся болезнь, как я докопалась до дела, оттого и приключилась: уж скоро год тому времени, как пришелся по сердцу красавице боярышне добрый молодец, молодой стрелец, твой дружинник. Да и он без памяти любит нашу голубушку.

Боярин с лица сменился, грозно спросил:

— Кто таков?! И как он посмел? Да я его со света сживу!

— Кто он — про то надо боярышню спросить, а я не ведаю. А что посмел полюбить твоей милости дочь-красавицу, так ведь сердцу не прикажешь! Да и сама боярышня ведь его любит, голубушка. Так что со свету сживать добра молодца — свою дочь погубить…

— Ну, а ты, ведунья, чай, знаешь, как остуду бросить, из сердца боярышни его выжить, чтобы и думать о нем забыла?

И тут боярин схватился за голову:

— Погубит она и себя и меня. Скоро уж приедут за невестой от жениха! Что я скажу великому государю? Какой ответ дам?

— Лечить я боярышню лечила. Настоем из разных полезных трав поила. Пользительно это ото всех душевных немочей. Да разговорами задушевными успокаивала. А колдовством, чтобы остуду кидать, против сердечной и чистой любви ворожить. Век тем не занималась — недоброе это, греховное дело.

В ту самую минуту вбежал в горницу слуга:

— Гонец к твоей милости, боярин, из такого-то царства!

— Зови! — приказал боярин, а сам на месте устоять не может, бегает по горнице и про знахарку позабыл.

Вошел иноземный гонец, поклонился боярину и сказал:

— С печальным известием послали меня. Наш великий государь приказал долго жить. Скончался он от ран, и меня прислал к тебе наш новый царь, младший брат покойного великого государя. Он велел возвратить твоей дочери перстень, что вручил ты нашим большим сватам при рукобитье.

Побелел боярин и только охнул. А потом спросил:

— Как все это случилось?

— Совсем недавно поехал наш покойный великий государь с малым войском усмирить непокорного подколенного князя, а тот хитростью заманил наше войско и из засады напал врасплох. В том бою неравном государь был тяжко ранен. Привезли его домой без памяти, и через два дня скончался.

С теми словами гонец подал боярину перстень. Принял боярин перстень и отпустил гонца. Потом долго сидел, опустив голову. Наконец опомнился:

— Да что же это деется? Пришла беда — отворяй ворота. Одного горя не избыл, а тут другая беда обрушилась. Разве теперь сыщешь где такого жениха? Из рук ушло счастье дочери!

— А все может статься, что печальная весть и к лучшему,— подала голос старуха знахарка.— Если хороший человек твой дружинник, так в том и будет счастье боярышни: за любимого замуж выйдет. А богачества твоего, боярин-батюшка, не только что доченьке с зятем не прожить, а и внукам и правнукам достанется!

— Уйди прочь, старуха! —вскинулся боярин.— Не мешай мне!

Долго сидел боярин, никого не хотел видеть. А потом, сказывают, велел позвать того кудрявого мужика, дал ему дорогой полушалок, ласково с ним простился:

— Видно, и твоя сермяжная правда чего-нибудь стоит.

Потом поговорил с дочерью, позвал стрельца-дружинника. По душе ему молодец пришелся. И в скором времени завели свадебный пир — веселое столованье. А когда пир отпировали, щедро наградил боярин дочь с зятем большим приданым. И зажили молодые припеваючи.

Жили они долго и счастливо и бережно хранили рубашку веселого счастливого человека. А старый боярин глядел на счастливую семью и радовался.

Тут и сказке конец.

Прикрепленное изображение (вес файла 65.6 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

21 марта - Всемирный день поэзии

Чирков Вадим Алексеевич

Капитан Север ловит вьюгу

Судно было уже в море, когда капитан Север получил радиограмму: «Срочно требуется вьюга тчк изловите зпт доставьте целости зпт сохранности берег зпт шеф тчк».

«Повторите буквами третье слово», — запросил капитан Север.

«Ватерлиния мягкий знак ют гак ахтерштевень тчк вьюга тчк желаем удачи зпт конец тчк», — ответили ему.

— Ватерлиния! — в сердцах сказал капитан Север. — Мягкий знак, ют, гак, ахтерштевень! Конец света! Всю жизнь я ловил рыбу, а сейчас должен поймать вьюгу. Возможно, завтра я получу приказ изловить вчерашний день!.. Интересно, кому она понадобилась? А еще интереснее — как я внесу эту графу в производственный план?

Капитан Север вызвал старшего помощника.

— Потрогайте мой лоб, — предложил он старпому. — А теперь посчитайте пульс. Гляньте и на язык. Все в порядке? Дважды два — четыре, девятью восемь — семьдесят два. Вот видите, я здоров. Все это для того, чтобы вы не подумали, что я сошел с ума… Вам когда-нибудь приходилось ловить вьюгу?

— Нет, — признался старпом и посмотрел на капитана более чем внимательно, — не приходилось…

— А у вас в роду все были здоровы? — спросил Север. — Тогда читайте радиограмму.

— Ну, — сказал капитан, когда старпом прочел ее, — что будем делать?

— Ловить, — ответил старпом, ни секунды не помедлив, — мелкоячеистой сетью. Той, что на кильку. — Старпом всегда считал, что начальству виднее, и над приказами не задумывался.

— Кхм! Умница! — похвалил Север. — Давай. Ты будешь с людьми ловить, а я останусь на мостике. Мало ли чего… Пошли подвахтенного на марс — пусть высматривает вьюгу… Но мне все-таки любопытно знать — кому она понадобилась?

— У нас на севере — никому. Это, видать, кто-то с юга просит.

— Юга — вьюга, — сказал капитан. — Хоть стихи сочиняй. Вот что… Наш поэт не на вахте? Пришлите-ка его сюда. А сами идите подготовьте людей. Объясните попонятнее. Главное, скажите, чтоб не доверяли ей, вьюге то есть…

Поэт был в каюте капитана через пять минут.

— Кэп, — сказал он, — в чем дело? — Поэты зовут капитанов кэпами и никогда не робеют перед ними.

— Ты там все пишешь… — сказал капитан. — Я читал: рифмуешь «вьюгу» с «подругой». Снежноволосая, говоришь. Ну, бог, как говорится, тебе судья. Ловить мы будем твою подружку…

— Как ловить?! — удивился поэт.

— Сетью, — сказал капитан Север. — Мелкоячеистой. Той, что на кильку. На, читай радиограмму.

Поэт прочитал раз и другой.

— Ничего себе, — сказал он. — Она что, русалка, что ли? Она ж просто ветер со снегом, вьюга-то!

— Смотри, как заговорил! Тебя, наверно, там начитались — вот и приказ. Сознавайся, посылал стихи в центр?

— Посылал, — сознался поэт.

— Про вьюгу, конечно. В центре начитались, думают: дай-ка изловим хоть одну — рыбакам слава, нам почет…

Поэт переминался с ноги на ногу.

— Ладно, шутки шутками, а у меня к тебе дело. Надо отразить это событие в стенной печати. На всякий случай. Вот тебе рифма, пока не забыл: «юга — вьюга». Это получше подруги. Опиши событие в стихах.

— Годится! — Поэт повеселел. — Отражу. Такое начало подойдет?

«Было: радирует Северу юг: «Срочно нуждаемся партии вьюг. Станцию шлем специальный вагон». И три восклицательных знака вдогон. «Вьюшек»? — летит телеграмма на юг. «Вьюг, — отвечают ему. — В-Ь-Ю-Г».

— Уже успел? Про меня там не забудь, — посоветовал капитан.

— «Север фуражкою хлопнул об пол», — продекламировал поэт.

— Не об пол, а об палубу, — поправил его Север. — Ты ж не на берегу, не огурцы выращиваешь, а рыбу в море ловишь!

— Об стол, — переиначил строчку поэт.

— Это другое дело, — сказал капитан. — И по-морскому, и фуражка у меня чище будет, хотя палуба, конечно, драена… Давай! — распорядился он. — Действуй!

Поэт пошел на бак и стал сочинять стихотворение для стенгазеты. Он пробовал слова так и этак, и у него получилось вот что:

«Ходит сердитая в море волна, скалится будто, дымится она. Встанет над палубой шаткой стеной, пала — и стелется гладью речной. Бросит — поймает — швырнет — зашумит — вдруг оплеухою ошеломит! Кошка, похоже, играет с мячом… Сейнеру кошка-волна нипочем. Вахтенный — коваль парнягу ковал — держит стальными руками штурвал. Травят матросы, собравшись в кружок, жарит котлеты на камбузе кок…»

Вдруг марсовый заорал сверху:

— Вижу вьюгу! Дистанция — три мили. Направление норд-норд-ост! Крутится!

— Все наверх! — скомандовал капитан. — Сеть к выброске приготовить! Старпом — шлюпку! Рулевой — курс на вьюгу!

Матросы попрыгали в шлюпку, шлюпка развернулась и пошла к льдине, на которой крутилась и танцевала вьюга. Судно стояло.

Шлюпка приткнулась к льдине. Матросы, — поэт был среди них, — стали вьюгу окружать. Они шли по белой от снега льдине черной цепочкой, заводя сеть с флангов.

Вьюга вдруг затрубила, как слон, и кинулась на охотников. Те уперлись кто во что и выдержали удар. Сеть затрещала, надулась.

Капитан, держа мегафон у рта, командовал:

— Молодцы, ребята! Ишь, негодница!.. Так и норовит сбежать!

Вьюга заржала и встала на дыбы. Но матросы сомкнули кольцо и удержали сеть. Вьюга билась в ней белым конем.

— Держи ее! — неслось с мостика. Капитан топал ногами. — Поэта, поэта мне отпустите! — вдруг закричал он. — Пусть посмотрит со стороны! Пусть отразит!

Поэт отбежал в сторону.

Зрелище было невиданное.

«Вьюга. Она нам не сразу далась. Сеть наша, как паутина, рвалась. Крепко стояли на льду рыбаки — черными буквами длинной строки. Было нетрудно строку прочитать: ВЬЮГУ, ХОТЬ ТРЕСНИ, ДОЛЖНЫ МЫ ПОЙМАТЬ!»

Вьюга стала колесом. Громадным белым колесом. Оно, свистя, шипя и завывая, покатилось на охотников. Но не успело колесо набрать скорость, как его перехватили, подняв сеть повыше.

Колесо упало и тут же превратилось в карусель. Брызжа колючим снегом, как точильный круг искрами, и визжа, она раскручивалась все сильнее. Всякий, кто попал бы в ее круг, отлетел бы. Охотники окружили карусель и, отворачивая лица от колючего снега, опять сомкнули цепь. Они стояли твердо, как вкопанные. Снег облепил их с одной стороны так, что они стали похожи на бутерброды.

Карусель вдруг замедлила ход, зашуршала и опала на лед простым сухим снегом.

«Неужели всё?»— подумал поэт.

Снег внезапно собрался и взвился вверх стаей белых птиц. Стаей белых голубей, невесть откуда взявшихся на севере. Но рыбаки все равно их перехватили. Они чуть не взлетели вслед за стаей — так рванулась их сеть вверх.

Голуби упали на лед… Мгновение — и вот уже огромная белая анаконда пытается вырваться из окружения. Она пробует проползти под сетью то там, то тут — но матросы прижимают сеть ко льду ногами.

Долго билась в сети и неистово бушевала вьюга, превращаясь то в белого медведя, то в моржа, но тщетно. Охотники одолели ее. Вьюга обессилела, рыбаки скрутили сеть и, крича «ура», потащили ее к шлюпке.

Поэт сел в шлюпку последним. Он был грустен и часто оглядывался.

Вьюгу смайнали в трюм, заперли, так и не выпустив из сети.

— Малый назад! — скомандовал капитан и передал по трансляции — Команде — чай пить! Третьей смене приготовиться на вахту! Старпому прибыть в каюту капитана!

Северу не терпелось поговорить о событии.

Судно легло на курс, и капитан отправился в свою каюту. У дверей его уже ожидал старпом.

— Ну, — начал капитан, — что ты обо всем этом думаешь? Поймали ведь! Не что-нибудь — вьюгу! А?

— Поймали, — ответил старпом. — Нам приказали — мы и поймали. — Он только это и сказал и больше ничего интересного о приключении не придумал. Приказано было — вот они и поймали. А что тут такого…

— Ты пойми, — вознегодовал капитан, — я не хочу разных там «ах-ах-ах». Но ведь не каждый же день мы ловим вьюгу! Поговорить-то об этом можно? Эх, что с тобой толковать! Давай зови ко мне поэта. Он хоть не моряк, а кое-что смекает.

Поэт еще с порога закричал:

«Трудно поверить, но в трюме у нас, синий ворочая гибельный глаз, крылья не в силах свои развернуть, вьюга! — вы можете сами взглянуть. Белое чудище, тысяча лиц, спутает сто мореходных таблиц, сто заглушит пароходных гудков, вот она… Боцман, проверьте найтов…»

— Во дает! — одобрил капитан. — Понял, как надо?! — обратился он к старпому. — С ним не соскучишься. Молодец! Только ты мне скажи: может, хоть ты догадался, на что она кому-то понадобилась? Наука сейчас такова, что из камня тянут нить и ткут платья… Почему бы, предположим, из вьюги не связать носки? Может, за этим мы ее и ловим? А? Ты как считаешь?

— Не знаю, — сознался поэт, — я в науке не силен.

— Жаль, — вздохнул капитан. — Ну, домой придем — скажут. А ты свое «не знаю» в стихах можешь выразить? Конец поэме требуется.

— Смогу, наверное, — сказал поэт.

— Так сделай, — закончил капитан.

Поэт вышел из каюты капитана и пошел на бак (так моряки называют палубу на носу корабля), бормоча про себя:

«Можно ль пушистую снежную нить в дело полезное употребить? Вихорь за вихор поймать я бы смог и вихорок завязать в узелок? Знать — я не знаю, но хочется знать: можно ль из вьюги хоть шарфик связать? Шарфик на шею… Но только кому?..»

Море было темное и холодное. Нос сейнера раскачивался, как качели, то ухая в воду, то высоко над нею подымаясь, словно собираясь нырнуть. Волны догоняли друг дружку, скалили белые зубы, а не догнав, шипели и обессиленно распластывались по воде.

— Да-а… — вздохнул поэт. — Ну ладно… — И вдруг вскочил.

— «Вьюга, красавица, дурня прости!»— выкрикнул он. — «Надо же так заблудиться в пути! Я поступал, извини, как простак, — вел я поэму и этак, и так, всяко волною валяло ее, стрелки компаса дрожит острие…»

Поэт открыл люк и с этими словами скрылся в трюме…

А через несколько минут на палубе раздался свист, и из трюма вырвалась белая стремительная струя. Она взлетела над сейнером фонтаном, ракетой, достигла какой-то точки наверху — и опала, осыпав поэта сверкающим снегом. Потом взмыла вверх и давай кружить над сейнером!

Все выскочили на палубу.

Вьюга свистела на тысячу ладов, пела, гудела пароходами.

Можно, конечно, не верить, но многие после говорили, что в тот день пахло сиренью, как в мае.

Вьюга подлетела к поэту, прикоснулась к нему, словно прощаясь, и улетела стаей белых птиц — все услышали хлопанье множества крыльев.

Капитан подскочил к поэту.

— Ты что натворил?! Как я отчитаюсь теперь в порту?! Чем? Твоими стихами? — кричал он.

— А что, — дерзко ответил поэт, — стихи и стихия — разве они не схожи? Разве они не одного корня? Подождите — вот что пришло мне в голову буквально сию минуту:

«Стихиен стих, как дождь, как снег. Стихийна, как метель, поэма. Но запланирован разбег, и строчка снега — вдохновенна! Копись, мой стих, и зрей, как гром. Потом пади! И сыпь дождем! И лейся, звонкая строка в грозу рожденного стиха!»

— Черт побери! — вскричал капитан. — Мне от твоего стихотворения ни холодно, ни жарко. Ты мне про вьюгу ответь — где мне еще одну взять?

— Капитан! — раздался голос из радиорубки. — Радиограмма!

— Читай оттуда, — распорядился Север.

— «Третье слово предыдущей радиограммы следует читать: «сейнер есть ватерлиния реверс ют гак ахтерштевень».

— Уф, — вырвалось у капитана.

— Ну вот, — сказал поэт, — теперь совсем другое дело. Уж севрюгу-то я никогда не спутаю со стихами.

— Ты вот что, — посоветовал капитан, — спрячь свою поэму подальше. Оставь ее для маленьких, как сказку. А то кто-то узнает, что я ловил вьюгу…

— И поймал, — вставил поэт.

— … и до конца жизни будут у меня спрашивать, как да как это было. Слава богу, что хоть выпустил ее… — И капитан пошел к себе в каюту.

— Я просто не хотел, чтобы из стихии вязали носки! — крикнул поэт вдогонку капитану.

— Тебя бы не спросили! — буркнул Север, захлопывая за собой дверь.

Прикрепленное изображение (вес файла 42.6 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКАМ

21 марта - Международный день кукольника и Навруз

Красивая и умная Фариштамох

Таджикская народная сказка

В древние-древние времена жил-был один падишах. У него не было детей. Вот как-то падишах взглянул на себя в зеркало и увидел, что волосы у него на голове уже с проседью. Он задумался над этим и сказал сам себе: «Очень жаль, что у меня нет сына, который бы мог управлять государством вместо меня!»

Но вот, наконец, у падишаха должен был родиться наследник. Он так этому обрадовался, что объявил по всей стране:

— Если у меня родится сын и в этот же день у кого-нибудь тоже родится сын, то я усыновлю этого мальчика.

В день, когда у падишаха родился сын, в доме одного пастуха тоже родился мальчик. По данному обещанию, падишах велел принести во дворец сына пастуха и взял его к себе на воспитание.

Дети росли и достигли школьного возраста. Падишах отдал их обоих в школу. Особое пристрастие к учению выказал сын пастуха, который был очень понятливым и сообразительным, и то, чего не понимал царевич, он пояснял ему.

Так постепенно мальчики выросли, стали взрослыми сильными юношами, кровь кипела в их молодых телах. Наконец, они стали выезжать в окрестности на охоту.

Однажды ехали юноши на охоту, и царевич вблизи села подстрелил курицу. А в одном дворе этого села сидела старуха и ткала карбос. Подстреленная птица подлетела к ней и упала на карбос, порвала его и кровью испачкала нитки.

Царевич пошел за своей добычей и попал во двор старухи.

— Эй, молодец,— сказала старуха, увидев его,— ты поступил очень плохо. Чтоб тебе за это влюбиться в Фариштамох!

— А кто такая Фариштамох? — спросил удивленный царевич.

— Красивая и умная Фариштамох живет в стороне захода солнца,— ответила старуха,— за семью высокими перевалами. Она такая красивая и такая умная, что сотни юношей сгорают от любви к ней, но никто еще не понравился ей самой.

Как услышал царевич о такой красавице, тотчас вернулся во дворец. А там ему сообщили, что падишах давно ждет его.

— Сын мой,— сказал падишах,— я уже стар и хочу, чтоб ты снял с меня бремя управления страной и взял его на себя. Тебе нужно готовиться к этому, пойдем, я покажу тебе царскую казну и все сокровища.

Царевич пристально посмотрел на отца и спросил:

— О дорогой отец, скажите, что лучше: сидеть дома или ездить по свету?

— Конечно, лучше ездить по свету! — ответил отец.— Увидишь много новых мест, много разных народов, будешь больше всего знать и поумнеешь!

— Если так,— сказал сын,— то разрешите мне сначала поездить по свету! Падишах был вынужден отпустить сына путешествовать, но только вместе с сыном пастуха.

Ехали они, ехали, перебрались через семь перевалов и приехали в один город. Они постучались в первую калитку. Им открыла дверь старуха.

— Матушка, мы странники, не найдется ли у тебя местечка отдохнуть нам денек-другой?

— О дорогие дети, у меня одна каморка, если голова моя в нее войдет, ноги не помещаются, если ноги войдут — голова не помещается.

Сын падишаха бросил старухе золотой, и она, обрадовавшись, заговорила:

— Заходите, заходите, есть у меня еще большая и просторная комната, живите в ней сколько хотите.

Старуха постелила в комнате одеяла, развернула дастархон, разложила перед гостями лепешки и напоила их чаем. Они сидели и беседовали. Наступило время сна, старуха приготовила им постель и сказала:

— Дети мои, ночью вы не выходите на улицу, а то последствия будут плохие.

Лежа на постели, сын пастуха подумал: «Что должно случиться ночью? Почему нам нельзя выходить на улицу? Наоборот, нужно выйти и узнать, в чем дело». Думая об этом, он разбудил сына падишаха и сказал:

— Вставай, брат, не спать же мы сюда приехали, давай выйдем и посмотрим, что творится на улице!

Вышли они оба и увидели, что половина города темная-претемная, а на второй половине светло, как днем, да так светло, что сапожники сапожничают, столяры столярничают, гребенщики делают гребешки. Подивились они этому, насмотрелись, а потом пошли и легли спать. Утром они спросили у старухи:

— Матушка, скажите нам, что это за чудо мы видели ночью?

— Ой, дети мои, неужели вы выходили ночью?

— Да, мы выходили ночью на улицу и видели, что одна сторона города была темной, а другая светлой. Отчего это?

— Ну, раз вы выходили и все видели, я вынуждена вам сказать, что свет, который вы видели ночью,— это блеск красоты Фариштамох. В какую сторону она повертывает лицо во время сна, в той части города становится светло, и все. увидевшие этот свет, становятся влюбленными в красавицу, но никто еще не понравился ей самой. Потому я не велела вам выходить ночью на улицу, чтобы не обрекать вас на тяжелую участь.

— О матушка,— сказал сын пастуха,— хорошо, что вы сообщили нам о Фариштамох. Мой брат уже давно влюбился в эту красавицу, и в поисках ее мы приехали в этот город.

— Многие царевичи и сыновья вазиров не могли добиться свидания с нею и посмотреть на нее, а как же вы этого достигнете?

— Сейчас нам трудно сказать — как, номы готовы на все, чтобы достичь своей цели! — сказал сын пастуха. И оба друга направились к дому, где живет красавица, чтобы посмотреть на нее.

Всех собравшихся ввели в большую комнату. Там из-за занавески до них долетел девичий голос:

— Я ставлю трудное условие. Кто его выполнит, за того я выйду замуж.

— Говори свое условие, я его выполню! — крикнул царевич.

— Я буду спать,— начала девушка,— вы будете сидеть в этой же комнате и, не повышая голоса, не хлопая руками, не двигаясь без надобности, постараетесь до утра не давать мне спать.

Царевич сразу согласился выполнить это условие, но ночью никак не мог удержать Фариштамох от сна, вскоре и его самого поборол сон. Утром царевич проснулся и понял, что проиграл пари. Печальный и огорченный, вернулся он в дом старухи. Сын пастуха стал его утешать:

— Не убивайся так, дорогой брат, я постараюсь выполнить это условие, а там уж что-нибудь придумаем!

В тот же день сын пастуха вырезал из дерева куклу, вечером пошел к красавице и известил о том, что он готов выполнять ее условие. Его ввели к ней в комнату и посадили за занавеску. Сын пастуха вынул свою деревянную куклу и, посмотрев на нее многозначительно, принялся с ней играть и приговаривать:

— О мой дорогой друг, ты прославился своей мудростью и рассудительностью! Давно уже меня мучают важные вопросы, и за разрешением их я вынужден обратиться к тебе.

— А ну, говори, какие у тебя важные вопросы? — делая свой голос тонким, спросил сын пастуха за куклу.

Красавица Фариштамох сразу заинтересовалась тонкоголосым мудрецом, а также вопросами, которые он берется разрешать. Краешком глаза она поглядела на забавного юношу — и красивый юноша, играющий с куклой и ведущий с ней разговор, все больше и больше завладевал вниманием девушки.

— О дорогой друг,— говорил сын пастуха, обращаясь к кукле,— в одном городе жили гадатель со знахарем. Однажды гадатель погадал и узнал, что дочь египетского фараона, которой нет равной по красоте, заболела тяжелой болезнью, и ни один знахарь не может вылечить ее. Египетский фараон объявил, что тому, кто вылечит его дочь, он отдаст ее в жены с большим приданым. Когда гадатель рассказал об этом знахарю, тот сказал:

— Жаль, что туда далеко ехать, а то бы я вылечил ее в три дня.

Об этом разговоре узнал мастер, который в это время закончил сооружение летающего коня. Он предложил всем троим сесть на его коня и за короткое время долететь до Египта.

Они так и сделали. В короткое время на летающем коне долетели они до Египта, и знахарь в три дня вылечил больную дочь фараона. Обрадованный фараон с дорогими подарками собирался отдать свою дочь в жены этому знахарю, но гадатель с мастером подняли скандал.

— Девушка должна принадлежать мне! — сказал мастер.— Если б я не сделал летающего коня, знахарь не мог бы сам прилететь к египетскому фараону!

— Нет, девушка должна принадлежать мне! — сказал гадатель.— Если б не я, вы ничего не знали бы об этой девушке!

Так они спорили очень долго, и фараон со своими мудрецами был бессилен помочь им в разрешении этого спора. Когда я услышал об их споре,— продолжал говорить сын пастуха, обращаясь к деревянной кукле,— то пришел к такому заключению: девушка должна принадлежать гадателю, без его уменья ни мастер, ни знахарь никогда не узнали бы об этой девушке!

— Нет, нет! — запищала кукла, качая головкой.— Ты ошибаешься, на девушку больше всех имеет право мастер, если б он не обладал способностью сделать летающего коня, гадатель со знахарем одни не могли бы ничего сделать!

Фариштамох только внешне казалась спящей, на самом же деле она внимательно слушала интересного рассказчика, и, когда она услышала такие выводы собеседников, то, подняв голову, выразила с ними несогласие:

— Оба вы ошибаетесь. Больше других на девушку имеет право знахарь, только благодаря своим знаниям он вылечил умирающую девушку.

— Ой, дорогой мой дружок! — воскликнул сын пастуха, снова обращаясь к своей кукле.— Выходит, что права красавица Фариштамох, а не мы с тобой! Но вот давно уже меня занимает еще более интересная история. Я ее расскажу и надеюсь, что на этот раз ты не ошибешься в выводе и красавице Фариштамох понравится твой ответ!

— Расскажи, что это за история?—пропищала кукла, тряся плечами и головой на ладони юноши.

«Жил-был падишах,— начал сын пастуха новый рассказ,— у него был соловей. Он посадил соловья в золотую клетку, которую повесил у себя в саду, и каждый день в определенное время приходил слушать его пение.

Однажды падишах сидел так и слушал соловья, и вдруг прилетели два других соловья, сели на золотую клетку, что-то друг другу сказали и снова улетели. Падишах подошел к клетке и спросил у своего соловья:

— Что это были за соловьи и о чем они говорили?

— Это были мои родственницы,— ответил соловей падишаху.— Соловьиный падишах устраивает большое празднество, они прилетали пригласить меня, а я сказал: «Я ведь не на свободе, сижу в клетке, потому и не могу полететь с вами». Они пожалели об этом и улетели.

Падишах подумал немного и сказал:

— Если я отпущу тебя на два-три дня, что ты принесешь мне из соловьиной страны?

— Я принесу тебе зернышко урюка,— сказал соловей,— ты посадишь его, через сорок дней оно станет большим деревом, принесет плоды, и тот из стариков, кто съест плод этого дерева, станет молодым и здоровым.

Падишах отпустил соловья в гости. Как и обещал, соловей вернулся через несколько дней и принес падишаху зернышко урюка. Падишах посадил его, а через сорок дней из зернышка выросло большое дерево. Густо заросшее ветками, оно было покрыто множеством листьев, между которыми виднелись спелые плоды урюка.

На сорок первый день падишах велел садовнику сорвать один плод и принести ему. Садовник поднял из-под дерева один упавший плод и принес его падишаху, а падишах велел самому дряхлому старику съесть этот плод. Но старик не стал молодым, а тут же умер. Падишах разгневался и приказал отрубить голову соловью-обманщику. Приказ его был выполнен, и соловей погиб.

Быстро распространилась молва среди народа о смертоносных плодах урюка. Об этом услыхал один очень бедный старик, которому в тягость была его горькая жизнь. Он решил пойти и поесть смертоносных плодов, чтобы избавиться от тягостных мучений. С этим намерением он пришел в сад падишаха и, протянув свою дрожащую руку к ветке желтого спелого урюка, съел два-три плода и остался сидеть в ожидании смерти. Просидел он пять минут, просидел десять, но смерть не приходила, наоборот, старик почувствовал себя бодрым и сильным. «Вот странное дело»,— подумал старик, протягивая руку к бороде, но он не нащупал рукой бороды, рука его потрогала гладкий молодой подбородок. Удивленный этим, старик пошел к ручью и посмотрел на себя в воду; там он увидел себя таким, каким был лет пятьдесят тому назад.

В это самое время подошел к нему садовник и, заподозрив в нем вора, повел его к падишаху. Старик рассказал падишаху, что с ним случилось.

— Если так,— сказал падишах,— то почему же тот старик умер от съеденного урюка, а этот нет?!

Но ни падишах, ни садовник не знали, что упавший на землю урюк укусила ядовитая змея...»

— Эй, дорогой друг! — обратился сын пастуха к своей кукле. — Теперь ты скажи, кто же больше всего повинен в смерти соловья и старика?

— Конечно, садовник! — ответила кукла.— Он должен был сорвать урюк с ветки дерева и отнести падишаху. Нельзя было относить подобранный с земли плод!

— Это верно,— сказал сын пастуха,— виновником смерти их обоих прежде всего был садовник.

Услышав такой вывод, повеселевшая Фариштамох подняла голову и сказала:

— Ой, молодец, какой же ты бестолковый вместе со своим прославленным мудрецом! Главный виновник этого — падишах! Прежде чем дать старику ядовитый плод урюка, а также прежде чем так безжалостно поступать с невинным соловьем, падишах должен был тщательно разузнать обо всем, тогда уже принимать решение. Эта безрассудная поспешность падишаха и явилась причиной напрасных жертв.

Услышал такие слова сын пастуха и, повернув голову к кукле, сказал:

— Ой, дорогой друг, и на этот раз ты ошибся и твой ответ не понравился красавице Фариштамох. Перед этой несказанно красивой и мудрой девушкой ты должен был выказать всю тонкость своего ума. Иначе я навсегда останусь в ее памяти лгуном! Ну, а теперь я расскажу еще одну историю, ты слушай повнимательней и в конце ее выскажи свое мнение.

— Хорошо, расскажи! — пропищала кукла, быстро кланяясь и выпрямляясь перед сыном пастуха, а он начал новый рассказ:

«В одной стороне нашего государства, по двум берегам большой реки, находились два села. Эти два села соединял длинный деревянный мост. Часто на этом мосту появлялся разбойник, он ловил путника, проходившего по мосту, снимал с него одежду, отнимал у него все вещи, а самого бросал в реку. Но однажды этот разбойник не только не обобрал богато одетого человека и не бросил его в реку, но с приятной улыбкой проводил его до другого конца моста. Это случилось так: в одном из сел жил сын пастуха, скромный, красивый и порядочный юноша. Он отдал свое сердце дочери соседа — бая. Девушка тоже всем сердцем полюбила юношу. Тайком они устраивали приятные встречи и после каждой из них нравились друг другу все больше. И, наконец, им не захотелось больше расставаться ни на минуту.

В это самое время случилось такое, что едва не были разрезаны чистые и искренние узы дружбы: по другую сторону реки жил богач, он узнал о нежной красоте девушки и, желая женить на ней своего сына, послал к ее родителям сватов. Бай — отец девушки — нашел сына богача подходящим женихом и, не обращая внимания на возражения дочери, дал согласие выдать ее за нелюбимого человека. Девушка же, проклиная свою несчастную судьбу, решила лишить себя жизни, чтобы избавиться от такого горя. В день свадьбы она спрятала в своем рукаве нож и стала ждать.

Кончилась свадьба. Жених вошел к невесте и увидел, что невеста сидит в углу комнаты печальная и огорченная, втянув голову в плечи, как куропатка, прячущаяся от охотничьего сокола. Он поразился такому поведению невесты и направился к ней. А девушка тут же вскочила с места и, вытаскивая из рукава нож, крикнула:

— Не подходите ко мне! Иначе я убью или вас, или себя!

— Почему ты так поступаешь? — спросил удивленный ее поведением жених.— В чем же моя вина, если ты пришла к такому решению?

— Всем сердцем я любила другого юношу,— сказала она.— За вас меня выдали насильно, разлучив с любимым, без него жизнь для меня невозможна!

Жених испугался такого бесстрашного решения девушки и подумал: «Она убьет или меня, или себя, так лучше я отпущу ее, успокою ее душу». И он сказал девушке:

— Если так, сейчас же иди к своему любимому и живи с ним!

Ничего не говоря, девушка встала и ушла из дома. Она подошла к мосту, намереваясь перейти через него, но ее задержал разбойник. Когда он увидел перед собой девушку, то удивился и сказал:

— Странно, в полночь даже самые отважные мужчины не осмеливаются прийти сюда. Твоя храбрость поражает меня. Скажи, с каким намерением ты вышла из своего села и куда направляешься?

Девушка чистосердечно рассказала ему о случившемся. Восхищенный отважной девушкой, разбойник пожалел ее и сказал:

— Иди и будь счастлива!

Девушка пришла к своему любимому. Сын пастуха не спал. Глаза его были красны, лицо пожелтело от горя разлуки. Утешая его, девушка сказала:

— Не огорчайся, мой милый, теперь мы будем всегда вместе, всю жизнь проживем не разлучаясь.

— Да, у тебя большое сердце, в нем бьется чистая и искренняя любовь, но ты забываешь некоторые вещи. После всех этих событий мы не можем быть вместе. Твой богатый отец и отец твоего жениха, прославившиеся своей властностью и бессердечием, узнав о случившемся, жестоко расправятся со мной, а хуже всего — с моим отцом и матерью. Сам я готов вытерпеть любое наказание, но я не хочу, чтобы из-за меня страдали и мучились мои родители. Поэтому тебе нужно сейчас же вернуться к мужу, я тебя никогда не забуду, память о тебе навсегда останется в моем сердце!

Полная печали, девушка вернулась к своему мужу и стала с ним жить».

— Эй, дорогой мой друг! — обратился сын пастуха к кукле, — кто из этих четырех людей выказал самую большую человечность?

— Конечно сын пастуха,— сказала кукла, — он отказался от любимой, он избавил от мучительных истязаний не только себя и своих родителей, но и ту же девушку. Он показал высокий образец человечности!

— По-моему,— сказал сын пастуха, — человечнее всех поступил разбойник. Наперекор обычному своему разбою, он проявил редкостную доброту к встреченной девушке.

— Э, вы очень узко мыслите! — сказала Фариштамох.— Оба вы очень далеки от правды. Вы забыли о преданности девушки. Ведь чтобы остаться верной, она сделала все, что могла, и при этом проявила редкую храбрость. Разве прославляемая вами человечность в поведении девушки ничего не значит?

Восхищенный умным суждением Фариштамох, сын пастуха сказал:

— Конечно, вы правы, прелестная красавица! Преданность девушки так же безмерно пленила и меня!

В это время лучи яркого, восходящего солнца упали на лучезарное и восторженное лицо Фариштамох, как будто она только что проснулась от сладкого сна. Девушка радостно и весело засмеялась, и в это время в комнату вошли родители Фариштамох с придворными.

— Дорогие родители,— сказала Фариштамох,— вы знаете, что я не выбирала себе знатных и богатых женихов, я хотела соединить свою жизнь с таким человеком, который покажется мне самым умным и самым добрым.

Все с любопытством и нетерпением ждали продолжения слов Фариштамох, так долго выбиравшей себе жениха. И вот она, переведя свой нежный взгляд на скромного и красивого юношу, спокойно стоявшего с деревянной куклой в руках, продолжала:

— Я нашла, что этот скромный юноша самый умный и добрый человек из всех, кого я видела и слышала. Он своей искусной выдумкой и занимательными сказками не дал мне уснуть, не заставил меня скучать целую длинную ночь. Он выполнил мое трудное условие, и я согласна стать другом его жизни.

Родители девушки и придворные с радостью обратили взор на юношу, а он, спокойно подняв свой взгляд на лучезарное лицо Фариштамох, сказал:

— О пленительница сердец, о красивейшая и умнейшая из всех, кого я встречал! Ты должна выбрать другом жизни самого знатного и самого богатого юношу! Не советую тебе останавливать свой выбор на сыне бедного пастуха, я тебе не пара. Должен сознаться, что я старался только для моего царевича, отец которого воспитал меня и с которым я вырос.

— Дорогие родители! Вот сейчас вы сами убедились в редчайшей доброте этого красивого и умного юноши, обладающего всеми качествами человека, о котором я мечтала. Я не изменю своего решения, в то же время я не хочу принуждать кого-нибудь соглашаться с моим выбором.

— О красивейшая и умнейшая Фариштамох! Разве найдется человек, который не полюбил бы тебя с первого взгляда! — воскликнул сын пастуха, когда убедился, что Фариштамох выбирает другом жизни только его.

О том, что красивая и умная Фариштамох выбрала себе жениха, сразу оповестили весь город. Народ радовался и одобрял выбор своей любимой красавицы.

Радостно была отпразднована свадьба Фариштамох и сына пастуха. Только сын падишаха, узнав, что красавица не пожелала соединять с ним свою жизнь, тут же уехал к себе на родину и не женился всю жизнь.

Прикрепленное изображение (вес файла 311.3 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

И наконец, 21 марта - День весеннего равноденствия

МАРТ В ЛЕСУ

(Из книги И. С. Соколова-Микитова "Найдёнов луг". 1977.)

В богатствах календаря русской природы март числится первым месяцем весны, радостным праздником света. Уже кончился холодный, вьюжный февраль — «кривые дороги», как называют его в народе. По народному меткому слову, еще «зима зубы показывает». В первых числах марта нередко возвращаются морозы. Но все длиннее дни, раньше и раньше восходит над снежной сверкающей пеленой весеннее яркое солнце. В лесах и на поле нетронуто лежат глубокие сугробы. Выйдешь на лыжах — такая засверкает вокруг нестерпимая белизна!

По-весеннему пахнет воздух. Отбрасывая на снег лиловые тени, недвижно стоят в лесу деревья. Прозрачно и чисто небо с высокими легкими облаками. Под темными елями ноздреватый снег обсыпан опавшей хвоей. Чуткое ухо ловит первые знакомые звуки весны. Вот почти над самой головой послышалась звонкая барабанная трель. Нет, это не скрип старого дерева, как обычно думают городские неопытные люди, оказавшись в лесу ранней весной. Это, выбрав сухое звонкое дерево, по-весеннему барабанит лесной музыкант —

пестрый дятел. Если прислушаться хорошенько, непременно услышишь: там и там в лесу, ближе и дальше, как бы перекликаясь, торжественно звучат барабаны. Так барабанщики дятлы приветствуют приход весны.

Вот, прогретая лучами мартовского солнца, сама собой свалилась с макушки дерева, рассыпалась снежною пылью тяжелая белая шапка. И, точно живая, долго колышется, как бы машет рукой, зеленая ветка, освобожденная от зимних оков. Стайка клестов-еловиков, весело пересвистываясь, широким красно-брусничным ожерельем рассыпалась по увешанным шишками вершинам елей. Лишь немногие наблюдательные люди знают, что эти веселые, общительные птички всю зиму проводят в хвойных лесах. В самую лютую стужу они искусно устраивают в густых сучьях теплые гнезда, выводят и выкармливают птенцов. Опершись на лыжные палки, долго любуешься, как шустрые птички своими кривыми клювами теребят шишки, выбирая из них семена, как, кружась в воздухе, тихо сыплются на снег легкие шелушинки.

Почти невидной и неслышной жизнью, доступной лишь зоркому глазу и чуткому уху, живет в эту пору едва пробудившийся лес. Вот, уронив обгрызенную шишку, взвершилась на дерево легкая белка. Прыгая с сучка на сучок, над самым сугробом уже по-весеннему тенькают синички. Мелькнув за стволами деревьев, неслышно пролетит и исчезнет рыжеватая сойка. Вспорхнет, прогремит и скроется в глубине лесного заросшего оврага пугливый рябчик.

Освещенные лучами солнца, высятся бронзовые стволы сосен, в самое небо вознося свои раскидистые вершины. В тончайшее кружево сплелись зеленоватые ветки голых осин. Пахнет озоном, смолою, багульником, жесткие вечнозеленые ветки которого уже показались из распавшегося сугроба у пригретого мартовским солнцем высокого пня.

Празднично, чисто в освещенном лесу. Яркие пятна света лежат на ветвях, на стволах деревьев, на слежавшихся плотных сугробах. Скользя на лыжах, выйдешь, бывало, на солнечную, сверкающую, окруженную березовым лесом поляну. Нежданно-негаданно, почти из-под самых ног, в алмазной снежной пыли начинают вырываться из лунок тетерева. Все утро кормились они на развесистых, усыпанных почками березах. Один за другим вылетают отдыхавшие в снегу краснобровые черные косачи, желтовато-серые самки-тетерки.

В ясные дни по утрам уже можно услышать первое весеннее бормотание токующих косачей. В морозном воздухе далеко слышны их гулкие голоса. Но еще не скоро начнется настоящий весенний ток. Это лишь пробуют силы, точат оружие закованные в черные латы краснобровые бойцы.

На глухих сосновых болотах готовятся к весеннему току глухари-мошники. В глубоком снегу, в осиновых и сосновых зарослях, держатся лоси. Трудно увидеть чуткого лося, но нередко бывает и так: спасаясь от злых браконьеров, лоси выходят к людным дорогам, на окраины селений и городов.

Чудесны лунные мартовские ночи! Крепким настом покрыты снега. Можно без лыж идти по хрустящему снежному паркету.

Сказочным кажется ночной лес. Иные, ночные, слышатся звуки и голоса. Вот гугукнула, пролетая, сова, далеко-далеко отозвались ей другие невидимки-совы. Пискнув тихонько, лесная мышь пробежала по снегу, скрылась под пнем в сугробе. Опушкою леса пробежала осторожная лисица. В светлые лунные ночи выходят на поля жировать русаки.

Еще спят в своих теплых норах и берлогах барсуки и медведи. Но в ясные мартовские дни все чаще просыпается медведь. Подрастают в берлогах родившиеся зимою медвежата.

Настоящая весна приходит в середине марта. В городах и поселках течет с крыш, висят длинные сосульки. Радостно, по-весеннему чирикают воробьи. На лесных тропинках проваливается под ногами снег.

А где-то, на далеком юге, уже цветут сады, давно начался сев. Многотысячная армия пролетных птиц готовится в дорогу. Из далекой Африки, с берегов Южного Каспия отправляются птицы в далекий путь. Первыми прилетают близкие гости — грачи. В старых парках на высоких деревьях ладят они свои гнезда, шумом и гамом наполняя окрестности. За грачами прилетят скоро скворцы, покажутся на весенних проталинах первые жаворонки.

С каждым днем сильнее греет солнце. Бегут под снегом весенние ручейки. Скоро придет апрель — самый шумный месяц вешней воды, пробуждения земли, бурного движения соков.

Прикрепленное изображение (вес файла 402.2 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

22 марта - Сороки (Жаворонки)

О чем поют жаворонки

Молдавская сказка

Жил-был когда-то король, и был у короля один-единственный сын. Случилось так, что заболел наследник. Созвал король врачей со всего королевства и приказал им вылечить сына.

Стали врачи больного смотреть, стали совещаться, чем его лечить. Не могут болезнь определить, не могут лекарства назначить. С тем и ушли.

Король тогда бросил клич на всю землю - кто королевича вылечит, тот получит подарки дорогие, богатства несметные.

И вот пришел во дворец старец-ведун. Осмотрел королевича и сказал: “Выздоровеет королевич, когда съест язык птицы-не птицы, которую убьет человек-не человек ружьем-не ружьем, сделанным из дерева-не дерева”. Сказал старец эти слова и ушел из дворца, не требуя подарка.

Созвал король своих бояр, сообщил им старцев слова и спросил совета: что это за птица-не птица, кто тот человек-не человек, что это за ружье-не ружье, сделанное из дерева-не дерева.

Стали бояре думать, королевскую загадку разгадывать.

Подумали и сказали в один голос:

- Птица-не птица - это, конечно, жаворонок. Он, хоть и летает, да больше по земле ходит. Он, хоть и поет, да только в небе, не как другие птицы. А. спев, на землю падает, ну точно камень.

- А человек-нечеловек, - сказали бояре,- это, конечно, пастух, живет он не в селе, как все люди, а в кодрах, как дикий зверь. Не с людьми время проводит, а с овцами - какой же он настоящий человек?

- А дерево-не дерево, - решили бояре, - это, верно, липа. Древесина у липы мягкая, непрочная - где ей равняться с настоящим деревом!

А ружье-не ружье - чего уж тут гадать! - это ведь лук со стрелами. Лук этот сделан целиком из липы, тетива из лыка.

Послушался король бояр. Сделали бояре лук и приказали привести пастуха.

- Вот тебе липовый лук, - сказали бояре. - Иди и застрели нам птицу-не птицу жаворонка. Мы вырвем у него язык, дадим королевскому сыну, и он выздоровеет.

Взял пастух лук и пошел охотиться на жаворонка.

Жаворонок то прямо к солнцу взлетал и заливался там звонкой песней, то камнем вниз бросался - дразнил охотника. Пастух уже устал гоняться за ним, как вдруг жаворонок сел на землю и спросил человечьим голосом:

- Почему ты преследуешь меня, неужто убить хочешь? Ведь мы с тобой давние знакомые, прежде тебя никто за холм не взбирается - и я первый песню запеваю, когда тебя увижу. Друг я тебе, а ты стрелу на меня нацелил.

И открылся жаворонку пастух.

- Не я тебя хочу убить - бояре. Так они порешили на королевском совете. Посчитали они меня человеком-не человеком, а про тебя сказали, что ты птица-не птица. Дали они мне в руки ружье-не ружье - лук липовый, тетива лыковая - все из дерева-не дерева. Приказали убить тебя, чтобы лишить тебя языка твоего; а языком этим вылечат королевского сына.

Рассмеялся тут жаворонок.

- Обманули тебя бояре! Птица я, настоящая, неподдельная. Крыльями взмахну - взлечу высоко. Клюв открою - песня польется. И птенцов вывожу, как другие птицы. А зима настанет - с вьюгой-метелицей борюсь, на родных местах остаюсь, в чужие земли не лечу. Ну-ка скажи - много ли таких птиц на свете? И про себя подумай: какой же ты человек-не человек, если и в дождь, и в холод отару бережешь, о каждом ягненке заботишься, сил своих не жалеешь ради людей. Самый ты и есть настоящий человек1 И липа - дерево, - говорил жаворонок. - Ну-ка; вспомни, из чего стропила над твоей крышей, балки на твоем чердаке! А чем ты щи хлебаешь - разве из дуба твоя ложка вырезана? Настоящее это дерево - липа. И лук твой со стрелами - доброе оружие. Сколько врагов отогнали от родных очагов этим оружием! Если же хочешь знать, что такое ружье-не ружье, - так это трубочка из бузины, из которой мальчишки горохом стреляют. Бузина и есть дерево-не дерево, потому что почти вея она из мякоти, только трубка твердая. А вот люди-нелюди - это те, кто тебя убить меня послал: бояре чужеспинники, баре-тунеядцы. Вот уж точно - люди-нелюди они, потому что не голова у них на плечах, а липовый чурбак!

У боярина под шапкой

Ума очень мало,

Ну, а может быть, и сроду

Его не бывало!

Спев эту песенку, жаворонок взлетел высоко в небо, к самому солнцу.

Все жаворонки, чуть завидев пастуха, то взлетают высоко-высоко, то падают камнем вниз и все время. поют:

У боярина под шапкой

Ума очень мало,

Ну, а может быть, и сроду

Его не бывало!

Песенку эту жаворонки поют и по сей день.

Прикрепленное изображение (вес файла 147 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

23 марта - Комоедица

М. Горький

Про Иванушку-дурачка

Жил-был Иванушка-дурачок, собою красавец, а что ни сделает, все у него смешно выходит — не так, как у людей.

Нанял его в работники один мужик, а сам с женой собрался в город; жена и говорит Иванушке:

— Останешься ты с детьми, гляди за ними, накорми их!

— А чем? — спрашивает Иванушка.

— Возьми воды, муки, картошки, покроши да свари — будет похлебка!

Мужик приказывает:

— Дверь стереги, чтобы дети в лес не убежали!

Уехал мужик с женой; Иванушка влез на полати, разбудил детей, стащил их на пол, сам сел сзади их и говорит:

— Ну, вот, я гляжу за вами!

Посидели дети некоторое время на полу, — запросили есть: Иванушка втащил в избу кадку воды, насыпал в нее полмешка муки, меру картошки, разболтал все коромыслом и думает вслух:

— А кого крошить надо?

Услыхали дети — испугались:

— Он, пожалуй, нас искрошит!

И тихонько убежали вон из избы.

Иванушка посмотрел вслед им, почесал затылок,— соображает: «Как же я теперь глядеть за ними буду? Да еще дверь надо стеречь, чтобы она не убежала!»

Заглянул в кадушку и говорит:

— Варись, похлебка, а я пойду за детьми глядеть!

Снял дверь с петель, взвалил ее на плечи себе и пошел в лес; вдруг навстречу ему Медведь шагает — удивился, рычит:

— Эй ты, зачем дерево в лес несешь?

Рассказал ему Иванушка, что с ним случилось,— Медведь сел на задние лапы и хохочет:

— Экой ты дурачок! Вот я тебя съем за это!

А Иванушка говорит:

— Ты лучше детей съешь, чтоб они в другой раз отца-матери слушались, в лес не бегали!

Медведь еще сильней смеется, так и катается по земле со смеху!

— Никогда такого глупого не видал! Пойдем, я тебя жене своей покажу!

Повел его к себе в берлогу. Иванушка идет, дверью за сосны задевает.

— Да брось ты ее! — говорит Медведь.

— Нет, я своему слову верен: обещал стеречь, так уж устерегу!

Пришли в берлогу. Медведь говорит жене:

— Гляди, Маша, какого я тебе дурачка привел! Смехота!

А Иванушка спрашивает Медведицу:

— Тетя, не видала ребятишек?

— Мои — дома, спят.

— Ну-ка, покажи, не мои ли это?

Показала ему Медведица трех медвежат; он говорит:

— Не эти, у меня двое было.

Тут и Медведица видит, что он глупенький, тоже смеется:

— Да ведь у тебя человечьи дети были!

— Ну да, — сказал Иванушка, — разберешь их, маленьких-то, какие чьи!

— Вот забавный! — удивилась Медведица и говорит мужу: — Михайло Потапыч, не станем его есть, пусть он у нас в работниках живет!

— Ладно,— согласился Медведь,— он хоть и человек, да уж больно безобидный!

Дала Медведица Иванушке лукошко, приказывает:

— Поди-ка набери малины лесной, — детишки проснутся, я их вкусненьким угощу!

— Ладно, это я могу! — сказал Иванушка.— А вы дверь постерегите!

Пошел Иванушка в лесной малинник, набрал малины полное лукошко, сам досыта наелся, идет назад к медведям и поет во все горло:

Эх, как неловки

Божий коровки!

То ли дело — муравьи

Или ящерицы!

Пришел в берлогу, кричит:

— Вот она, малина!

Медвежата подбежали к лукошку, рычат, толкают друг друга, кувыркаются, — очень рады!

А Иванушка, глядя на них, говорит:

— Эхма, жаль, что я не Медведь, а то и у меня дети были бы!

Медведь с женой хохочут.

— Ой, батюшки мои! — рычит Медведь. — Да с ним жить нельзя, со смеху помрешь!

— Вот что, — говорит Иванушка, — вы тут постерегите дверь, а я пойду ребятишек искать, не то хозяин задаст мне!

А Медведица просит мужа:

— Миша, ты бы помог ему!

— Надо помочь, — согласился Медведь, — уж очень он смешной!

Пошел Медведь с Иванушкой лесными тропами, идут — разговаривают по-приятельски.

— Ну и глупый же ты! — удивляется Медведь, а Иванушка спрашивает его:

— А ты — умный?

— Я-то?

— Ну да!

— Не знаю.

— И я не знаю. Ты — злой?

— Нет. Зачем?

— А по-моему — кто зол, тот и глуп. Я вот тоже не злой. Стало быть, оба мы с тобой не дураки будем!

— Ишь ты, как вывел! — удивился Медведь.

Вдруг видят: сидят под кустом двое детей, уснули. Медведь спрашивает:

— Это твои, что ли?

— Не знаю, — говорит Иванушка, — надо их спросить. Мои — есть хотели.

Разбудили детей, спрашивают:

— Хотите есть?

Те кричат:

— Давно хотим!

— Ну, — сказал Иванушка, — значит, это и есть мои! Теперь я поведу их в деревню, а ты, дядя, принеси, пожалуйста, дверь, а то самому мне некогда, мне еще надобно похлебку варить!

— Уж ладно! — сказал Медведь.— Принесу!

Идет Иванушка сзади детей, смотрит за ними в землю, как ему приказано, а сам поет:

Эх, вот так чудеса!

Жуки ловят зайца,

Под кустом сидит лиса,

Очень удивляется!

Пришел в избу, а уж хозяева из города воротились, видят: посреди избы кадушка стоит, доверху водой налита, картошкой насыпана да мукой, детей нет, дверь тоже пропала, — сели они на лавку и плачут горько.

— О чем плачете? — спросил их Иванушка.

Тут увидали они детей, обрадовались, обнимают их, а Иванушку спрашивают, показывая на его стряпню в кадке:

— Это чего ты наделал?

— Похлебку!

— Да разве так надо?

— А я почему знаю — как?

— А дверь куда девалась?

— Сейчас ее принесут, — вот она!

Выглянули хозяева в окно, а по улице идет Медведь, дверь тащит, народ от него во все стороны бежит, на крыши лезут, на деревья; собаки испугались — завязли, со страху, в плетнях, под воротами; только один рыжий петух храбро стоит среди улицы и кричит на Медведя:

Кину в реку-у!..

Прикрепленное изображение (вес файла 170.2 Кб)

СКАЗКА К ПРАЗДНИКУ

1 апреля - День смеха (День дурака)

Как глупый сын хана искал себе жену

Дагестанская народная сказка

Жил-был хан. У хана был сын. Ханы часто бывают глупы, но такого глупца, как сын хана, никто ещё не видел. Что ему ни пытались растолковать, он только глазами моргал. За что бы он ни брался, всё у него валилось из рук.

Потому-то его и прозвали Валяй-Моргай.

Когда Валяй-Моргай вырос, хан позвал своего наследника и сказал:

— Настало время тебе, сын мой, жениться. Но кто ж отдаст дочь за такого глупца, как ты? Отправляйся в путь и ищи жену сам!

Глупому и искать далеко нечего. Сын хана вышел на базар и стал спрашивать, нет ли жены для него? Все в ответ только смеялись.

Вскоре на базаре появился человек, тащивший за собой осла, гружённого кувшинами с маслом.

— Ачун-Чун, — встретили его купцы, — разве это мужское дело — горшки с маслом? Где же твоя дочь?

— Моя дочь так глупа, — отвечает Ачун-Чун, — что меняет наше масло на воду. Пусть сидит дома!

Глупый сын хана услыхал о глупой девушке и подумал: «Вот кому быть моей женой!» Он подошёл к Ачун-Чуну и спросил:

— Ачун-Чун, нельзя ли послать к тебе сватов? Ачун-Чун подумал, что над ним смеются, и сказал:

— Шли сватов к моему ослу.

Глупый сын хана подождал, пока Ачун-Чун сгрузил свой товар, подошёл к ослу и спросил:

— Осёл, осёл, как просватать дочь Ачун-Чуна?

Осёл не понял, чего от него хотят, отвернулся от глупого сына хана и угодил копытами в горшки с маслом. Валяй-Моргай испугался и убежал. Ачун-Чун вскочил на осла и за ним!

Валяй-Моргай бежал так быстро, что не заметил, как очутился в соседнем ауле. Там он увидел девушку, которая то ловила цыплят, то выпускала их. На дороге лежала куча яиц, завязанных в платок. Девушка то подхватывала платок, то снова опускала его в траву.

— Что ты делаешь? — удивился Валяй-Моргай.

— Помоги мне, — попросила девушка, — у нас дома наседка сидит на яйцах, а квочка ходит с цыплятами. Отец уехал на базар, и сказал мне, чтобы и яйца под наседкой были целы и цыплята не разбежались. Как это сделать?

— А очень просто, — сказал Валяй-Моргай, — надо привязать цыплят к квочке.

Он положил узелок с яйцами под папаху, помог девушке поймать цыплят и привязал их к квочке. Тут налетел ястреб, схватил квочку и взмыл в небо.

Ачун-Чун вернулся в аул на своём осле, увидел, что пропало и масло, и цыплята, схватил палку и избил глупого сына хана. Яйца под папахой Валяй-Моргая разбились и потекли по его лицу.

Ачун-Чун подумал, что убил человека, и испугался.

Он затащил Валяй-Моргая в хлев и бросил в навоз, чтобы потом увезти в поле.

В хлеву у Ачун-Чуна болела корова. Ачун-Чун загнал вечером в хлев осла, потом привёл дочь, дал ей кинжал и сказал:

— Ночуй здесь. Если корова станет подыхать, прирежь её!

Ночью Валяй-Моргай проснулся на навозе и застонал. Глупая дочь Ачун-Чуна подумала, что это сдыхает корова, и зарезала её.

Валяй-Моргай встал, и дочь Ачун-Чуна сказала:

— Вот и хорошо, что ты поднялся. Нам надо найти ястреба с квочкой. Цыплятам ведь спать пора.

В это время зафыркал осёл.

Дочь Ачун-Чуна подумала, что она недорезала корову, дала Валяй-Моргаю кинжал и сказала: «Зарежь!»

Глупый сын хана зарезал осла.

Утром глупая дочь Ачун-Чуна и Валяй-Моргай увидели, что они натворили ночью, и решили бежать. Но свой двор Ачун-Чун запирал на замок, а стены были высокие.

Валяй-Моргай забрался на арбу, стоявшую у стены, дочь Ачун-Чуна взобралась ему на плечи и ухватилась за бревно, выпиравшее из стены. Арба откатилась от стены, и оба повисли на бревне.

— Держись за меня крепче, — кричит вниз дочь Ачун-Чуна, — я сейчас подвину тебе арбу!

Она разжала руки, и оба полетели на землю. Валяй-Моргай сказал:

— Ты не умеешь держаться вверху. Становись вниз! Он добрался до бревна, выпиравшего из стены, дочь Ачун-Чуна ухватилась за его ноги, а потом оба снова свалились на землю.

Ачун-Чун в это время проснулся и давно уже смотрел из окна во двор. Наблюдая, как глупы его дочь и юноша, просивший её в жёны, он подумал: «А почему бы и в самом деле не сплавить дочь из дому? По крайней мере масло и цыплята будут целы».

Когда он узнал, что Валяй-Моргай — сын хана, он забыл о масле и цыплятах и не горевал о погибшем осле.

Собрав приданое для дочери, Ачун-Чун отправил молодых к хану. На Валяй-Моргая нагрузил кровать, на дочь — чашки, ложки и кульки с чаем и сахаром.

Дорога шла в гору, и сын хана вспотел. Он бросил кровать на дороге и сердито сказал:

— У меня только две ноги, а у тебя четыре. Иди сама!

Дочь Ачун-Чуна передала ему часть своего груза. Когда они поднялись к источнику, Валяй-Моргаю и эта ноша показалась тяжёлой.

— Зачем нам таскать с собой сахар, — сказал он,— когда можно приходить пить чай сюда.

И он бросил свою ношу в воду.

— Так зачем же нам носить сюда каждый раз чашки! - сказала дочь Ачун-Чуна и тоже выбросила всё в воду.

Валяй-Моргай вернулся в отцовский аул. Все признали, что дочь Ачун-Чуна—самая достойная для него жена.

Прикрепленное изображение (вес файла 99.9 Кб)