Сектор Орион - Мир Солнце - Царство Флоры

ПЕТРОВ КРЕСТ

"..А еще есть трава Петров крест, цветом багряна, растет кусточками, все коренья сплелись крестом. Малым детям давать ту траву в молоке, никакая хворь не привяжется. Поедешь на праздник, с собой бери ее, убережет от врагов и случайной смерти..."

Ранней весной, обычно в тех лесах, где растет орешник или липа, появляется на свет удивительное растение петров крест (Lathraea squamaria). Из-под слоя опавшей листвы кое-где поднимаются довольно мощные бело-розовые ростки, согнутые наподобие крючков. Со временем они постепенно распрямляются и удлиняются. Присмотримся к ним.

Каждый «крючок» - толстый сочный стебель, который несет беловатые чешуйчатые листья и небольшие розовые цветки. Оказывается, это - цветковое растение. Но какое оно странное, совершенно лишенное зеленой окраски! Как же оно питается, если у него нет зеленых листьев

Попробуем выкопать подземную часть растения. Стебель его продолжается под землей и имеет белый цвет. Но толщина его не только не уменьшается, а даже увеличивается. Он густо покрыт совершенно необычными листьями - короткими, белыми, сильно вздутыми, похожими на очень толстые, мясистые «ковши». В их углублениях иногда находят трупы насекомых. Отсюда прежде делали неверное заключение, что растение - насекомоядное. Это, конечно, ошибочно.

Подземный стебель - корневище - идет очень глубоко и многократно ветвится. Интересно, что боковые ветви отходят под прямым углом и попарно, одна против другой. Получаются своеобразные кресты (отсюда и название растения).

Поражает мощное развитие подземных органов. Но откуда такая мощь, если растение не имеет зеленых листьев и значит, не вырабатывает органических веществ? Откуда же оно берет «строительные материалы»? Ответ на этот вопрос можно получить тогда, когда посчастливится докопаться до того места, где корни нашего растения соприкасаются с корнями липы или орешника. Дело в том, что они не просто соприкасаются, а присасываются к чужим корням и «вытягивают» из них соки. Вот, оказывается, где источник питания! Петров крест ведет паразитический образ жизни. Это - один из немногих примеров паразитов из числа цветковых растений. Таким паразитам не нужны зеленые листья и стебли, им необходимы только органы размножения - цветки. Крайнего выражения это достигает у интересного тропического паразитного растения - раффлезии Арнольда. Все растение состоит почти только из одного цветка. Но зато какого! Это - цветок-гигант, самый большой из всех цветков в мире. Его диаметр достигает одного метра.

Но вернемся к нашему растению. Петров крест - настоящее растение-невидимка. Оно появляется над землей лишь на несколько недель - только для того, чтобы зацвести и дать плоды. После созревания семян стебель, на котором были цветки, отмирает. Интересно, что в некоторые годы петров крест не появляется над землей и «отсиживается» в своем подземном убежище.

Трава эта была в употреблении у знахарей-зелейщиков. Траву Петров-крест брали в дорогу - в предохранение "от всякая напасти". Корень этого растения считается сильным средством для одоления демонской вражьей силы. Если кто несчастливо или неудачно живет, то советуют этот корень носить на кресте закатанным в виде порошка с воском от свечей, стоявших во время молебна пред Спасителем и Богоматерью.

(по материалам сайта herbalogya.ru)

Прикрепленное изображение (вес файла 498.6 Кб)

АНЮТИНЫ ГЛАЗКИ

(Из книги Н. Ф. Золотницкого "Цветы в легендах и преданиях")

Цветок Юпитера и Валентинова дня — АНЮТИНЫ ГЛАЗКИ

Откуда взялось русское название этого цветка — достоверно не известно. Правда, некоторые красивые сорта его действительно несколько походят как бы на глаз, но это большею частью уже крупные, усовершенствованные культурой сорта, тогда как интересующее нас растение — тот простой, скромный цветочек, который растет на пашнях, а иногда и около домов, на огородной земле в деревне.

Немцы его называют мачехой (Stiefmuetterchen), объясняя это название следующим образом.

Нижний, самый крупный, самый красиво испещренный лепесток представляет собой расфранченную мачеху, два находящихся повыше, не менее красиво окрашенные лепестка — ее родных дочерей, а два самых верхних беленьких, как бы полинявших, с лиловатым оттенком лепестка — ее бедно одетых падчериц. Предание говорит, что прежде мачеха находилась наверху, а бедные падчерицы внизу, но Господь сжалился над бедными забитыми и заброшенными девочками и повернул цветок, причем злой мачехе дал шпорец, а ее дочерям — ненавистные им усики.

По мнению других, анютины глазки изображают лицо, что и действительно, если хотите, верно, сердитой мачехи.

В самом деле, есть цветки, рожицы которых выглядят как-то зло, так что, пожалуй, можно принять их, согласно сказке, за лицо какой-то злой женщины.

Третьи же, видя в них также лицо, не видят в его выражении ничего злого, а просто только любопытство и рассказывают, что оно принадлежит одной женщине, которая, будто, была превращена в этот цветок за то, что из любопытства заглядывала туда, куда ей было запрещено.

Как бы в подтверждение этого рассказывается еще такая легенда об их появлении на земле.

Однажды, говорит легенда, Венера вздумала купаться в одном отдаленном гроте, куда не мог проникнуть ни один глаз человеческий, и купалась долгое время.

Но вдруг слышит шорох и видит, что несколько смертных смотрят на нее...

Тогда, прийдя в неописуемый гнев, она взывает к Зевсу и умоляет наказать дерзновенных.

Зевс внемлет ее мольбе и хочет покарать их смертью, но потом смягчается и превращает их в анютины глазки, роспись которых выражает послужившее им гибелью любопытство и удивление.

Греки называли этот цветок цветком Юпитера, и о происхождении его существовала у них такая легенда.

Однажды Громовержец, соскучившись сидеть на своем троне из облаков, задумал разнообразия ради спуститься на землю. Чтобы не быть узнанным, он принял вид пастушка и взял с собою прелестную белую овечку, которую вел на веревочке. Дойдя до Аргивских полей, он увидел массу стремившегося в храм Юноны народа и машинально последовал за ним. Тут как раз совершала жертвоприношение знаменитая в Греции красавица Ио, дочь царя Иноха. Обвороженный ее необычайной красотой Юпитер забыл о своем божественном происхождении и, положив к ее ногам приведенную им с собой прелестную белую овечку, открылся ей в любви своей.

Гордая, неприступная, отказавшая домогательствам всех земных царей Ио не могла противостоять чарам Громовержца и увлеклась им. Влюбленные видались обыкновенно только в ночной тиши и под строжайшим секретом, но ревнивая Юнона разузнала скоро об этой связи, и Юпитер, чтобы спасти бедную Ио от гнева своей супруги, принужден был превратить ее в чудную белоснежную корову.

Но это укрывшее от гнева и злобы Юноны превращение Ио сделалось для нее величайшим несчастьем. Узнав о таком ужасном превращении, она начала горько рыдать, и жалобные вопли ее раздавались, как коровий рев. Она хотела поднять руки к небу, чтобы упросить бессмертных возвратить ей прежний образ, но превратившиеся в ноги руки не слушались ее. Печально бродила она среди своих сестер, и никто не узнавал ее. Правда, отец ласкал ее по временам как прекрасное животное и давал ей сочных листьев, которые срывал с ближайшего куста, но напрасно лизала она ему с благодарностью руки, напрасно проливала слезы — он также не узнавал ее.

Тогда ей пришла на ум счастливая мысль: она задумала о своем несчастье написать. И вот однажды, когда отец кормил ее, она начала ногами вычерчивать на песке буквы. Эти странные движения обратили на себя его внимание, он начал всматриваться в написанное на песке и, к ужасу своему, узнал несчастную участь своей дорогой красавицы-дочери, которую он считал давно погибшей.

«О, я несчастный! — воскликнул он, цепляясь за ее шею и обнимая ее морду. — Вот в каком ужасном виде я нахожу тебя, дорогое, бесценное дитя мое, тебя, которую я так долго и тщетно везде искал. Ища тебя напрасно всюду, я тяжело страдал, но найдя, — в десять раз больше. Бедное, бедное дитятко, ты даже не можешь промолвить мне хоть одно слово в утешение, вместо слов у тебя вырываются из наболевшей души только дикие звуки!»

Несчастные дочь и отец были неутешны. И вот тогда-то, чтобы хотя несколько смягчить ужасную участь Ио, земля по приказанию Юпитера вырастила как приятный, лакомый для нее корм наш цветок, который вследствие этого и получил у греков название цветка Юпитера и символически изображал краснеющую и бледнеющую девичью стыдливость.

У римлян об анютиных глазках мы никаких сведений не встречаем, но в средние века они начинают играть роль в христианском мире и получают название цветка св. Троицы.

По словам Клузиуса, средневековые христиане видели в темном, находящемся посредине цветка пятне треугольник и сравнивали его со всевидящим оком, а в окружающих его разводах — идущее от него сияние. Треугольник изображал, по их мнению, три лица св. Троицы, берущие свое начало из всевидящего ока — Бога Отца.

Вообще цветок этот в средние века был окружен таинственностью, и в одном из монастырей траппистов можно было видеть на стене громадное изображение его с мертвой головой в центре и надписью: «memento mori» (помни о смерти). Быть может, белые анютины глазки потому и считают в Северной Франции символом смерти, никогда никому не дарят и не делают из них букетов.

С другой стороны, они служили влюбленным символом верности, и было в обычае дарить друг другу свои портреты, помещенные в увеличенном изображении этого цветка.

Таким же значением пользуется он и в наше время в Польше, где его зовут «братки» и дают на память лишь в знак очень большого расположения. Как говорят, такой цветок молодая девушка дает там на память только своему жениху.

Анютиным глазкам с древних времен приписывается еще свойство привораживать любовь.

Для этого лицу, которое хотели приворожить, надо было только во время сна брызнуть на веки сока этих цветков и затем придти встать перед ним как раз в то время, как он проснется.

Современные же французские крестьянские девушки, чтобы привлечь к себе чью-либо любовь и узнать, где живет их суженый, вертят цветок за цветоножку, приговаривая: «Думай хорошенько: в той стороне, где ты остановишься — будет и мой суженый».

С XVI столетия анютины глазки получают всеобщее название pensée — мысль, дума, но откуда оно взялось и по какому поводу было дано — неизвестно. Известно только, что впервые оно появилось в Брабанте. Есть предположение, что оно персидского происхождения, так как будто нигде на свете этот цветок не пользовался такой любовью, как в Персии, где для него существует даже гораздо более ласкательных имен, чем для обожаемой там всеми розы.

Немецкий же ботаник Штерне предполагает, что оно происходит оттого, что семенная коробочка того цветка походит несколько на череп — место помещения мозга и мысли.

Цветы эти посылаются в Англии влюбленными в Валентинов день (14-го февраля), когда все чувства, скрываемые целый год, получают право вылиться на бумаге, и рассылаются по адресу тех лиц, которым предназначаются.

В этот день, как говорят, пишется здесь более писем с объяснениями в любви, чем на всем земном шаре.

Теперь, прикрываясь анонимом как маской, даже девушки решаются открыть свое сердце, свои помышления тому, кого любили до сих пор только втайне, а молодые люди ждут этого дня, чтобы предложить руку и сердце своим избранницам.

Иногда посылается просто засушенный цветок с именем. Этого уже достаточно — все понятно.

Вот почему кроме названия pansy, соответствующего французскому слову pensée, его называют в Англии еще «Hearts ease» — «сердечным успокоением», «сердечной радостью», так как действительно, выражая без слов желание и мысль того, кто его посылает, он служит успокоителем его чувств.

Французское название этого цветка дало также повод Людовику XV при возведении в дворянское достоинство столь прославленного в его время экономиста и врача Кене поместить ему в герб три pensée с надписью: «глубокому мыслителю».

Однако все, что мы до сих пор говорили, касается не тех бархатистых чудных Анютиных глазок, которые мы встречаем в наших садах, а скромных желтеньких и лиловых диких их предков.

Первая попытка сделать их садовыми цветами относится ко времени знаменитого сотоварища Меланхтона — Камерария, жившего в начале XVI столетия. В это время стал разводить их из семян в своих садах принц Вильгельм Гессен-Кассельский. Он первый дал полное описание этого цветка. В XVII же веке стал заниматься им Вандергрен, садовник принца Оранского, и вывел пять сортов.

Но первым существенным своим усовершенствованием цветок этот обязан леди Мери Бенет, дочери графа Танкервилля, в Вальтоне, в Англии, которая, сделав его своим любимцем, засадила им весь сад и всю террасу своего замка. Вследствие этого ее садовник Рихард, желая доставить ей удовольствие, начал собирать семена наиболее крупных и красивых экземпляров и высевать их, а насекомые, перелетая с одного цветка на другой и опыляя их, способствовали образованию новых разновидностей. Таким образом получились вскоре те чудные сорта, которые обратили на себя всеобщее внимание и сделали анютины глазки одним из самых любимых цветов.

Это было в 1819 году, а в 30-е годы XIX столетия, то есть лет через пятнадцать, стали обыкновенные анютины глазки скрещивать частью с европейской крупноцветной желтой фиалкой (Viola lutea), а частью с алтайской и получили таким образом массу (Дарвин в 1830 году насчитывал их уже более 400) разновидностей, среди них уже и те бархатистые, атласистые цветы, которые составляют украшение наших садов.

За последнее время особенно красивые цветы были выведены в Англии: совершенно черные, носящие название Фауста, светло-голубые — Маргариты и винно-красные — Мефистофеля. Теперь все внимание садоводов обращено на получение махровых и сильно-пахучих цветов, так как единственно, чего не достает этому прелестному цветку — это запаха.

В Америке же, в городе Портлэнде штата Орегон, садоводы стараются увеличить размер цветка и выводят уже, как говорят, цветы в 4—5 дюймов в диаметре.

Но этот размер садоводам кажется еще недостаточным: они хотят придать им величину подсолнуха.

Такому исполинскому росту, по-видимому, способствует во многом и климат, и самая почва Орегона, где вообще эти цветы растут так успешно, как нигде.

Почти все крупные цветы — красного колера, тогда как желтые и белые никогда не достигают большой величины.

На предполагавшейся некоторое время тому назад выставке садоводства в Портлэнде местные садоводы думали на одной клумбе выставить 25.000 таких исполинских глазков: удалось ли им это — не знаю.

В заключение расскажем один забавный случай, происшедший в 1815 году в небольшом провинциальном городке Франции, поводом к которому послужил наш скромный цветочек.

Священник этого городка, и в то же время школьный учитель, вздумал однажды задать ученикам своим сочинение на тему «Viola tricolor» (трехцветная фиалка), так зовут на научном языке анютины глазки, и в пояснение прибавил в виде эпиграфа строку из латинского стихотворения средневекового французского поэта: «Flosque lovis varius foliis tricoloris et ipse par violae» («Разновидность цветка Юпитера с трехцветными лепестками и сам равный фиалке»).

Узнав об этом, мало смысливший по латыни и желавший подслужиться новому правительству (это было как раз при воцарении Людовика XVIII) городской голова этого города заподозрил в этих словах государственную измену и немедленно потребовал к себе учителя.

Испуганный, недоумевающий, бедный педагог поспешил к нему явиться и, к изумлению своему, услышал следующее странное истолкование своего эпиграфа.

По мнению городского головы, слова «Flos lovis» (цветок Юпитера) обозначали не что иное, как цветок изгнанного в то время Наполеона I; слова «foliis tricoloris» (трехцветными лепестками) обозначали трехцветную республиканскую кокарду, а слова «ipse par violae» — игру слов, обозначающую «le père la Violette» (отец фиалки) — название, которое, как мы видели, давали Наполеону I его приверженцы.

Допрос производился очень строго, длился долго, и учителю стоило немало труда, чтобы оправдаться...

В качестве чая сушеные анютины глазки с успехом употребляются в Германии против некоторых сыпных болезней детей. Это объясняется тем, что они содержат в себе значительную дозу (около 1,5 салициловой кислоты, прекрасно очищающей кровь.

Прикрепленное изображение (вес файла 456.7 Кб)

Прикрепленное изображение (вес файла 434.5 Кб)

ВОРОНИЙ ГЛАЗ

Под пологом тенистых смешанных древостоев часто встречается оригинальное растение. Поднятая вверх розетка листьев, в центре которой окружённый зелёными чашелистиками сине-чёрный плод, напоминающий глаз. Недаром люди о нём сложили поэтическую легенду. Жил в лесу в дупле дуба старик кудесник со своим другом - вороном, которого он научил предсказывать будущее. Когда старик умер, ворон летал высоко над лесом и горько оплакивал его. Днём он предсказывал будущее на своём птичьем языке, а ночью ронял горькие слёзы. Где роняла птица на землю слёзы весной вырастал цветок - вороний глаз (воронья ягода, одноягодник, ранник, крест-трава, четырехлистник). За верность и любовь ворона к старику-кудеснику и назвали люди это растение вороньим глазом.

Вороний глаз - многолетнее травянистое растение высотой 15-45 см, с ползучим корневищем. Стебель прямостоячий, оканчивается зеленовато-желтым цветком с простым околоцветником из 8 листочков. Листьев 4; они обратнояйцевидные, расположены мутовкой. Плод — сизовато-чёрная ягода. Цветёт в июне — июле. Растение очень ядовито!

Содержит ядовитый сапонин парастифин, кислоты (лимонную и яблочную), пектины, гликозид паридин, сапонины стероидного строения, алкалоиды аспарагин, экдистероны, полиподин.

В средние века верили, что заколдованных людей можно расколдовать с помощью вороньего глаза. Ягоды носили на теле или зашивали в одежду, чтобы уберечься от чумы и других заразных болезней, для чего собирали их от 15 августа до 8 сентября. Но, в общем, вороньего глаза опасались и потому применяли редко. У Маттиолуса, например, можно прочитать: "Некоторые говорят, что эти ягоды могут усыпить, если их съесть. Я бы не хотел их пробовать: можно и не проснуться".

(по материалам сайтов http://www.abcba.ru/abc23.php. и http://zapperclark.com/index.php)

Прикрепленное изображение (вес файла 198.8 Кб)

ТИСС

Б. Симкин

Немного ровесников найдется в наше время у тисса ягодного. Первые тиссовые леса появились десятки миллионов лет назад - в самом начале кайнозойской эры. Тисс пережил многие геологические и климатические катаклизмы, сумел выстоять в борьбе со своими эволюционно более молодыми собратьями. И процветать бы ему еще миллионы лет без опасений, не вмешайся в его судьбу человек...

Еще в начале средневековья тиссовые леса покрывали огромные пространства - от Скандинавии до Северной Африки, от Британии до Малой Азии. Издавна древесина тисса очень ценилась, да и сейчас на международном рынке она одна из самых дорогих. Плотная, с буровато-красным ядром, окаймленным узкой белой заболонью, она очень красива. Но главные ее достоинства - твердость и чрезвычайная устойчивость против гниения и на воздухе, и в воде. Поэтому и называют в народе тисе - "негной-дерево" или "негниючка". По прочности тиссовая древесина немногим уступает даже железу. Гуцулы из ветвей и щепы тисса выстругивали гвозди, которыми сколачивали доски и крепили на крышах дранку. Из тисса делали самую ценную мебель, шкатулки, корпуса кораблей, рукоятки и лемехи плугов, лопаты, фанеру, сваи и фундаменты для водяных мельниц, плотин и мостов.

А сколько погибло древесины тисса в войнах! Легенды рассказывают, что во время обороны Хустского замка от нападения крымского хана Гирея закарпатские ратники делали из тиссовой древесины даже пушечные ядра, не только прочные и увесистые, но и упругие: отскакивая рикошетом от земли и стен, эти ядра снова и снова поражали врагов. Несметное количество тисса уходило на стрелы, копья, луки. Не случайно древнеримские поэты называли копье taxus - тисс. (Само наше слово "тисс", по мнению многих исследователей, берет свое начало от латинского taxus и звучит почти одинаково на всех славянских языках, что лишний раз подчеркивает древность его заимствования. Между прочим, в нашей литературе, как специальной, так и популярной, это слово встречается в разном написании: и "тис" и "тисс". Мы выбрали хоть и менее экономное, но зато более соответствующее тому, как пишется это слово в "Советском энциклопедическом словаре".)

Гибель тиссовых лесов - только на совести человека, потому что сам по себе тисе очень жизнестоек. Тиссовое дерево не боится морозов, ему не страшна самая глубокая тень, оно легко сопротивляется порывам ветра, а по долговечности опережает большинство деревьев: возраст в две тысячи лет и более для него не редкость. Беда тисса - в чрезмерной медлительности: неторопливо растет он и в высоту, и в ширину, редко толщина его годичных колец достигает миллиметра, потому даже тысячелетнее дерево сохраняет стройность, да и высота его плохо соответствует солидному возрасту. Например, одно из самых больших на Украине тиссовых деревьев, которое растет в Крыму, близ горы Ай-Петри, при возрасте более 1200 лет имеет высоту всего 10 м, а толщину немногим больше метра. Из-за такого медленного роста на месте сведенных тиссовых лесов появлялись быстрорастущие ель, сосна, пихта. И память о тиссе оставалась лишь в названиях рек и поселений: Белая и Черная Тиса в Закарпатье, Тисовец в Словакии, Тисов на балтийском острове Рюген.

В античное время тисс считался деревом скорби и печали. В тиссовых саркофагах хоронили египетских фараонов. В Древнем Риме он посвящался богам подземного царства, и ветви тисса были обычной принадлежностью траурных церемоний. Образ тисса как символ великой горести мы встречаем и в "Слове о полку Игореве", в сне князя Святослава, предвещающем гибель дружины Игоревой: "Этой ночью с вечера одевали меня, говорил, черным саваном на кровати тисовой, черпали мне синее вино, с горем смешанное..." До сих пор высаживают тиссовые деревья на кладбищах и погостах.

Хвоя, ростки и семена тисса очень ядовиты и для человека, и для многих животных. Тиссовый яд так же знаменит, как и само дерево. Еще Юлий Цезарь в своих сочинениях упоминал о его смертоносном действии, не обошел его своим вниманием и Плиний Старший.

Давно замечено, что у садовников, подстригающих тиссовые деревья, уже через полчаса начинались головные боли, головокружение, тошнота и рвота. В последние годы благодаря исследованиям, проведенным в Азербайджанском медицинском институте им. Н. Нариманова, доказано, что самое опасное действующее начало тисса - алкалоид таксин (C37H51NO10), содержащийся почти во всех частях дерева, а особенно в хвое - около 1%. Таксин поражает в основном нервную систему и органы пищеварения. Кроме таксина обнаружены в хвое тисса эфедрин, гликозид таксикатин. В коре и хвое до 10% дубильных веществ, весьма значительно и содержание смол.

Интересно, что ярко-красный мясистый околоплодник тиссовой шишкоягоды, в котором, словно в кувшинчике, лежит ядовитое черное семечко, - съедобен. Его цвет и приятный сладковатый вкус привлекают птиц, они охотно поедают сочную мякоть заодно проглатывая и семена. Мякоть переваривается, а семечко, преспокойно пропутешествовав по птичьему организму, выбрасывается наружу. Так птицы исполняют роль главного сеятеля тисса. Но они не просто разносят семена; твердо установлено, что пребывание в пищеварительном тракте птицы намного повышает их всхожесть - вероятно, при этом размягчается твердая оболочка семечка и происходит своеобразная естественная стратификация - подготовка к посеву. А вообще же семена тисса прорастают очень плохо и могут пролежать в земле несколько лет, не давая всходов.

В наше время тисс встречается отдельными группами или единичными экземплярами в Европе, Малой Азии, в Сирии и Северном Иране, в Северной Африке. Одна из самых больших в Европе тиссовых рощ находится в ЧССР, на западе Словакии. Здесь сейчас организован государственный заповедник.

В Советском Союзе отмечено около 150 мест, где растет тисс. Больше всего редких деревьев в знаменитой роще близ Хосты, второй в Советском Союзе крупный массив тисса находится в Ивано-Франковской области, в урочище Княж-Двор. Здесь еще в 1914 г. усилиями украинских природоведов был создан тиссовый резерват. Огромный урон нанесла ему первая мировая война - было вырублено много тиссовых деревьев. Сейчас в Княж-Дворском заказнике на площади около 70 га растет больше 15 тысяч тиссовых деревьев. Сохраняется тисе и в других заповедных местах: в урочище Тисовый яр в Северной Буковине, в резервате Тисовый Грунь в Карпатском заповеднике, в Угольском тиссово-буковом массиве в Карпатах.

Кроме тисса ягодного в нашей стране растет еще один вид тисса - остроконечный или дальневосточный. Область его обитания - Приморье, Сахалин, Китай, Япония. Растет он быстрее тисса ягодного, но также долговечен и красив, только крона у него пореже и посветлее, а к осени приобретает красновато-бурую окраску.

Во всех странах, где встречается дикорастущий тисе, он охраняется законом. Внесены оба вида тисса и в Красную книгу СССР. Почти всюду места обитания тисса превращены в заповедники и заказники, за ущерб, нанесенный тиссовым деревьям, взимается немалый штраф. Например, в Крыму повреждение даже не очень крупного деревца тисса - диаметром около 10 см - обойдется браконьеру по узаконенной таксе не менее чем в 400 рублей!

И все же этих мер недостаточно. Нужны более эффективные способы борьбы за будущее тисса. Необходимо полностью исключить его вырубку, охранять все участки, где он обитает, запретить даже сбор его ветвей и выпас скота там, где замечена его молодая поросль.

Растет в Западной Моравии, близ замка Пернштейн, могучий тисс. Знатоки утверждают, что возраст его приближается к двум тысячам лет. И за эти долгие годы сложено о нем немало легенд. Вот одна из них.

Как-то проходил мимо замка усталый путник и остановился здесь передохнуть, а свой дорожный тиссовый посох воткнул в землю. Так залюбовался он замком, что, уходя, забыл о посохе. И вырос из посоха на этом месте тисе. А в летописи появилось предсказание: пока он жив и невредим, будет стоять и замок. Однажды, много лет назад, обломилась у тисса ветвь, и будто бы той же ночью неведомо по какой причине рухнула часть стены замка...

"Берегите тисс!" - строго-настрого предупреждает древняя легенда, перекликаясь с Красной книгой...

1984

Прикрепленное изображение (вес файла 450.1 Кб)

ТОМАТ

Н. Верзилин.

(из книги "Путешествие с домашними растениями". 1951)

ЗАБЫТОЕ КОМНАТНОЕ РАСТЕНИЕ

Неужели нет таких комнатных растений, которые в первый же год давали бы красивые и вполне съедобные плоды. Конечно, такое растение есть. Это одно из самых старинных комнатных и садовых растений — перуанское золотое яблоко.

Первые путешественники, исследовавшие только что открытую Америку, привезли в Европу вместе с другими диковинными растениями свои сады, высаживая их на клумбы среди цветов и обвивая ими беседки. Растение ценили не за красоту жёлтеньких цветков, а за яркость плодов.

Двести лет назад его можно было увидеть в горшках на окнах среди других комнатных растений.

В XVI столетии оно описывается в голландских книгах как украшение антверпенских садов. Через сто лет в ботанических книгах упоминается, что в английских садах растёт новое прекрасное растение с необычными плодами, привезённое из Южной Америки.

Во Франции в XVII веке писали, что этот фрукт очень красив и сочен, но в пищу употреблять его нельзя, так как он ядовит и вызывает тошноту. Французы назвали это растение яблоком амура — «пом д'амур». Но за этим растением утвердилось итальянское название: яблоко золотое — «помо д'оро», то есть помидор. Да, это давно нам известный помидор, который сохранил и своё древнее ацтекское название, привезённое с его родины: «томатль» — томат.

Помидоры разводились как комнатные и садовые растения до середины прошлого столетия, особенно в Германии. В ботаническом словаре 1811 года появляется сообщение о том, что «хотя томат и считается ядовитым растением, но в Италии его едят уже с перцем, чесноком и маслом, а в Португалии и Богемии даже делают из него соусы, отличающиеся крайне приятным, кисловатым вкусом».

Стоило отбросить страх перед мнимой ядовитостью томатов и попробовать их, как они очень нравились своим вкусом. Действительно, ядовит только стебель томата, настой которого употребляют для уничтожения вредителей огородных растений.

Помидоры попадают впервые в Россию (в Крым и Одессу) в 1850 году и долгое время возделываются на юге, в Ленинградской же области их стали разводить совсем недавно, всего пятнадцать — двадцать лет.

Упорно считали, что помидор как южное растение не может вызревать на севере. Практика же последних лет показала обратное. Конечно, лето на севере короткое и мало даёт времени томату для нормального развития; поэтому сеют и начинают выращивать томаты с апреля в парниках или на подоконниках, а затем, с установлением тёплой погоды, высаживают их, как рассаду, в открытый грунт. Для городских жителей томаты должны представлять большой интерес как комнатное растение.

Выращивая томаты кустом, не следует давать им расти свободно: надо удалять боковые ветки так, чтобы одно растение имело не больше двух — трех крупных стеблей, и надо подвязывать эти стебли к палочке. Томат выгоняет очень много веточек и завязывает много плодов, но эти плоды будут мелкими и зелёными, не успеют созреть, поэтому нужно оберегать силы растения и направлять все его соки не на рост новых побегов, а на первые завязывающиеся плоды. За наше короткое лето на томате успевает вызреть только одна пятая всех плодов растения, которые оно может образовать.

Вот почему вначале формируют куст томата в два﷓три ствола, а в дальнейшем несколько раз пасынкуют. Новые ветки﷓пасынки образуются на томатных растениях в пазухах листьев под цветочной кистью. Их вырезают острым ножом или лезвием безопасной бритвы или просто осторожно выламывают, не позволяя им вырастать больше пяти сантиметров.

Раньше всего удаляют побег, образующийся под первой цветочной плетью, так как он будет отнимать от первых, самых ранних плодов все соки, и если оставить его расти, то он зажмёт плодовую кисть, как в тиски, между двумя стеблями. Этот росток наиболее сильный, способный перегнать в росте даже главный стебель. Необходимо вырезать раза три﷓четыре в лето и боковые пасынки, оставляя на растении пять — шесть цветочных кистей. Когда на пяти кистях образуются крупные помидорные ягодки, — совсем прекращают рост растения: срезают и верхушку стебля, оставив над плодами лишь несколько листочков. Все питательные вещества в этом случае пойдут на увеличение плодов, а не на рост ненужных веток.

Существует ещё один способ ускорения созревания, заимствованный от садоводов. Для того чтобы яблоки быстрее созрели и были крупнее и слаще, садовод перевязывает ветки яблони так называемым «плодовым поясом». В результате перевязки сосуды коры, по которым протекают питательные соки от листьев в стебель и корни, суживаются. Соки задерживаются в верхней части растения и направляются в зреющие плоды.

Попробуйте и вы перевязать тесьмой или верёвочкой ствол или ветки томата под плодовыми кистями. Не сломайте только ветку очень сильным перетягиванием. Сравните урожай на томатах с «плодовым поясом» и без него.

Стараясь получить большой урожай с перуанского золотого яблока, не забудьте познакомиться с ним поближе, рассмотрите его хорошенько, зарисуйте, засушите цветки и листья и тонкий срез через середину зелёных плодов. Со. ставьте график роста растения: на сколько сантиметров оно вырастает каждые десять дней. Обратите внимание на жёлтые цветочки помидоров. Не находите ли вы, что их строение, так же как и строение плодов, напоминает строение цветков и плодов картофеля? И не удивительно: и томат и картофель из одного семейства пасленовых и даже из одного рода солянум. Solarium по — латыни означает «смягчающий». Sola﷓num lycopersicum (волчий персик) — томат и Solarium tubero﷓sum (клубневой) — картофель.

К этому семейству относятся и табаки, курительный и душистый, петунья, дурман, белена и комнатное растеньице с мелкими жёлтыми плодиками паслён — солянум. Их родство хорошо подтверждает прививка. Черенок томата прекрасно прививается на картофеле, и картофель — на томате.

Иван Владимирович Мичурин, привив томат на картофеле, получил растение с «вершками и корешками». Над землёй были плоды томата, а под землёй — клубни картофеля. Это привитое растение называли в шутку картомат. Можно получить и томкарт, привив картофель на томат, но в этом случае не будет ни вершков, ни корешков.

На привитых томатах разных сортов академик Т. Д. Лысенко доказал явление вегетативной гибридизации — скрещивания путём прививки. Оставляя листья на подвое, можно получить на привитой ветке плоды, похожие на плоды подвоя.

Попробуйте, ради интереса, привить к томату и картофелю их красиво цветущих родственников — душистый табак и петунью, растущих на клумбах.

Прививка делается очень просто. Обрежьте острым лезвием безопасной бритвы ветку томата и слегка надрежьте пенёк пополам — это подвой. Срежьте с табака или петуньи небольшую веточку в шесть — восемь сантиметров, можно и с маленькими бутончиками. Конец веточки заострите с двух сторон в форме лопаточки. Эта веточка прививаемого растения — привой. Привой табака вставьте в надрез подвоя﷓томата так, чтобы с одной стороны кожица обоих растений совпала. Обвяжите привитое место в несколько рядов толстой ниткой. В жаркую погоду прикройте прививку лёгким бумажным колпаком. Спустя некоторое время, на удивление всем, на кусте томата расцветут цветки душистого табака, петуньи и картофеля.

Обрезая пасынки томата, не бросайте их, а сажайте в землю: они, как черенки, дадут корешки — и вырастут новые растения томатов. Посадив в горшочек с землёй несколько черенков томата, поставьте их осенью в комнату на окно. Вечером держите их ближе к электрической лампе. Зимою томат может зацвести и дать плоды.

В светофизиологической лаборатории профессора Б. С. Мошкова Агрофизического института в Ленинграде томат превратился в многолетнее растение, которое растёт, цветёт и плодоносит круглый год. Применяя электрический свет, получают шесть урожаев в год.

Летом томаты хорошо растут на балконе.

Зрелые плоды томатов содержат в своём соке много витамина С, способствующего жизнедеятельности человеческого организма и предупреждающего заболевание цынгой; поэтому полезно пить томатный сок.

В последнее время появилось в комнатной культуре томатное дерево — цефомандра. Это растение достигает в кадках двух с половиной метров высоты, имеет крупные яйцевидноостро﷓конечные листья (25X15 см) и цветёт, выкидывая кисть белых или сиреневых цветков. Плоды цефомандры тёмнокрасные, грушевидной формы, весом до двухсот граммов. Цефомандру можно вырастить из семян и черенков.

Выращивают на окнах наряду с томатами «яичное дерево» с синими, фиолетовыми, белыми и красными плодами, несколько вытянутыми как яйцо. Это баклажаны. Они одного рода с томатом и картофелем — солянум, и выращивают их так же, как томаты. Они очень красивы, когда созревают их яркоокрашенные плоды.

Выращивают на окнах и красный «стручковый» перец, из семейства пасленовых. Из пасленовых до сих пор встречается на окнах как настоящее комнатное растение солянум, или паслён, многолетний кустарник с ланцетными листочками и долго сохраняющимися на ветках круглыми ягодками, жёлтыми, оранжевыми или ярко﷓красными.

Паслён легко размножить семенами и черенками.

В конце XIX века разводили шестьдесят девять сортов комнатных пасленов. В настоящее время интерес к этим растениям, выращиваемым не ради цветков, а ради ярких ягодок, пропал у оконных садовников. Вероятно потому, что ягоды солянума несъедобны.

Прикрепленное изображение (вес файла 408.2 Кб)

Прикрепленное изображение (вес файла 208.8 Кб)

МАРГАРИТКА

(Из книги Н. Ф. Золотницкого "Цветы в легендах и преданиях")

Цветок рыцарей, любви и гаданий — МАРГАРИТКА

Вечная красавица

Гадание по лепесткам маргаритки

Любимое имя принцесс

Провозвестница весны

Существует очень красивая легенда о происхождении этого небольшого беленького или розоватого, образующего прекрасные бордюры на наших клумбах и красивые группы на зеленом газоне цветочка.

Рассказывают, что Пресвятая Богородица, желая однажды зимою доставить удовольствие маленькому Иисусу и подарить ему венок из цветов, не найдя ни одного на побитых холодом полях, решила сделать их сама искусственно из шелка.

И вот, выделывая различные цветы, она сделала одни, которые особенно понравились младенцу Иисусу. Это были маленькие маргаритки, сделанные из желтой шелковой материи и толстых белых нитей. Приготовляя их, Пресвятая Богородица не раз колола себе пальцы иглой, и капли крови ее окрасили местами эти нити в красноватый или розоватый цвет. Вот почему кроме белых лепестков встречаются и розоватые и на нижней стороне они часто бывают окрашены в красный цвет.

Цветы эти так понравились младенцу Иисусу, что он хранил их всю зиму, как драгоценность, и когда наступила весна, высадил в долине Назарета и стал поливать. И вдруг искусственные цветы эти ожили, пустили корни, стали расти и, разрастаясь все более и более, переселяясь из одной страны в другую, вскоре разрослись по всей земле. И теперь, как бы в воспоминание об этом чуде, цветут эти прелестные цветочки с ранней весны до глубокой осени, и нет в мире страны, где бы их нельзя было встретить.

По другому сказанию, маргариток называют «цветками Пресвятой Девы Марии» и о происхождении этого названия рассказывают следующее.

Когда Пресвятая Дева Мария по получении от архангела Гавриила благой вести, отправилась сообщить об этом своей родственнице Елизавете, то ей пришлось долго идти по горам и долинам Иудеи.

И вот, когда она проходила по полям, то всюду, где только нога будущей Божьей Матери касалась земли, всюду вырастали маленькие блестящие белые цветочки, так что весь путь ее, обозначаясь ими, образовывал как бы целую цветочную дорожку. Цветы эти и были наши скромные белые маргаритки.

Белые, окружавшие в виде сияния лепестки их напоминали славу Божию, а золотая середина — священный огонь, горевший в сердце Марии.

По другому же варианту дело произошло так.

Когда Пресвятая Дева Мария, будучи еще ребенком, смотрела ночью на небо, усеянное бесчисленными блестящими звездами, то высказала желание: как хорошо было бы, если бы все эти чудные звезды сделались земными цветами и она могла бы с ними играть.

Тогда звезды, услышав это пожелание, сейчас же отразились в покрывавших наземные растения блестящих каплях росы, и когда на другое утро солнце озарило землю, она вся была усеяна, как звездами, белыми цветочками.

Пресвятая Дева была в восхищении, украсила ими себя и сказала, что они вечно будут ее любимыми цветами и пусть называются цветами Марии.

С тех пор, заканчивает сказание, цветы эти заключают в себе счастье, и их вопрошают о нем, пересчитывая и обрывая их лепестки.

Таковы христианские легенды о происхождении маргаритки, но цветок этот имеет еще и языческие.

Латинская легенда говорит: когда однажды прелестная лесная дриада Белидес плясала и резвилась с возлюбленным своим Эфигеем, то обратила на себя внимание этрусского бога времен года — Вертумна, который, прельстившись ею, хотел во что бы то ни стало обнять ее и увести с собой.

В отчаянии и бессилии бедняжка, не зная, что делать, как отвязаться от неотступно преследовавшего ее старика, обратилась с мольбой к бессмертным спасти ее, и боги, сжалившись над ней, превратили ее в хорошенький полевой цветок. Цветок этот получил название Bellis perrenis — вечной красавицы, которым теперь и обозначают нашу маргаритку в науке.

По другой легенде, она возникла из праха Альцесты, жены фессалийского царя Адмета, которая пожертвовала своей жизнью, чтоб спасти жизнь мужа.

Адмет этот был любимцем Аполлона, который упросил богинь судьбы Мойр не дать ему умереть в назначенный час, если кто-либо другой согласится принять за него смерть.

Настает час, но никто из друзей не решается за него умереть. Даже престарелые родители, и те не хотят пожертвовать ради него свою жизнь. Только верная жена его Альцеста отказывается от полной радости жизни и умирает за него.

Тогда Геркулес, зашедший к нему во время совершения своих подвигов, узнав случайно об этом великом самоотверженном и великодушном поступке, решается во что бы то ни стало возвратить ее снова к жизни.

Он отправляется в Ад и добивается у Танатоса, бога смерти, чтобы он опять вернул ее на землю; но так как в человеческом виде она не может уже вернуться, то появляется в виде цветка — маргаритки.

Скажем кстати, что название свое цветок получил от греческого слова margarites, обозначающего «жемчужина», так как покрывающие зеленые луга бесчисленные ее белые цветочки действительно кажутся как бы жемчужинками.

В северных сагах маргаритка посвящалась еще богине весны, и гирляндой из ее цветов обвивали каждую весну кубок этой богини. Кроме того, цветы ее приносились в жертву богине любви — Фрейе, и потому ей давали нередко название цветка любви и невесты солнца.

В этом последнем названии и приношении цветка в жертву богине любви кроется, по мнению многих ученых, и происхождение известной всем роли этого цветка как любовного оракула.

Эту роль цветка для гадания — «любит, не любит» маргаритка, по-видимому, начинает играть уже с незапамятных времен и притом не только в одном каком-либо отдельном государстве, а почти во всех западноевропейских, исключая разве Англию. В немецком языке существует даже особое ее народное название — «Maasliebchen», т. е. мерка любви, которое ведет свое начало с древних времен и имеет своей основой старинную детскую игру, соединенную с обрыванием ее лепестков.

Зайдя далеко в лес или поле и боясь, как бы родители их не стали бранить, дети в Германии обыкновенно брали да и теперь берут такую маргаритку и, обрывая ее лепестки, гадают, будут ли их бранить дома или нет, приговаривая: «Побои, брань, добрые слова». И то слово, при котором будет оборван последний лепесток, и должно обозначать, что их ожидает.

Словом, делают то же самое, что, мы видим, теперь делают наши молодые люди (особенно барышни), обрывая лепестки и приговаривая: «Любит, не любит, плюнет, поцелует, к сердцу прижмет, к черту пошлет», и что было выведено еще Гете в «Фаусте», когда, гуляя в саду под руку с Фаустом, Маргарита срывает маргаритку и, обрывая ее лепестки, шепчет:

«Он любит, нет;

Он любит, нет;

Он любит...»

Только в наше время оракулом этим служит чаще не маленькая маргаритка, называемая по-французски paquerette, а носящая во Франции название маргаритки красивая крупная, с желтой серединой и белыми крупными лучами полевая ромашка (по-русски — поповник), у которой лепестков менее, да и лепестки эти гораздо крупнее, так что, следовательно, и обрывать их легче, и результата можно добиться скорее. Если не ошибаемся, с такой же ромашкой происходит и сцена в «Фаусте».

Кроме Германии маленькая маргаритка играла роль любовного оракула также еще и среди сельского населения многих провинций Франции, и в Нормандии с незапамятных времен существует даже песенка: «Маргариточка, маленький цветочек, красный по краям и с зеленою каймою, открой (скажи) судьбу моей любви».

Песенка эта сопровождалась обрыванием лепестков и гаданием по ним.

Особенно, однако, этот способ гадания судьбы был развит в средние века, когда вместо маргаритки часто прибегали даже к узелкам на случайно сорванной травинке, число которых также определяло судьбу, ожидающую гадающего.

Вообще маргаритка играла в это время немалую роль, особенно у рыцарей. И рыцарь, возлюбленная которого изъявляла согласие отдать ему свое сердце, получал право изобразить на своем щите маргаритку. Если же возлюбленная не хотела ему сказать ни «да», ни «нет», и только как бы склонялась к этому, то в ответ на выраженную им любовь, дарила ему венок из маргариток, который на средневековом языке цветов обозначал «я еще подумаю».

И такой скромный, даже смешной, по нашему мнению, веночек вселял сильную надежду в сердце рыцаря, заставляя его сердце биться сильнее, а самого рыцаря — проявлять чудеса храбрости и жертвовать даже своей жизнью.

Особенно эта поэтическая, мечтательная любовь, заставлявшая, как мы сейчас сказали, совершать иногда поразительные подвиги и не щадить своей жизни, царила во времена трубадуров, когда поклонение даме сердца достигло, так сказать, своего апогея. В это время и возникла во Франции игра в откровенную маргаритку — гадание по ее лепесткам.

Просматривая хроники того времени, то и дело наталкиваешься на рассказы об этих гаданиях. Кроме того, даже и само изображение маргаритки, ввиду, быть может, одинаковости ее названия с именем многих отличающихся в средние века своей красотой или какими-нибудь другими качествами женщин, считалось в это время верхом изящества и выражения почтения.

Так, рассказывают, что за торжественным обедом, данным Карлом Смелым в день его бракосочетания с английской принцессой Маргаритой, появилось чудо механики того времени — автомат в виде единорога. На спине этого сказочного животного находился леопард, державший в одной лапе щит с государственным гербом Англии, а в другой — маргаритку. Объехав вокруг стола, единорог остановился перед герцогом, и сопровождавший его рыцарь, вынув из лапы леопарда эту маргаритку, передал ее герцогу, сказав при этом остроумный, имевший отношение к принцессе и к цветку каламбур.

Подобный же рыцарский привет был высказан Маргарите, дочери Франциска I, когда, сочетавшись браком с Эммануилом-Филибертом Савойским, она прибыла на родину своего мужа. Как только она ступила ногою на Савойскую землю, ей тотчас же поднесли от имени ее супруга изящную золотую, украшенную драгоценными камнями свадебную корзину, всю наполненную прелестными белыми маргаритками и обвязанную красивой розовой лентой с надписью: «Каждый цветок имеет свою прелесть (достоинство), но если бы мне представили на выбор сразу тысячу цветов, то я все-таки выбрал бы маргаритку».

Людовик Благочестивый соединил также этот цветок с именем своей жены Маргариты.

Он приказал сделать распятие, которое поместил в виде герба на своем перстне, и окружить его венком из маргариток и лилий. Таким образом, перстень этот напоминал ему всегда о Спасителе, Франции и его дорогой жене. С этой поры имя это сделалось среди принцесс любимым. Его носили герцогиня Анжуйская, мать Генриха VII, сестра Франциска I и другие.

Его носит и мать итальянского короля, чрезвычайно популярная среди народа благодаря своему сердечному отношению к беднякам и их детям. В связи с ее именем и этой ее любовью к бедноте Мантегацца написал даже сказку о происхождении маргаритки.

«Великое солнце, — говорит он, — ничто не любит так, как цветы, ни о чем так не заботится и ничто так не ласкает.

И потому все растения в течение столетий всегда о чем-нибудь его да просили. Одни хотели быть крупнее, другие душистее, третьи желали иметь более красивые цветы...

Только одно скромное растеньице, бледные белые цветочки которого, как звездочки, блестели на лугу, никогда не выражало никакого желания.

Эта мысль пришла однажды на ум солнцу, и оно, остановившись перед растением, спросило его: довольно ли оно своей участью и не желает ли чего?

— Спасибо, — отвечало растение, — я чувствую себя вполне счастливо таким, каким создал меня Господь.

— Это прекрасно с твоей стороны, — сказало солнце, — но подумай, может быть, у тебя и найдется какое-либо желание, а мне очень хотелось бы его исполнить, если бы ты мне его выразила.

— В таком случае, позволь мне во всякое время года цвести. Я радуюсь, когда меня срывают дети и играют со мной: я так люблю детей.

— Пусть будет по-твоему, — отвечало солнце, — и так как ты среди всех цветов являешься единственным по своей скромности и походишь на жемчужину, то называйся отныне маргариткой.

Говоря это, солнце прикоснулось к ее цветам одним из своих лучей и оставило в середине желтый кружок как свою печать, а лепестки ее, разойдясь в стороны, образовали нечто вроде солнечного сияния.

Если гордые орхидеи, заключает свою сказку Мантегацца, украшают собой царские вазы, если дивные розы усыпают своими лепестками персидские ковры, то скромная маргаритка получает больше сердечных ласк, чем кто-либо, так как она живет среди народа и его детей, где радости реже, но зато сильнее и где чувство нежности не сделалось еще посмешищем...»

Таким же как бы символом сердечности мы встречаем маргаритку и на дивном памятнике, воздвигнутом безвременно погибшей австрийской императрице Елизавете.

Памятник этот производит чарующее впечатление. На мраморной глыбе, как бы окутанное облаком, покоится чудное изваяние покойной, над ним звезда, внизу на постаменте внезапно гибнущий корабль — эмблема ее преждевременной кончины, а на цоколе букет маргариток — эмблема ее доброты и сердечности.

Что касается Англии, то и там маргаритка пользовалась не меньшей любовью, чем и в остальной Европе. В песнях шотландских бардов поется, что впервые маргаритка была принесена на землю рукою ангела, посадившего ее на могиле безвременно погибшего юноши. «Он взял звезду с неба, — говорит Оссиан в песне, где он оплакивает смерть своего погибшего во время битвы сына, — и опустил ее на землю в том месте, где была погребена вся надежда родителей; и на этом месте вырос цветок-звездочка — маргаритка».

Чосер в своих стихах называет ее «Day's еуе» — око дня, так как действительно цветок этот, как известно, раскрывается одним из первых на восходе солнца.

Из этого-то названия образовалось то нежное, ласкательно-уменьшительное имя «Daisy» (Дэзи), которое дают в Англии как женщине, носящей имя Маргарита, так и самому цветку. Шекспир говорит о маргаритке в самых нежных выражениях: «Whose white investements figure innocence» («ее белое одеяние изображает невинность»).

Другой известный английский поэт, Монгомери, выражается о ней так:

«The rose has but a summer reign

The daisy never dies…»

(«Но роза царствует лишь одно лето, а маргаритка никогда не умирает»).

И правда, в сыром, но довольно теплом климате Англии, маргаритку можно видеть в цвету почти круглый год.

Однако ввиду того, что маргаритка и в Англии является иногда предвестником весны, то, прежде чем весна в действительности появится, нужно, по мнению деревенских английских детей, ступить ногой на 12 маргариток. Их же еще более суеверные родители говорят, что если пропустить случай ступить ногой на первую маргаритку, которую увидишь весной, то маргаритки покроют тебя или кого-либо из твоих близких друзей прежде, чем окончится год.

Наконец, с маргариткой связано еще выдающееся событие последнего времени — сбор пожертвований в пользу борьбы со страшнейшей из людских болезней — с туберкулезом.

Общественный сбор этот был устроен впервые в Швеции в 1908 году, и цветком, который должны были давать на память всякому внесшему свою посильную лепту, избрана маргаритка (у нас почему-то ее назвали белой ромашкой) как первый весенний цветок, как провозвестница весны и обновления жизни.

С тех пор там ежегодно 1-го мая устраивают продажу этого цветка. Цветок продают по 5 копеек, и в первый же год в этот день было выручено около 80.000 рублей.

За Швецией последовала Финляндия, потом некоторые другие государства, а в 1910 году наконец и мы.

У нас эта продажа производилась в апреле, и надо было видеть, с какой энергией, любовью и восторгом всюду наша молодежь приходила на помощь этому святому делу.

Пресса со своей стороны поддержала его, и действительно, как тогда писали, мы «забросали смерть цветами». В одной Москве за этот день собрано было более 150.000 рублей.

Дай Бог, чтобы почин борьбы со злейшим нашим врагом при помощи этого скромного цветочка продолжался так успешно и впредь и чтобы построенные на собранные таким образом средства санатории и другие учреждения действительно оправдали возлагаемые на них надежды.

В заключение упомянем, что в Германии в 1739 году этому прелестному невинному цветочку грозила страшная опасность. Его обвинили вместе с собачьей ромашкой в ядовитости, и начальством было предписано уничтожать ее всюду, где бы она только ни встретилась. Однако, оттого ли, что недостаточно деятельно принялись за ее истребление, или оттого, может быть, что самое растение оказалось необычайно живучим, но грозное это предписание оказалось невыполненным, и прелестный цветочек по-прежнему продолжает расти повсюду и усыпать своими многочисленными белыми звездочками поля и клумбы наших садов.

Прикрепленное изображение (вес файла 555.2 Кб)

Прикрепленное изображение (вес файла 577.5 Кб)

МАРЬИН КОРЕНЬ

Марьин корень – это народное название растения, известного как пион уклоняющийся или необыкновенный. Название свое корень носит весьма не случайно. Испокон веков его использовали при лечении женских болезней, отсюда и Марьин. А легенда гласит, что с помощью этого растения Марьюшка спасла своего жениха от смерти, и имя корешку дали по имени этой девушки.

В древности пиону приписывали многочисленные чудесные свойства, в основном, защитные: от злых духов и людей, морских бурь и различных хворей. Во многих традициях бутончики пиона вешали на шею детям в виде ожерелья, окуривали больных дымом от горящего корня, прикладывали к сердцу против удушья и подагры…

Растение образует целый куст высотой почти метр, цветет яркими малиново-красными, пурпурно-розовыми или бледно-розовыми цветами в июне месяце. Найти Марьин корень можно в лесной зоне северо-восточных районов европейской части России, в Западной и Восточной Сибири до западных районов Якутии, особенно много его на Алтае, иногда встречается в районах Восточного Казахстана. Растение это содержит очень много полезных веществ, поэтому используют в медицине и магии все его части: и клубни, и стебли, и листья, и цветы. Используют в основном для изготовления успокоительных настоек, обезболивающего средства, так же для повышения кислотности желудка, при подагре и ревматизме.

Знаменит своим корнем – ценным пищевым продуктом, достигающим порой массы в 5 – 6 килограммов. Во время Великой отечественной войны корень этот спасал жизни – им заменяли картошку, мололи в муку и пекли из неё хлеб и лепёшки. Даже до сих пор в некоторых районах Сибири корень используют в качестве приправы к мясным блюдам, казахи варят из него кашу, а если его измельчить и пожарить, получится неплохой заменитель чая. Кисель же помогает больным скорее пойти на поправку.

(по материалам сайта http://herbalogya.ru/textbook/volshebnie_travi.php )

Прикрепленное изображение (вес файла 495 Кб)

Прикрепленное изображение (вес файла 418.6 Кб)

Прикрепленное изображение (вес файла 658.6 Кб)

АКОНИТ

"...Вывел. А тот, разъярясь, возбуждаемый бешенной злобой

Громким лаем, тройным одновременно воздух наполнил

И по зеленым лугам разбросал белесую пену.

Пена пустила ростки, говорят, и, влагу впивая

Из плодоносной земли получила зловредную силу.

Этот живучий цветок, растущий на твердых утесах,

Жители сел аконитом зовут.

"Метаморфозы"

Овидий

Ботаники называют борец аконитом, от древнегреческого города Аконе, возле которого в изобилии это растение произрастало. Кроме того, вблизи города находилась пещера, ведущая, по представлению греков, в ад. По преданию, аконит вырос из слюны пса Цербера. Геракл, чтобы заслужить бессмертие, должен был совершить двенадцать подвигов: одиннадцатый состоял в том, чтобы привести на землю пса Цербера - страшное трехглавое чудовище, покрытое змеями. Цербер был стражем ада. Геракл спустился туда через вход, находившийся в земле неподалеку от мыса Генар в Лаконии. Владыка преисподней Аид разрешил ему увести Цербера, если только Геракл сумеет одолеть пса, не применяя оружия. И хотя Цербер обвил змеехвост вокруг ног Геракла, а голова дракона впилась ему зубами в тело, герой победил пса и привел на землю. От дневного света Цербер пришел в ужас. Ядовитая слюна потекла из всех его трех пастей, и там, где она падала, вырастал ядовитый цветок аконит.

Согласно мифу о аргонавтах, дочь царя Колхиды Ээта, ясноглазая Медея, была жрицей в храме Гекаты, богини волшебства и магии, и ученицей самой богини, которая научила её таким, например, достаточно сложным магическим приёмам, как укрощение огня, остановка движения реки, исцеление недугов, омоложение. Счастья девушке, правда, это не принесло. Она помогла Ясону, но тот в конце концов бросил её, решив жениться на молоденькой коринфской царевне. Медея, испросив день отсрочки, прислала сопернице расшитое платье, но не в знак примирения. Платье было пропитано ядом, и есть мнения, что этим ядом был сок аконита.

Есть и другая легенда про Медею:

Колдунья Медея, обманом ставшая царицей и женой Эгея, решает отравить героя - сына Эгея - Тесея. С этой целью Медея на пиру посылает Тесею кубок, отравленный ядом. Есть мнение, что кубок был отравлен аконитом. При этом авторы ссылаются на Овидия.

В поздней греческой мифологии покровительницей отравителей считалась богиня Геката - в высшей степени загадочное и темное по происхождению существо. В раннем периоде Геката была богиней вполне добродетельной, покровительствующей охоте, рыбной ловле и морякам. Но с V века до нашей эры характер ее резко изменился. Геката стала богиней злого волшебства, недобрых заклинаний, ночных кошмаров и отравителей. Шекспир по этому поводу писал: "...тлетворный сок полночных трав, трикрат пронизанный проклятием Гекаты". В арсенале волшебных трав богини нередко упоминается и известный нам борец-аконит, получивший громкую, но печальную славу.

Борцом же аконит называют на основании скандинавского сказания о последней борьбе бога Тора с ядовитым змеем. Все скандинавские боги и воскрешенные ими воины поднялись тогда на борьбу с темными силами, которые погасили солнце и звезды, разбудили вулканы, заставили закипеть реки и огнем охватили мир. В неравном поединке Тор побеждает мирового змея, но через девять шагов гибнет и сам от его ядовитых укусов. На месте гибели бога впоследствии и расцвел борец, как весть о том, что жизнь на земле продолжается.

В одной из старинных легенд говорится, что до первого греха люди огня не имели. Но после грехопадения отворились адские ворота, откуда на землю вырвалось пламя, чтобы пожарами причинять людям вред и смущать их огнеподобными появлениями бесов в воздухе. Кроме адского огня, был послан с неба и тот огонь, на котором сжигали приносимые Богу жертвы. В народе сохранилось поверье, что черный аконит ("жар-цвет") исполняет все желания. Еще в начале XX в. можно было встретить в деревнях мужиков, выходящих из леса с венками из аконита.

Существует предание, по которому знаменитый хан Тимур был отравлен ядом аконита. Соком этого растения была пропитана тюбетейка завоевателя.

Существует мнение, что садовые формы теряют свои ядовитые свойства. В Индии, например, некоторые культурные виды аконита даже употребляют в пищу, и, видимо, поэтому там родилось сказание об одной красавице, которая ела так много аконита, что сама сделалась ядовитой. К ней нельзя было не только прикасаться, но даже встречаться с ней взглядом, так как взгляд красавицы отравлял людям жизнь.

Сохранилось описание Плутарха об отравлении аконитом воинов Марка Антония. Воины, в пищу которых попал аконит, "теряли память и были заняты тем, что переворачивали каждый камень на своем пути, будто искали что-то очень важное...". От этого яда не знали противоядий, и поэтому был даже издан закон, запрещавший покупать яд аконита. Нарушение этого запрета каралось смертной казнью. Следовательно, относиться к этому растению нужно очень и очень осторожно.

Царь-травой звали аконит веруя, что он способен изгнать нечистую силу, подобно тому, как громы небесные гонят в преисподнюю бесов.

Аконит добавляют в обереги, особенно от вампиров и оборотней. Оборотни пользуются аконитом для лечения. Тибетские целители носили ладанку, в которой были разные травы, во главе с аконитом. Состав требовал периодического обновления. ("когда корень рассыплется в пыль"). Считалось, что в отличии, например, от чабреца, он не отпугивает злых духов, а заключает их в себе, рассыпаясь при этом в пыль.

Семя растения заворачивают в кожу ящерица и носят с собой - это позволяет становиться невидимым, когда пожелаешь.

Древние считали, что под действием ядовитых растений освобождалась душа человека, и она может путешествовать по параллельным мирам, общаться с духами и душами умерших. Если душа при этом не возвращается обратно, то наступает смерть. Поэтому пользоваться этим могут только маги высшей ступени, а никак не ученики.

Эффект освобождения души, приписываемый акониту, объясняет то, что этот цветок используют в виде талисмана для развития проницательности и ясновидения. Обладание таким талисманом позволяет заглянуть в суть любого явления.

Для пробуждения магических сил аконита следует провести весьма простой магический ритуал. На алтарь устанавливают глиняную миску, в которую насыпают измельченное растение. По сторонам миски ставят два подсвечника со свечами соответствующего цвета (в нашем случае - это синий). Далее свечи зажигают, в миску с травой опускают пальцы рук и, помешивая содержимое, добиваются ощущения, что с кончиков пальцев стекает и впитывается травой энергия воли. Далее надо представить себе объект воздействия и удерживать этот образ мысленно некоторое время. И растением можно будет лечить.

(по материалам сайта http://herbalogya.ru/)

Музыкальная иллюстрация: Inkubus Sukkubus - Belladonna & Aconite

Прикрепленное изображение (вес файла 586.2 Кб)

Прикрепленное изображение (вес файла 512.8 Кб)

МАК

(Из книги Н. Ф. Золотницкого "Цветы в легендах и преданиях". 1911)

Цветок грез и курильщиков опия — МАК

Взятие города вольсков

Снотворное действие мака

Сон — друг ночи

Легенда о происхождении мака

Успокоитель души и тела

Злоупотребление опиумом

Курение опиума в Китае

Борьба китайского правительства

Языческие обряды и игры детей

Народные обычаи и поверья

Цветок крови

Кому приходилось бывать на юге России и видеть хлебные поля, усеянные, как огоньками, бесчисленными ярко-красными цветами мака, тот, без сомнения, согласится со мной, что это одна из прелестнейших сельских картин, какую можно себе только представить.

Не мудрено поэтому, что мак-самосейка (Papaver rhoeas), как называют в науке этот вид мака, привлекал к себе уже в древности внимание человека.

Уже древнегреческие девушки полюбили его яркие цветы, обрывали их атласистые лепестки и, положив их на образованный согнутыми большим и указательным пальцами левой руки круг, ударяли по ним изо всей силы ладонью. Удар сопровождался более или менее громким шумом, лепесток разрывался, и по силе треска молодые гречанки определяли, как сильно влюблен в них их возлюбленный.

Игра эта называлась у них игрой в любовь, а самый выдававший, так сказать, сердечную тайну цветок носил название dylephilon — любовного шпиона.

От древних греков игра эта перешла сначала к древним римлянам, а от них главным образом к итальянцам, у которых существует и до сих пор. Я говорю «главным образом« потому, что отголоски ее сохранились также и в Германии, где мак поэтому часто называют розой-хлопушкой (Klatschrose) и где игра эта также всюду практикуется, но только потеряла уже свое гадательное значение и служит лишь забавой для детей.

Еще более эта игра изменилась во Франции. Здесь дети играют маковыми цветами, не столько употребляя их лепестки в качестве хлопушек, сколько делая из них куколок. Чтобы сделать такую куколку, лепестки мака отгибают книзу и связывают травинкой. Тогда коробочка (головка) мака представляет собой как бы головку и тело куколки, а отвернутые лепестки — ее платьице. Куколку эту называют обыкновенно enfant de choeur, то есть мальчиком, прислуживающим у римско-католиков за обедней в церкви, так как платье у этих мальчиков бывает большею частью красное.

Другое применение в детских забавах имеют цветы мака во Франции еще в игре, носящей название «петушок или курочка?», где требуется разгадать: содержит ли в себе нераспустившийся еще бутон мака белые или красные лепестки. Если лепестки белые — значит, курочка, если красные — петушок. Отгадать это довольно трудно, так как, по не объясненной еще причине, лепестки в этих бутонах бывают почему-то вначале иногда белые, хотя впоследствии все становятся одинаково красными.

Кроме этих детских забав цветы мака в юго-западных католических странах употребляются для украшения церквей в день Сошествия Св. Духа. Особенно это практикуется во многих местностях Прованса, где маленькие дети, одетые ангелочками, идут в этот день в процессии перед священником, несущим Св. дары, и усыпают маковыми цветами его путь. От этого, вероятно, цветы эти в Провансе носят еще название цветов ангелов.

У нас, в России, хотя цветы мака и не имеют особого значения в церковных празднествах, но церковные главы носят часто название золотых маковок, а Москва за многочисленность своих храмов в старину сопровождалась даже постоянно народным эпитетом «золотые маковки».

Здесь, конечно, название маковок относится более к верхней части головы, которую мы обыкновенно называем «макушкой, маковой»; тем не менее некоторая, вытекающая из сходства маковой головки с нашей головой символика наблюдается и во многих русских поговорках и песнях.

Малороссы, например, так говорят: «Головка, як макивка, а в ней и разуму, як наклано»; или в одной малороссийской песне поется:

«Убыв брата родного,

А шурина вирного,

Покатылась голова

Так, як макивочка».

Символика эта, впрочем, существовала уже и у древних греков, которые называли мак — kodeion, а человеческую голову — kodeia, и особенно у древних римлян, у которых Нума вместо приносившихся в прежнее время в жертву Юпитеру человеческих голов стал приносить маковые головки.

То же самое случилось и с зверским умилостивительным жертвоприношением детских головок богине Мании — призрачному существу, имевшему будто влияние на жизнь детей. Юнием Брутом детские головы были заменены здесь головками чеснока и мака.

Нельзя также обойти молчанием и известный в истории Древнего Рима рассказ о взятии города вольсков — Габий.

Это было в 515 году до н. э., в царствование Тарквиния Гордого. Будучи не в состоянии взять этот город ни голодом, ни приступом, Тарквиний придумал хитрость. Старший сын его, Секст, притворившись, что отец, рассердясь, прогнал его от себя, бежал к габийцам и обещал им помочь в борьбе с отцом. Добродушные и доверчивые габийцы не только поверили этой сказке, но даже имели неосторожность поручить ему начальство над всеми своими войсками. Тогда, заручившись властью, Секст послал тайком к Тарквинию верного своего раба узнать: что ему дальше делать, как поступать?

Когда посланный Секста явился, Тарквиний был в саду. Вместо того, чтобы ответить на предложенные ему Секстом вопросы, он начал быстро ходить по саду и сшибать бывшей у него в руках тросточкой самые высокие головки мака, которым были засажены некоторые клумбы его сада.

Возвратясь к Сексту без всякого ответа, раб рассказал ему только то, что видел. Но Сексту этого было вполне достаточно. Он понял, что отец, сшибая самые высокие головки мака, хотел этим сказать, что Секст должен обезглавить или умертвить всех начальников габийцев. Секст поступил так, и город был взят.

Таким образом, и здесь маковые головки явились символом человеческих голов.

Укажем еще, что маковые цветы играли некоторую роль и у древнеиталийских народов (этрусков, пелазгов и др.). По словам Отто Брунфельса, они приготовляли из мака разные снадобья и делали из его красных лепестков платье своему богу ада — Дису, или Оркусу, отчего мак получил даже особое латинское название «Orci tunica«, то есть одежда Оркуса.

Не от этого ли, спрашивается, древнего обычая сохранился и у нас обычай одевать на сцене дьявола, а за ним и Мефистофеля в ярко-красного цвета плащ?

Переходя опять к Малороссии, скажем, что мак в малороссийских песнях является часто еще символом красоты и молодости.

«Да нема цвита цвитнейшего над макивочку», то есть нет цветка более красивого, чем мак, — говорится в одной песне, а в другой поется:

«А на двори бояре,

Як мак процвитайе,

И хороши и молоденки

Коло хаты близенько...»

В некоторых же песнях маковый цвет сравнивается даже с зарей:

«А вже свит свитайе,

Як мак процвитайе...»

То есть (заря) день расцветает, как мак цветет.

Таково, собственно, в кратких чертах значение мака как украшающего растения, но гораздо большее значение он имеет в народных поверьях и обрядах как растение, обладающее снотворным действием.

Уже самое его латинское название «papaver», обозначающее в переводе на русский язык настоящая (vera) детская кашка (papa), указывает на знакомство древних с этим действием, так как в древности уже практиковался обычай, который, к прискорбию, и у нас еще практикуется старыми няньками и некоторыми кормилицами — усыплять беспокойных маленьких детей, подбавляя в молоко и вообще в их пищу маковые зерна.

О том, насколько вреден этот способ успокоения детей, нечего и говорить, и всякая любящая мать должна строго следить за кормилицей и нянькой, чтобы они не осмеливались этого делать, так как иначе ребенок может превратиться в идиота или, по меньшей мере, у него может появиться дрожание суставов или паралич; а в Англии, в Суссексе, был даже случай, что кормилица, желая успокоить не дававшего ей по ночам спать ребенка, дала ему столько макового сиропа, что бедняжка погрузился в такой сон, что более не проснулся, несмотря на всевозможные усилия врачей.

В прежнее время, конечно, об этом вредном действии маковых зерен и не подозревали, а видели в маке только благодетельное, ниспосланное Провидением средство, что яснее всего видно из следующей, сложившейся в средние века поэтической легенды о происхождении мака.

«Дело было первой весной — той весной, когда Господь создавал и тварей, и растения. По Его мановению цветок возникал за цветком, тварь за тварью. Вся земля была ими уже покрыта. Всюду царили радость и согласие. Животные и люди жили друг с другом в полнейшем мире, и с утра до вечера только и раздавалось ликование.

Одно лишь существо не разделяло всеобщей радости, всеобщего счастья и печально бродило по молодой земле — это была ночь. И потому бродила она так печально, что каждое существо на земле имело свою подругу, а она одна лишь оставалась одинокой. К тому же она чувствовала еще, что была единственным существом на земле, к которому остальные приближались с неохотою. Ибо как она ни старалась при помощи звезд, светящихся жучков и других источников света рассеять свой глубокий мрак, все-таки скрывала слишком много красот природы от очарованных глаз новосозданных тварей и тем невольно отталкивала всех от себя. И когда восходящее солнце, озаряя своими чудными лучами, приводило всех в восторг и вызывало всеобщее ликование, она еще тяжелее чувствовала свое одиночество, и еще тяжелее являлось для нее ее собственное существование.

Будучи от природы доброй и любвеобильной, она искала ответ на эту любовь и, не встречая ее, окутывала свою главу в густую вуаль, чтобы проливать в уединении горькие слезы...

Горе это наконец заметили цветы и старались всячески смягчить его и доставить ей, по мере своих слабых сил, возможно большую радость. Но что могли бедняжки предложить ей в утешение, кроме своих чудных красок и своего упоительного благоухания? И вот многие из них стали задерживать свой запах днем и испускать его только ночью. И хотя это утешение было, конечно, ничтожно, но ночь чувствовала себя все-таки уже несколько менее одинокой: разносившийся всюду чудный запах показывал ей, что есть-таки существа, которые сочувствуют ей и хотят утешить ее в тяжелом горе.

Однако утешение это было недостаточным, и ночь, в конце концов, вне себя от горя бросилась к подножию трона Всевышнего и обратилась к Нему с мольбой:

«Всесильный Боже, Ты видишь, как все созданные Тобой существа счастливы и как я одна только брожу без радости, одинокая и никем не любимая на земле, не имея даже существа, которому бы могла поведать свое горе. Светлый день бежит от меня, как я ни стремлюсь к нему всей душой, и так же, как и он, отворачиваются от меня и все остальные существа... Сжалься же, Всевышний, надо мной, несчастной, умерь мою скорбь, создай мне товарища, дай мне верного друга и спутника жизни».

Господь улыбнулся, услышав мольбу ночи и, сжалившись над ней, создал сон и дал ей его в товарищи.

Ночь с восторгом приняла этого дорогого друга в свои объятия, и с тех пор началась для нее новая жизнь. Теперь она не только не чувствовала себя более одинокой, но всюду ее встречали с радостью, так как постоянно сопровождающий ее благодетельный сон является любимцем всех живых существ на земле и ожидается с нетерпением как успокоение и отдохновение.

Вскоре к ней присоединились еще новые милые существа: ее и сна дети — сновидения и грезы. Вместе с ночью и сном разлетались они по всей земле и делались всюду такими же желанными гостями, как и их родители.

Не прошло, однако, много времени, как люди, бывшие вначале простодушными и чистосердечными, изменились. Страсти в них пробудились, и в душе их становилось все мрачнее и мрачнее. А так как дети в дурном обществе легко портятся, то и здесь случилось то же: некоторые сновидения, придя в близкое соприкосновение со злыми людьми, сделались легкомысленными, обманчивыми и недружелюбными.

Сон заметил эту перемену в своих детях и хотел было от себя их прогнать, но сестры и братья заступились за них и стали просить его: «Оставь нам провинившихся братьев и сестер, они не так уж скверны, как кажутся; мы обещаем тебе общими силами исправлять их, как только они будут сбиваться с пути».

Отец ответил на просьбу своих добрых детей согласием, и в их сообществе остались и тяжелые, мрачные сновидения, которые, однако, удивительным образом, как показал дальнейший опыт, держатся почти всегда только злых людей, которые как будто их к себе привлекают.

Между тем человечество становилось все хуже и хуже, и жизнь его делалась все тяжелее и тяжелее.

Однажды один из совсем испортившихся людей лежал среди чудной ночи на благоухавшем чудными ароматами лугу. Сон и грезы подступили к нему, но грехи его мешали им подойти. В душе его зародилась страшная мысль — убить своего родного брата. Напрасно брызгал на него сон своим волшебным жезлом капли успокоения, напрасно убаюкивали его своими пестрыми картинками грезы — несчастный все более и более уклонялся от их благодетельного влияния. Тогда сон созвал своих детей и сказал: «Если так, то улетим от него, дети, — он недостоин наших даров!» — и они улетели.

Однако такая небывалая неудача сильно раздражила сон, и, отлетев на далекое расстояние от непокорившегося его влиянию человека, он долго никак не мог успокоиться; особенно же он никак не хотел простить своему волшебному жезлу выказанное им бессилие и в гневе, наконец, воткнул его в землю. Кружившиеся же тем временем вокруг него грезы, играя, увешали этот жезл теми легкими, воздушными, пестрыми образами, которые они хотели навеять на несчастного оттолкнувшего их от себя человека.

Все это видела ночь. Она поняла ошибку сна и, сжалившись над ни в чем не повинным жезлом, вдохнула в него жизнь, чтобы он мог пустить корни. И жезл, сохранив в себе вызывающую сон силу, зазеленел и превратился в растение, а покрывавшие его дары грез превратились в красивые, разнообразно изрезанные листья. Растением этим и был мак».

Иначе рассказывает легенду о происхождении мака в своих сказках Паоло Мантегацца. По его словам, дело было так:

«Однажды Господь сошел на Землю, чтобы узнать, довольна ли она той жизнью, которую Он некогда на нее насадил, и нет ли среди живущих на ней существ обиженных? Земля встретила его с радостью, но указала Ему на несколько явлений, удручающих всех тварей и все растения: во-первых, на необходимость поедать друг друга, вследствие чего вся Земля является как бы громадной бойней, где травоядные пожирают растения, плотоядные — травоядных, а человек — всех и все, будучи в свою очередь уничтожаем, как бы в насмешку, мельчайшими из всех существ — микробами; во-вторых, на смерть, безжалостно уничтожавшую на Земле все, что ни есть дорогого, разрушающую все самые дивные планы и уносящую счастье высшего из созданных Им на Земле существ — человека, который, несмотря на данный ему высокий разум, приравнивается к самым низшим, глупым и лишенным чувств созданиям; и, наконец, в-третьих — на самое ужасное — на те бесчисленные страдания и на то страшное горе, которые рассеяны всюду на Земле.

На одного веселого и довольного, — сказала Земля, — приходятся сотни несчастных; в ответ на одно ликование раздаются сотни рыданий. В страданиях появляется человек на свет и в страданиях, окруженный опечаленными и плачущими, умирает. Да и те немногие, которые могут считать себя счастливыми, вкушая чашу радости, находят скрытым в ней страх перед смертью, а страх — не то же ли страдание?

На первые два указания Господь ответил, что уничтожение существ друг другом и смерть являются необходимым законом усовершенствования и что населяющие Землю существа не а состоянии постигнуть их только по своей близорукости и ограниченности своего разума.

Для Меня, — добавил Он, — все существа мира, начиная от малейших и до громаднейших, от слабейших и до сильнейших, от глупейших и до умнейших, — только органы, только клеточки одного громадного организма. Они обмениваются друг с другом соками и силами, так что один помогает другому, в одно и то же время и беря и отдавая. Смерть же есть только отдохновение усталых и утомленных и колыбель вновь возникающей жизни.

Что касается до третьего указания Земли, то Господь, тяжело вздохнув, глубоко задумался над ним. Однако не изменил Своего прежнего решения и только сказал: «Твоя правда, Земля, на тебе слишком много горя, но Я вложил в человека искру Моего всемогущества, и он в продолжение тех многих тысячелетий, которые ему предстоит еще просуществовать, научится, как это горе преодолевать и как от него излечиваться. Он желал быть свободным, так пусть же и несет теперь все последствия этой желанной для него свободы».

Но, Господи, — возразила Ему тогда Земля, — прежде чем настанет этот отдаленный день исцеления, окажи же человеку хоть какую-нибудь помощь; дай ему хоть какое-нибудь средство успокоения, чтобы боль не была так тягостна, продолжительна и смертоносна!

Тогда Господь подумал еще немного и дал Земле крошечные зернышки и приказал разбросать их на возделанных полях и вдоль дорог, по которым ходит человек.

Земля разбросала их — и вырос наш мак, который распускает с этих пор свои пестрые, яркие цветы среди хлебных полей, на дорогах и на лугах, где отдыхает человек. Как яркий огонек, блестит он среди желтых хлебных колосьев и зеленеющих растений и приглашает человека сорвать его и воспользоваться целебными болеутоляющими свойствами.

И так успокаивает с этого времени это чудодейственное растение душевные страдания, утишает телесные боли и делает жизнь более сносной...»

Таковы сказания о происхождении мака, возникшие в более близкие к нам времена. Но со снотворным действием макового сока были знакомы, как мы видели, и древние греки, и потому и у них сложилась уже о происхождении мака своя легенда, и у них он играл немаловажную роль в обрядах и обычаях.

Они верили, что он вырос из слез Венеры, которые она проливала, узнав о смерти своего дорогого Адониса, и считали его необходимым атрибутом бога сна — Гипноса и его родного брата, бога смерти — Танатоса. Вследствие этого бог сна изображался у них всегда в виде лежащего или сидящего юноши или ангела с опущенными крыльями, несущего в руках маковые головки. Иногда венком из маковых головок была украшена и его голова. Бога же смерти изображали также в виде юноши с венком из мака, но с черными крыльями, в черном одеянии и гасящего опрокинутый горящий факел.

Точно так же и богиня ночи всегда представлялась у древних обвитой гирляндами маковых цветов — как символ спускающегося на землю в это время покоя-отдохновения, а равно и бог сновидений - Морфей, даже жилище которого — царство сна — представлялось в их фантазии засаженным маковыми растениями.

Овидий в своих прелестных «Метаморфозах» описывает это жилище так:

«Вход в жилище засажен маковыми цветами и множеством трав, доставляющих ночи усыпляющие соки, которые потом она разносит по всему погруженному во мрак миру... Здесь-то вокруг (Морфея) в тысячах различных видов покоятся там и сям легкие сны, столь же многочисленные, как колосья хлебных полей, как листья в лесах или как песчинки, которые море выбрасывает на берег».

«Когда Морфей, — говорили древние римляне, — хочет кого-либо усыпить или навеять на него приятные грезы, то он прикасается к нему только маковым цветком».

Мак был посвящен также богине жатвы — Церере, так как он рос всегда среди хлебных злаков, которым она и покровительствовала в память о том, что Юпитер дал ей маковых зерен, чтобы доставить ей сон и успокоение от душевных страданий, когда она оплакивала свою похищенную богом ада Плутоном любимую дочь Прозерпину. Из его цветов вместе с хлебными колосьями плели венки, которыми украшали затем ее статуи; цветы подносили ей во время жертвоприношений и, торжественных служб и считали мак вообще столь приятным для этой богини растением, что и самую богиню величали нередко «Меконой», от греческого названия мака — mecon, makon. Отсюда, по всей вероятности, произошло и его название «мак». На статуях Церера изображалась всегда с маком в руке.

Наконец, с маком же изображалась и богиня ночного неба — Персефона, разливающая по всей земле сон.

Во всех этих случаях, исключая разве богиню Цереру, мак являлся символом снотворного действия и олицетворял собой сон, а иногда даже и смерть...

Кто был первым, подметившим снотворное действие мака, и кто был первым, начавшим добывать сок из этого растения, — достоверно не известно. Известно только, что приготовленное из мака снотворное зелье имелось уже у древних египтян, которые пользовались им как лекарством и для этого возделывали даже близ города Фив тот же самый вид мака (Papaver somniferum), который возделываем и мы; что древние греки ознакомились с его снотворным действием только за 416 лет до н. э.; что у древних римлян пользование этим маковым зельем было уже очень распространено и что сок этот, наконец, уже в древности делился на два сорта: опиум (opos — по-гречески сок) и мекониум.

(продолжение следует)

Прикрепленное изображение (вес файла 389.5 Кб)

МАК

(Из книги Н. Ф. Золотницкого "Цветы в легендах и преданиях". 1911)

(продолжение)

Заметить, впрочем, усыпляющее действие мака было нетрудно — всякий мак, как известно, издает довольно сильный одуряющий запах, от которого можно даже заснуть. Вследствие этого в Германии сложилось поверье, будто тот, кто заснет в маковом поле, заболевает сонной болезнью.

Рассказ о поверье этом мы находим в прекрасном стихотворении известного немецкого поэта Уланда:

«Мне передавали как предостережение, что заснувшего в маковом поле приносили домой погруженного в глубокий, тяжелый сон и что, проснувшись, он сохранял следы как бы легкого сумасшествия: родных и близких он принимал за призраков».

Другой же немецкий поэт, Б. Сигизмунд, так описывает запах, издаваемый маком.

«Сладко благоухание фиалки, чуден запах розы, горяч, как пряное вино, аромат гвоздики, ты же издаешь одуряющий запах, подобный водам реки Леты, уничтожающим воспоминания прожитой жизни».

Курительного значения опиума древние греки и римляне не знали и употребляли его лишь, как и наши современные врачи, в качестве болеутоляющего и усыпительного средства, причем нередко случалось, что от чересчур большой дозы этого лекарства больной умирал. Но особенно часто стали пользоваться опиумом в качестве лекарства в средние века.

В это время Карл Великий в своих капитуляриях приказал даже, чтобы мак возделывался в каждом крестьянском саду и чтобы при платеже податей от каждого двора вносилось по четверику мака. Вследствие этого случаи отравления участились, и притом настолько, что известный средневековый врач Табернемонтанус нашел даже нужным написать целую книгу под заглавием «Magsamensaft» («Сок маковых семян»), где он, указывая на опасность чрезмерного употребления этого наркотического средства, советовал употреблять его лишь в крайних случаях и упрекал еврейских врачей в том, что, увлекаясь быстрой целительностью этого средства, они не думают о страшных последствиях, которые грозят их пациентам.

Опиум продолжает употребляться в медицине и в наше время, но уже более в виде полученного из него химического алкалоида — морфия, открытого в 1804 году ганноверским аптекарем Сертюрнером.

Морфий этот впрыскивают под кожу, чем достигают успокоения самых страшных, мучительных болей. Но и чрезмерное злоупотребление этим средством ведет, как известно, к не менее гибельным последствиям, как и злоупотребление опиумом. Увлекающиеся его благодетельным болеутоляющим действием больные начинают так часто его впрыскивать себе, что в конце концов не в состоянии более обойтись без него, ждут его впрыскивания, как горькие пьяницы — водки. Таких увлекающихся морфием людей называют морфиноманами.

Результат получается, конечно, самый плачевный. Не говоря уже о серо-зеленом цвете лица, которым эти люди отличаются, их тело покрывается страшными нарывами, умственные их способности постепенно ослабевают и помрачаются, и они умирают, превратившись в полуидиотов.

Тем не менее целебное действие этого средства во многих страшных болезнях человечества так чудодейственно, так благодетельно, что нельзя не присоединиться к воспевшему за это мак поэту Сигизмунду и не назвать его вместе с ним божественным целителем и успокоителем всех страждущих душой и телом больных.

Опиум обладает еще одним полезным в некоторых случаях свойством — утишать голод, практическое приложение этого мы встречаем у мусульман во время их строгого поста, известного под названием «рамадан».

Переходя теперь к другому употреблению опиума — к курению, надо сказать, что обычай этот также возник прежде всего в странах мусульманских, и главным образом в Аравии.

Курение это являлось здесь как бы заменой запрещенного в этих странах по закону Магомета употребления вина и вообще всяких спиртных напитков. И вот тут-то можно справедливо сказать, что дьявол был заменен Вельзевулом, так как опиум, прозванный магометанами «маш Алла» — даром Господним, на самом деле по своим гибельным последствиям во много раз хуже всякого вина. Курение его за короткое время разрушает здоровье и превращает миллионы людей в полуидиотов и рабов своей страсти.

Чтобы понять весь ужас этого страшного яда для интеллекта, надо прочесть стихотворения двух известных английских поэтов —Кольриджа и де Кинсе, попавших во власть этого демонического снадобья, прочесть о той страшной борьбе, которую они вели, чтобы избавиться от его власти, и всех тех мучениях, которые они испытывали от постепенного разрушения их здоровья.

Первоначально приготовлением опиума для курения занимались Турция и частично Аравия, но потом главным центром его фабрикации сделалась Индия, где коммерческие люди, англичане, поняв всю громадную выгоду торговли этим ядом, стали разводить его в громадном количестве для вывоза в магометанские страны и особенно в Китай, жители которого, вкусив сладости этого курения, увлеклись им чуть не поголовно. Это было незадолго до 1740 года, в правление президента Веллера и полковника Уатсона, имена которых могут «прославиться» в истории введением этой позорнейшей из торговлей после торговли рабами.

Для бедного люда здесь устроены всюду специальные курильни, называемые англичанами опиумными лавочками. Они были волей-неволей разрешены китайским правительством после позорнейшей войны, объявленной ему англичанами за то, что оно, находя курение опиума гибельным для своего народа, хотело было запретить его ввоз. Англичане победили, и китайцам пришлось покориться.

Отличительным признаком такой курильни служит приклеенный у ее входа желтый листок бумаги, служащий для фильтрации опиума. Это и вывеска, и приглашение зайти. Внутренность курильни имеет нечто отталкивающее.

«Представьте себе, — говорит Рамбоссон, — темный, мрачный, сырой, расположенный почти в земле сарай, двери которого заперты, а окна закрыты плотно запирающимися ставнями и единственным освещением которого являются еле мерцающие лампочки для раскуривания опиума. Всюду расставлены переносные постели, покрытые циновками и сделанными из соломы половиками, предназначенными служить для тех курильщиков, которым, для того чтобы предаваться своим грезам, требуется горизонтальное положение. Входя сюда, вы задыхаетесь от едкого, раздражающего горло дыма опиума».

В такой курильне можно всегда встретить десятки курильщиков со стоящими перед ними чашками чая. Одни, с помутневшими глазами и блуждающим взором, кажется, живут в совершенно ином мире, другие, наоборот, отличаются удивительной болтливостью и находятся как бы под влиянием страшного раздражения.

Лица их болезненные, бледные; глаза впалые, окруженные синяками; язык путается, ноги едва двигаются и подкашиваются, как у пьяных. Одни лежат, утоляя время от времени жажду чаем; другие еще кое-как передвигаются, размахивая руками и крича.

Если побыть некоторое время в такой курильне, то можно видеть, как мало-помалу все погружаются в глубокий сон, длящийся, смотря по количеству выкуренного опиума и натуре курильщика, от 2 до 12 часов и сопровождающийся разнообразными сновидениями, смотря опять-таки по натуре и настроению курящего.

Пробуждение от такого сна обыкновенно очень тяжелое: голова, как свинцовая, язык побелевший и опухший, отсутствие аппетита и боль во всем теле.

И вот, как пьяницы чувствуют необходимость опохмелиться, так и курильщики опиума — необходимость нового возбуждения нервов при помощи курения опиума. Он снова закуривает свою трубку и снова проделывает то же самое. И так без конца, как страдающий запоем алкоголик.

В конце концов им овладевает или сумасшедший, как в белой горячке, бред, делающий его настолько опасным, что, например, на острове Яве голландские власти должны были издать указ умерщвлять такого рода опасных для общества курильщиков, или же его поражает паралич и вообще все те страшные последствия, о которых мы сообщали, говоря о морфинистах.

Китайское правительство постоянно боролось и борется с опиумом, хотя доход, приносимый государству курением, очень велик, так как налог взимается с каждой трубки в курильнях. Покойные богдыхан и богдыханша принимали самые энергичные меры, чтобы победить это зло. Китайские прогрессисты устраивали публичные чтения, писали и ставили пьесы для народа, где в мрачных красках изображали вред опиума и жалкий конец тех людей, которые увлекаются опиумом.

А между тем как красиво, как очаровательно выглядит цветущее поле этого яда! Особенно в Китае.

«Я не мог оторвать глаз, — говорит один видевший такое поле путешественник, — от моря чудных цветов, ярких, как огненные точки, нежно-розовых, бледно-лиловых, нежно-белых.

Никогда в России я не видал такого разнообразия оттенков в цветах мака и никогда у нас эти цветы не бывают так велики и пышны. Я смотрел, и мне казалось, что каждый цветок дышит, живет, смеется. Набежал горячий ветерок — цветы заволновались и выпрямились опять».

И когда он, очарованный таким зрелищем, продолжал смотреть на это прелестное поле, вдруг представилось ему другое зрелище — неприглядной обстановки китайской народной курильни с широкими лавками и бедно одетыми, чуть не в рубище, лежащими на них людьми...

Всем сказанным, однако, не ограничивается еще роль мака в жизни человеческой. Древние народы обратили внимание и на его чрезвычайную плодовитость, и потому он служил у них даже символом плодородия.

Он является постоянным атрибутом Геры (Юноны), богини плодородия и супружества, храм и статуя которой на острове Самос были всегда украшены маковыми головками; и богини жатвы Цереры. Кроме того, с маком изображался Меркурий, который всегда держал его в левой руке.

Иногда также количество зерен в маковой головке служило олицетворением целого города, то есть плодородие мака было символом города, чему, заметим, немало, быть может, способствовала и сама форма маковой коробочки, вырезы которой у верхушки имеют некоторое сходство с зубчатыми стенами древних городов.

Не знаю, сохранилось ли такое символическое значение плодородия за маком в средние века, но в наше время во многих местностях Германии существует обычай, который является некоторым образом его отголоском, — это обычай сыпать в башмаки новобрачной маковые зерна как пожелание, чтобы она не была бездетна.

Отголоски этого встречаются и в наших великорусских, а равно и в белорусских, малороссийских загадках и песнях, где мак нередко является отражением понятия о материнстве. Так, мак часто загадывают таким образом: «Стоиць полка, а у тэй полки сямьсот воевод», или «Пид одним ковпаком 700 казаков». Находящееся здесь число семьсот встречается также нередко в наших свадебных песнях, где им выражается число бояр или сватов, а в некоторых случаях и вся родня.

Кроме того, у нас мак или, лучше сказать, маковое зерно является еще символом всего мельчайшего, незначительного, а собирание мака представляется символом невозможности чего-либо выполнить или вообще громадного затруднения.

Так, например, голодный, желая показать степень голода, говорит: «У меня с самого утра ни маковой росинки во рту не было», и, желая выразить что-либо невыполнимое, что трудно даже сосчитать, говорит: «Как маком усыпано» (усеяно), или «Мак-маком» (мелко, часто, густо).

Немаловажную роль мак играет еще и в языческих религиозных обрядах наших предков. Таким отголоском является известная малороссийская игра «Мак», представляющая собой обряд посева нашими предками мака или, лучше сказать, вообще всех огородных овощей, их дальнейшего произрастания и, наконец, созревания. Этот обряд являлся чем-то вроде языческого заклинания, имеющего целью получить благоприятные результаты посева мака и других овощей. Игра эта производится так.

Девочки, взявшись за руки (говорит г-н Иванов, давший прекрасное описание этой игры в Купянском уезде), составляют круг, в середине которого одна из играющих садится на землю. Хоровод ходит кругом и поет:

«Соловейчку — сладку, спадку (трескун)!

Чы бував же ты в садку, в садку?

Чы выдав же ты, як мак сиют?

Ой, так-так сиют мак!»

При этом или весь хор, или только одна сидящая девочка показывает жестом, как сеют мак.

Потом, обратясь к сидящей, спрашивают ее: «Пора ли сеять мак?» «Я уже посеяла», — отвечает сидящая. Хоровод снова поет: «Ой, на гори мак» и т. д. Затем спрашивают: «Ты зийшов (взошел), мак?» И, получив утвердительный ответ, опять поют. Наконец, когда на вопрос «поспел ли мак» получают ответ «да, поспел!», тогда все составляющие хоровод девочки бросаются к сидевшей со словами «дай мачку, дай мачку!», а она от них убегает.

В числе сохранившихся у нас старинных языческих обрядов, связанных с маком, надо указать еще на свадебный обычай села Михалкова Минской губернии Мозырского уезда «дзелиць кашу» вечером на следующий день после брачной ночи.

Старшая тетка жениха (как рассказывает г-н Дикарев) подносит каждому на тарелке кашу, приговаривая «Обсылайе князь княгиню кашею, да не так кашею, як покракою». При раздаче каши поют:

«Колы каша з медом,

То оддадзим медведзим;

А колы з маком,

Оддадзим собакам;

А колы з сытою,

Дак возьмем з собою».

Затем выносят из избы стол и ставят его перед порогом; на этом столе ставят водку и закуску и гуляют до поздней ночи.

Обряд этот заимствован, по-видимому, у греков.

Для объяснения смысла приведенной песни г-н Дикарев указывает, что греческая богиня луны Артемида в некоторых областях Греции изображалась медведицей, Эринии (фурии), богини мести, назывались адскими собаками, а Геката (богиня луны в аду), властвовавшая над Эриниями, называлась также по-гречески kion — собака. Упоминаемый в песне мед наравне с вином входит у греков в состав возлияний богам в честь умерших; принесение же его в жертву Артемиде связано с ней по созвучию слова mel — мед с ее прозвищем melena — темная.

Заметим, кстати, что древние греки имели обыкновение приносить в жертву своим богам таких животных и такие растения, название которых имело созвучие с именем или прозвищем богов или вообще имело к ним какое-либо отношение.

Одно из таких жертвоприношений мака матери Афродите отразилось и в нашем малороссийском обычае призывать Долю (Dole по-гречески «обманщица» — одно из прозвищ Афродиты) 24 ноября, в день Св. Екатерины.

Девушки, собравшись в какую-нибудь хату, варят кашу из пшена и мака и поочередно лазят на ворота, приговаривая: «Доля, ходы до нас вечеряты!» Обряд этот, по словам Дикарева, соответствует греческой «гекатиной» вечере, которую выставляли на перекрестке трех дорог, да и самое празднование памяти Св. Екатерины совпадает с временем греческих празднеств в честь Гекаты.

Другим оригинальным малороссийским обычаем, также имеющим, по-видимому, отношение к древнегреческим, является обсыпание маком таких мест, где желают парализовать действие ведьм. Такое обсыпание совершается и поныне, и еще недавно в одной из станиц Кубанской области один казак, выйдя рано поутру на свой двор, заметил на снегу рассыпанный мак и следы женских ног. По примерке следы пришлись к ногам соседки, и она была привлечена к суду.

Мак, употребляемый против ведьм, должен быть дикий (мак-самосейка) и освящен на св. Маковия, то есть в день мучеников Маккавеев, 1 августа. Если маком обсыпать дом, то можно быть уверенным, что это защитит его от всяких хитростей и наваждений ведьм.

Переходя теперь к Западной Европе, мы должны сказать, что и здесь, кроме приведенного уже обычая всыпать мак в башмаки новобрачной, существует еще немало других обычаев и поверий, связанных с маком.

Так, в Германии говорят: если в полночь под Рождество стать на перекрестке двух дорог со ступкой, в которую насыпать мак, и три раза ударить в нее пестиком, то в раздающихся глухих звуках можно узнать о событиях наступающего года. А в Познани в рождественский сочельник приготовляют из мака, молока и хлебных сухарей клецки и едят их, так как существует поверье, что это приносит счастье хозяйству на целый год.

Обычай этот так распространен среди местных крестьян, что в этот вечер нет деревенского дома, где бы не подавалось это кушанье вместе с жареными гусем и свининой. В Нидерзейдлице по этому поводу сложилась даже поговорка: «Сколько клецок, столько и гусят» (подразумевается, будет в следующем году).

Мак же является в Германии еще и средством для заклинания, и в Тюрингии существует сказание, будто благодаря такому заклинанию с маком погибли известные некогда богатые, процветающие там золотоносные россыпи.

Предание это говорит, будто мать одного рудокопа этих россыпей, невинно обвиненного в краже золота и казненного за это, наполнила полкружки маковыми зернами и, отправившись к самому богатому золотом месту, высыпала эти зерна. Высыпая их, она с проклятием пожелала, чтобы все россыпи погибли и оставались без обработки столько лет, сколько было маковых зерен в сосуде. И тотчас же, говорит предание, горные потоки затопили всю местность, и так долго процветавшее горное дело погибло навсегда.

В заключение укажем еще на интересное поверье, существующее во многих местностях Германии, будто мак растет всегда в обилии на полях битв.

Главным основанием этого народного поверья послужила, конечно, красно-кровавая окраска его цветов. Но на самом деле обилие здесь мака легко объясняется тем, что на этих полях обыкновенно не пускают пастись скот, вследствие чего мак имеет больше времени для вызревания и, рассевая ежегодно многочисленные семена, со временем чуть не сплошь покрывает эти поля своими ярко-красными цветами.

Народ, однако, говорит: «Это не цветы, это кровь убитых, которая поднимается к нам из земли и, превратившись в кровавые цветы мака, просит нас молиться об упокоении их грешных душ».

Отсюда же, быть может, происходит также и распространенное во Фландрии и Брабанте запугивание детей: не ходить на поля мака, так как цветы его высасывают кровь, а с другой стороны, и даваемое им здесь название «sprokelloem» — «цветы привидений».

Нечто подобное встречаем мы и в следующем интересном кавказском предании.

Случилось это, как рассказывают местные жители, еще в то доброе старое время, когда пророк Магомет являлся правоверным, наставляя их на путь истины и добра.

«Жили в одной сакле в Кабарде брат с сестрой. Брат живой, веселый, а сестра задумчивая, грустная.

И вздумал брат, влюбившись в жившую в соседнем ауле красавицу, жениться. Увез ее оттуда и привез домой.

Сестра встретила ее приветливо, ласково, и стали они вместе жить, но не сошлись характерами. Скоро возненавидела красавица сестру, стала лить по целым дням слезы и объявила наконец мужу, что вместе с ней на свете жить не может.

— Убей меня, молю тебя, — добавила она.

Брат старался всячески уладить дело, убеждал жену, что сестра — милый, хороший человек, что она искренно любит ее, но все напрасно.

Красавица твердила: «Убей меня или ее. Ненавижу ее, пока она живет, дышать свободно не могу...»

Любил брат сестру, но любовь к жене оказалась сильнее.

Мучился, мучился, думал, думал и, наконец, разбудив однажды ночью сестру, повел ее на опушку леса и убил.

Упала со стоном бедная, обливая кровью землю, не произнеся слова обиды.

Тут только понял брат, что сделал.

Душа его проснулась, ужас охватил его, с криком бросился он в лес и начал метаться, как безумный.

Бегал, бегал и, наконец, разбитый усталостью, изнеможенный упал ничком на землю.

Долго лежал он здесь, не зная, был ли то день, была ли то ночь, когда предстал перед ним какой-то святой старец.

Увидев святого человека, убийца исповедался перед ним в своем страшном грехе и, припав к его ногам, молил помочь освободить его душу от тяжких страданий.

Старец, подумав, сказал: «Грех твой велик, муки нестерпимы, и одно может искупить их — это огненное страдание. Ступай и сделай, что я тебе велю».

Обрадованный брат понял и поспешил исполнить приказание.

Набрал сухих листьев, мху, сучьев, обломков дерева, снес их в одно место, сложил костер, взошел на него, поджег и сгорел в нем дотла. Остались одни только обгорелые кости...

Прошла осень, прошла зима, наступило теплое время, и когда вся земля покрылась ярким ковром зелени и цветов, на месте костра вырос длинный, как бы простирающий к небу листья, стебель конопли, а на опушке леса, на земле, смоченной кровью сестры, заалел крупный красивый мак.

И с той поры носят на местном наречии мак название «кызлана-кан» — девичьей крови, а конопля «джа шлага-кан» — крови юноши.

Правда ли, нет ли это сказание, говорят кабардинцы, конечно одному Богу известно, но скорее всего, правда!..»

Прикрепленное изображение (вес файла 734.4 Кб)

Прикрепленное изображение (вес файла 541.7 Кб)

НЕПЕНТЕС

(из книги В. Александровой «Растения-хищники»)

УДИВИТЕЛЬНЫЕ КУВШИНЫ

В тропических лесах никогда не бывает зимы. Там жарко круглый год. Солнце в полдень высоко стоит над головой, и горячим зноем пышут его лучи.

Есть в тропиках места, где выпадает очень мало дождей. Это пустыни. Но в пустынях не встречается растений-хищников, поэтому в пустыни мы заезжать не будем.

Есть в тропиках также и такие места, где, напротив, идёт очень много дождей. Их выпадает так много, что, если бы вода не испарялась и не стекала бы никуда, она накапливалась бы каждый год сплошным слоем до 10 – 12 метров глубиной. Такой слой закроет не только самого высокого человека, но и двухэтажные дома. Но часть воды стекает в реки и озёра, часть испаряют лучи солнца, а немалую часть выпивают растения, потому что там, где так много тепла и много воды, растёт самая пышная растительность, какая только есть на земле. Эти места покрыты высокими, густыми, непролазными «дождевыми» тропическими лесами.

В них всегда стоит полумрак. Воздух тёплый и влажный, как в теплице.

Растительность в этих лесах такая разнообразная, что не увидишь рядом двух одинаковых растений.

«Глаз утомляется, бессильный разобраться в этом беспорядке.

Всё это многообразие растительных форм сливается в сплошную темно﷓зелёную массу листвы, вдали принимающую черно﷓синий цвет, а вблизи отражающую блики солнца так, что больно смотреть и невозможно фотографировать…

Тропический лес стоит круглый год не изменяясь, и листья кожистые, большие остаются зелёными в течение пяти лет.

Невольно в этом далёком лесу вспоминаются наши сквозные леса, с просвечивающим между нежно шелестящими ветками голубым небом; с весёлыми солнечными полянками…

Вполне понимаешь русских путешественников, которые в роскошных тропических лесах грустят, вспоминая родные берёзки и весёлое пение птиц в наших лесах.

В тропическом же лесу хотя и раздаются голоса птиц, но эти голоса резкие и хриплые.

Неприятны и грубы стоны ленивца и рёв обезьян. Особенно жутки эти голоса в тишине и темноте ночи.

Ночь в тропиках спускается быстро, в 6 часов, и продолжается двенадцать часов.

В наших лесах стоит почти ничем не нарушаемая тишина в течение всей ночи.

В тропическом лесу, наоборот, перед наступлением ночи с криком возвращаются с прогулок попугаи и обезьяны, и долго звучат цикады, стонут саламандры, квакают гигантские лягушки, воют филины и вздыхают ещё какие﷓то звери.

К середине ночи, когда наступает тишина, вдруг раздаётся сдавленный вопль жертвы ягуара. И тогда по всему лесу проносятся крики испуганных зверей и птиц. Долго кричат в темноте проснувшиеся голосистые обезьянки, жалостно стонет ревун. До самого рассвета не может успокоиться напуганное население тропического леса.

Страшно и неприветливо в этом чужом лесу».

Так пишет про тропический лес писатель Н. М. Верзилин в своей книжке «Путешествие с домашними растениями».

В дождевых тропических лесах встречаются и растения-хищники.

Самые интересные из них растут на больших островах Индийского океана. Особенно много их на острове Калимантан (Борнео).

Это – непентесы, растения с живыми кувшинами.

Пробираясь в густой чаще сырого тропического леса, мы с вами увидим удивительную картину: по низко спускающимся ветвям дерева вьётся растение, цепляясь за него, как горох у нас на огороде цепляется за свои подпорки. Но растение это куда крупнее гороха, оно взбирается вверх на десятки метров, поднимаясь иногда на высоту пятнадцатиэтажного дома.

Листья у него большие, широкие, а на концах толстых – уже не усиков, а усов! – висят причудливые кувшины необычайной красоты. По своей яркой – то огненно-красной, то матово-белой, то зелёной с пурпурными пятнами – окраске они напоминают гигантские цветы. Недаром местные жители называют эти кувшины «бунга-бунга», что означает «цветы». Величина из доходит до полуметра в высоту и до двенадцати сантиметров в ширину. А над каждым кувшином, как бы прикрывая его, виднеется кончик листа в виде очаровательной крышечки или зонтика, разрисованного розовыми и синими жилками.

Эти великолепные живые кувшины – не что иное, как хитро устроенные ловушки для насекомых.

Насекомые стремятся к ярким и красивым цветам. Там они находят дружелюбный приём: сладкий мёд и пыльцу. Летят они и к кувшинам непентесов, принимая их за цветы. От этих привлекательных ловушек доносится заманчивый запах мёда. Садится насекомое на край кувшина, - и правда, красиво разукрашенная крышка – сладкая от мёда. Верхний край кувшина, загнутый внутрь, покрытый красивыми складочками и разрисованный в розовый или тёмно-лиловый цвет, тоже весь в меду.

Лакомится насекомое мёдом, ползёт по сладкому краю, а внутренность кувшина, словно хорошо натёртый паркет, покрыта голубоватым восковым налётом, настолько гладким и скользким, что удержаться на нём невозможно. Стоит насекомому ступить на этот паркет – и оно летит вниз. И спасения ему нет.

Кувшин до половины наполнен жидкостью, которая содержит пищеварительный сок. Сок этот очень быстро растворяет насекомых. Уже через 6 – 8 часов добыча растворена, всосана стенками живого кувшина и переварена.

А если какое-нибудь сильное насекомое всё-таки будет пытаться выбраться из ловушки, у края его подстерегает ещё одна уловка: острые шипы, направленные внутрь кувшина. На них накалывается несчастная жертва и, потеряв последние силы, проваливается на дно.

Непентесы ловят много насекомых и других мелких животных. Их накапливается иногда чуть не до половины кувшина.

Есть, однако, и такие насекомые, которые не боятся ловушек непентесов и всю свою жизнь проводят в кувшинах. Здесь они откладывают яички. Личинки, вышедшие из яичек, преспокойно плавают в жидкости, наполняющей кувшин. Они питаются разлагающимися остатками погибших в кувшинах животных.

Рассказывают, что птицы и некоторые зверьки воруют у непентесов их добычу: выклёвывают и вытаскивают из кувшинов пойманных ими насекомых.

Так, небольшой зверёк из породы долгопятов – полуобезьян – поедает насекомых из кувшинов непентеса. Этот зверёк называется маки-домовой. (Его ещё называют долгопят-привидение.) Вот тебе и ловцы обезьян!

В висячие кувшины попадают только летающие насекомые.

Но у некоторых видов непентесов, кроме висячих, есть ещё кувшины, расположенные на земле.

Иногда кувшины даже погружены в землю и наружу зияют только их отверстия. Настоящие «ловчие ямы» для ползающих по земле насекомых.

Есть ещё и другие насекомоядные растения, но рассказывать обо всех них было бы слишком долго: ведь на всём земном шаре насчитывается свыше пятисот видов насекомоядных цветковых растений. А ещё существуют хищные грибы. У некоторых из них грибные нити (гифы) липкие, и к ним прилипают мелкие черви. Тогда нити гриба их опутывают, прорастают сквозь них, растворяют тела своих жертв и всасывают в себя.

1955

Прикрепленное изображение (вес файла 586.6 Кб)

ЯБЛОНЯ ДИКАЯ

В. Артамонов.

Загадочны, оригинальны названия речушек, протекающих по исконно русской Владимирской земле: Колокша, Пекша, Селекша, Гза, Сега, Нерль... Не менее удивительны наименования некоторых лесных массивов. В пяти километрах от древнего Юрьева-Польского расположилась роща Емшаниха, воскрешающая в памяти старинную поэтическую легенду, которой Аполлон Майков посвятил стихотворение «Емшан» (это тюркское слово означает «полынь»):

Степной травы пучок сухой,

Он в сухой благоухает!

И разом степи надо мной

Все обаянье воскрешает...

Не правда ли, странное название носит небольшая роща, раскинувшаяся в центре России, вдали от степных просторов? Впрочем, в детстве нас подобные вопросы не мучили, и каждый август мы отправлялись пешком или на велосипедах в Емшаниху за грибами, орехами. Помнится, в один из таких походов мы вышли к поляне, посреди которой возвышалось небольшое дерево с широко раскинувшейся кроной, все усыпанное мелкими зеленовато-желтыми яблочками. Видать, деревцу невмоготу было держать обильный урожай: множество плодов диаметром 2-3 сантиметра свалилось на землю. А недалеко от яблони, гордо вскинув горбоносую голову с большущими рогами, стоял сохатый. При виде его мы поначалу струхнули и остановились за деревьями, окружающими поляну, пристально наблюдая за красавцем. Он также внимательно смотрел на нас и лишь спустя несколько минут величественно удалился.

Горячо обсуждая нечаянную встречу, мы приблизились к яблоне, чтобы отведать ее плодов, но тотчас же выплюнули их - про такую кислятину в народе метко говорят: вырви глаз! Уже потом мы узнали, что плоды эти употребляются в сушеном и печеном виде, из них готовят квас и варенье.

Это была яблоня лесная, или дикая. Встретить ее можно нередко в наших лесах: самые северные места ее произрастания приурочены к Карельскому перешейку, Вологодской и Пермской областям, значительны естественные насаждения этого вида в пределах Воронежской и Курской областей.

Яблоня лесная неприхотлива: растет на различных почвах, устойчива к морозам, однако для ее нормального развития необходимы хорошее освещение и достаточная влажность - засуху она не выдерживает.

Ветви у нее неровные, голые и лишь в раннем возрасте слабо опушены. Листья почти округлой, яйцевидной или эллиптической формы. Цветки собраны в соцветия и раскрываются одновременно с листьями. Лепестки розовые, округло-яйцевидные. Растение перекрестноопыляемое. В средней полосе одно дерево дает плодов массой до 50 килограммов, а числом - до трех тысяч!

Многие исследователи считают, что наши отечественные сорта - антоновка, анис, коричное, грушовка московская, боровинка и др. - несут в себе «кровь» дикой лесной яблони. Зимостойкие формы ее и сейчас используются в качестве подвоя, особенно для антоновки и всех производных от нее сортов.

Род яблоня насчитывает до 50 видов, среди которых преобладают дикорастущие. Южнее лесостепной зоны - на Украине, в бассейне Дона, в Среднем и Нижнем Поволжье растет яблоня ранняя, или изгородная. Это относительно теплолюбивое и засухоустойчивое растение. Оно успешно размножается корневой порослью и благодаря этой особенности широко используется для создания изгородей.

На Кавказе и в Крыму преимущественно распространена яблоня восточная, или кавказская. Это дерево высотой 10-12, а иногда даже до 20 метров, дающее округлые мелкие зеленовато-желтые, иногда с румянцем на солнечной стороне плоды. Мякоть их белая, ароматная, плотная, зимнего созревания. Предполагают, что кавказская яблоня явилась родоначальницей многих старинных культурных сортов, возникших на Северном Кавказе и в Закавказье.

В Средней Азии и Казахстане произрастают яблони туркменов, гиссарская, киргизов, Сиверса, Недзвецкого. Яблоня Сиверса, или алма-атинская, образует дикие заросли около Алма-Аты, в предгорьях Заилийского Алатау. На Памиро-Алае и Тянь-Шане на высоте 500- 1900 метров образовались целые леса и рощи из яблони Сиверса. Мощные ее деревья достигают в высоту 14 метров при окружности ствола до 360 сантиметров. По качеству плодов яблоня Сиверса очень близка к культурным формам. Она послужила основой для создания многих среднеазиатских сортов. В Киргизии и Таджикистане ее плоды используются не только для приготовления компотов, джемов и варенья, но и в свежем виде. Вес отдельных яблок превышает 100 граммов, а диаметр доходит до 6 сантиметров. Их окраска чрезвычайно разнообразная: зеленая, желтая, красная, иногда полосатая, а порой плоды как бы подрумянены с одного бока. Яблоня Сиверса служит прекрасным подвоем для ценных среднеазиатских сортов, она вступает в плодоношение на 3-4 году жизни, а после 10 лет каждое дерево дает до трех центнеров сочных кисло-сладких плодов.

Яблоня Недзвецкого считается одной из самых декоративных. У нее плоды шаровидные, фиолетово-пурпурные, с розоватой мякотью, покрытые сизым восковым налетом; цветки крупные, ярко-красные, да и листья не совсем обычные - с красноватым оттенком. Этот вид широко культивируется на юге Казахстана. Его можно видеть во многих ботанических садах. А вот в природе численность яблони Недзвецкого сокращается, и она занесена в Красные книги СССР и Казахской ССР. Естественные ее насаждения охраняются в заповеднике Аксу-Джабаглы и заказнике Бер-кара.

В нелегких климатических условиях Забайкалья и Прибайкалья (по притокам Ангары) встречается очень интересная яблоня сибирская, или Палласа. Это невысокое дерево или кустарник с плотной округлой кроной. Ее используют в селекции морозостойких сортов, пригодных для выращивания в Сибири. Плоды у этого растения мелкие, величиной с горошину или вишню, напоминающие ягоды, отчего яблоню сибирскую называют еще ягодной. Они кислые, терпкие или даже горьковатые. После первых заморозков яблочки становятся мягкими и полупрозрачными; они в течение всей зимы удерживаются на материнском растении. Яблоня сибирская отличается от своих сестер ранним цветением, крупными лепестками белого цвета, длинными тонкими плодоножками.

Яблоня - уроженка Старого Света. Вы не встретите дикую яблоню в Австралии или в Южной Америке. Хотя в Северной Америке она и произрастает, но плоды ее мелкие, невкусные, почти несъедобные, поэтому американские разновидности не могли явиться родоначальниками яблони домашней. Значительное видовое разнообразие дикорастущих яблонь сосредоточено на обширной площади, включающей Северный Кавказ, Закавказье, крупные горные системы Средней Азии. Именно эта область, согласно Н. И. Вавилову, явилась центром возникновения различных культурных форм яблони.

Яблони - прекрасные медоносы. Иван Бунин в стихотворении «Старая яблоня» писал:

Вся в снегу, кудрявом, благовонном,

Вся-то ты гудишь блаженным звоном

Пчел и ос, завистливых и злых...

Нектар яблони светло-желтый, довольно тягучий, очень сладкий на вкус, ведь концентрация сахара в нем составляет от 20 до 40 процентов в зависимости от вида и сорта. С одного гектара собирают от 15 до 49 килограммов меда. Кроме того, пчелы - самые надежные опылители яблонь. Когда их по каким-либо причинам случается мало, процент завязавшихся плодов бывает очень низким.

Древесина яблони плотная, крепкая, с красивым рисунком, легко режется и хорошо полируется. Она пригодна для токарного и столярного производства, изготовления мелких поделок.

Ряд видов яблони (сибирская, Недзвецкого и др.) выращивается в качестве декоративных растений в садах и парках, используется в полезащитном разведении. Декоративные яблони цветут пышнее плодовых. Цветки у них чаще всего темно-розовые или алые, а в период плодоношения их плоды (размером с ягоду черники, крупную вишню или крыжовник) сияют рубиновыми, алыми, оранжевыми, желтыми красками. Осенью, после опадения листвы, плоды-самоцветы долго еще красуются на деревьях.

Агрономическая наука, занимающаяся изучением плодовых и ягодных растений, называется помологией. Началом этой науки послужили работы русского ученого и писателя А. Т. Болотова, который в конце XVIII века написал первый в истории плодоводства 8-томный помологический труд «Изображения и описания различных пород яблок и груш, родящихся в Дворениновских, а отчасти и в других садах. Рисованы и описаны Андреем Болотовым в Дворенинове с 1797 по 1801 год».

Слово «помология» воскрешает в памяти прекрасный миф о римской богине древесных пород Помоне, всецело посвятившей себя любимым растениям: весной она прививала яблони, летом поливала поникшие от зноя деревья, осенью собирала плоды, а зимой обрезала, придавая кроне нужную форму. Эти заботы поглощали все ее время, даже о любви некогда было подумать.

Многие боги с завистью поглядывали на красивую трудолюбивую девушку, пытались покорить ее сердце, но безуспешно. Влюбился в нее без памяти и Вертумн - бог времен года и их различных даров. В Древнем Риме его рисовали в виде садовника с садовым ножом в руках и плодами. Так что не только красота девушки, но и общие интересы влекли Вертумна к Помоне. Зная, однако, о ее неприступности, он не посмел явиться перед ней в собственном обличье и поэтому объяснялся в любви, превратившись то в моряка, то в землепашца, а то даже... в старуху. Но каждый раз Помона проходила мимо, ни словом не отвечая на его пышные, красноречивые речи. И тогда, отчаявшись, Вертумн явился перед ней в собственном обличье и, едва взглянула на него Помона, как тотчас же всем сердцем полюбила. С тех пор они неразлучно трудились в яблоневых садах, заботливо пестуя прекрасные плоды, столь нужные людям.

Прикрепленное изображение (вес файла 377.1 Кб)

ОДУВАНЧИК

Н. Георгиева.

Золотые россыпи на майском лугу

Одуванчики и особенно его белые пушистые шарики знакомы нам с детства. Кто не плел из этих ярких цветков венки, не делал цепочек из зеленых стебельков, кто, наконец, не сдувал пушистый шарик!

В 1964 году на территории нашей страны насчитывалось 203 вида одуванчиков, а в 1973-м сообщалось еще о 27 видах. В основном они мало отличаются друг от друга. Различия сводятся к форме корня и особенно к строению плодиков.

Все одуванчики - многолетники с толстым стержневым корнем и плотно прижатой к земле розеткой листьев. Листья зубчатые или перистораздельные, постепенно сужающиеся в длинные крылатые черешки. В соцветиях-корзинках - от 100 до 200 язычковых цветков. В каждом цветке всего один лепесток, свернутый у основания в виде трубочки.

Соцветия располагаются по одному на трубчатых цветоносах. Исключение - одуванчик горный, у которого цветоносы иногда ветвятся и даже имеют маленькие листочки.

У большинства одуванчиков цветки золотисто-желтой окраски. Однако в Сибири и на Дальнем Востоке встречается одуванчик белоцветковый, в Дагестане - пурпуровый, на Тянь-Шане - псевдорозовый и лиловый.

Во всех частях растения в специальных сосудах-млечниках содержится млечный сок. В состав сока входит 2-3% каучуковых веществ. До войны и некоторое время после нее в качестве каучуконосов разводили одуванчики двух видов - кок-сагыз и крым-сагыз. И неудивительно, корень кок-сагыза накапливает до 14% каучука (в сухом весе). Позже натуральный каучук был вытеснен синтетическим, а вместе с ним исчезли и посадки кок-сагыза.

В природных условиях семена одуванчика плохо прорастают среди густых трав, которые глушат его мелкие всходы. Если же семена попадают на чистую почву, они всходят практически полностью и быстро дают новые растения.

Вегетативное размножение одуванчиков в природе - редкость, а вот вмешательство людей пробуждает в растении эту способность. По данным исследований, одуванчики образуют новые растения из кусочков корня длиной более 0,5 см. Обычно из одного кусочка вырастает кустик с двумя розетками. В литературе отмечается, что подобных побегов может быть до пятидесяти.

И на семена одуванчик не скупится: на одной головке их 200, а общее количество с куста - около 7 тысяч. Это в среднем, но бывают и растения-гиганты. В одной книге о сорняках упоминается одуванчик с 69-ю цветками. Причем, чем позже разрезать одуванчик на части, тем лучше он укоренится. Если в начале мая отрастает только 5% обрезков корней, то в июне - 33%, а в июле и позже - уже все. Правда, разрезанный в сентябре одуванчик в этом сезоне отрасти не успевает, но превосходно зимует в почве и бурно отрастает весной.

Интересно, если весной лужайка полностью покрыта желтыми цветками, то в середине июня их найти уже трудно. Одуванчики линяют в буквальном смысле слова. Наземная часть их отмирает. Если в это время выкопать корень, можно обнаружить, что все питательные вещества из него ушли на цветение и плодоношение. Кожица сильно отслоилась и отпадает, из нее легко выдергиваются остатки корня.

В начале августа "спячка" кончается, и растения поспешно начинают заготавливать питательные вещества для нового цветения.

В сентябре содержание инулина в корнях одуванчика достигает максимума (до 40, других сахаров (в основном фруктозы, немного сахарозы и глюкозы) - 18-25%. Для сравнения: в мае инулина только 2-3%. Большая часть питательных веществ ушла на образование цветочных почек и зачатков листьев - одуванчик цветет одним из первых. Это удается ему потому, что зимует растение в виде розетки листьев, бутоны закладываются еще осенью. Розетки сильно подсыхают, часть из них гибнет, остальные очень быстро восстанавливаются. В теплые годы одуванчики цветут вторично.

ОДУВАНЧИК НА ПЕРВОЕ, ВТОРОЕ, ТРЕТЬЕ

Молодые, едва распустившиеся листья одуванчика используются во Франции в качестве салата, там даже выведены его культурные сорта с более крупными и мягкими листьями.

Листья содержат 85,5% воды, до 5% азотистых веществ (в том числе и белков), 0,6-0,7% жира, немного клетчатки, соли марганца, железа, кальция, фосфора, витамины В2, А, С, Е, РР, горький гликозид тараксацерин. Горечь отталкивает от одуванчика многих "потребителей", хотя это скорее достоинство, чем недостаток. Полностью избавляться от горечи не стоит: именно ей одуванчик обязан своим лекарственным действием. Горечь улучшает аппетит и пищеварение, усиливает выделение желудочного сока, оказывает желчегонное действие. Если употреблять горькие одуванчики все-таки не хочется, существует несколько способов избавления от неприятного привкуса.

Наиболее трудоемкий, но зато дающий лучшие результаты - отбеливание. Достаточно накрыть отрастающую розетку растения чем-нибудь непроницаемым для света - доской, ящиком, черной пленкой, - и через несколько дней листья побелеют и сильно вытянутся. Такие отбеленные листья сохраняют хрупкость и упругость и более приятны в салате.

Два других способа менее трудоемки. Листья одуванчиков можно ошпарить кипятком, они перестанут быть горькими, но потемнеют и размякнут, а заодно и потеряют часть витаминов. Или: замочить листья в соленой воде, чем мельче их нарезать, тем быстрее исчезнет горечь. Обычно достаточно 20 минут, чтобы они стали чуть-чуть горьковатыми и по вкусу напоминали обычный салат.

Используются в кулинарии и бутоны одуванчиков. Свежие и еще плотные добавляют в салаты, супы, но чаще их маринуют в уксусе и используют в таком виде как каперсы.

После распускания цветков у одуванчиков собирают уже соцветия. Лепестки используют для окраски теста и других блюд вместо шафрана. Хотя для этих целей чаще сушат лепестки ноготков и бархатцев, но, бесспорно, одуванчик - самое доступное сырье. Из соцветий готовят напитки - начиная от сиропа и кончая вином. Собранные цветки засыпают вдвое большим по объему количеством сахара. Через 2-3 недели образуется горьковатая жидкость, обладающая сильным спазмолитическим и желчегонным действием. Чайная ложка такого сиропа в 1/4 стакана теплой воды снимает за 10-20 минут приступ печеночной колики. Больным желчно-каменной и почечно-каменной болезнью рекомендуется профилактический прием такого напитка несколько раз в день. Аналогично снимаются желудочные и кишечные колики.

При варке более густого сиропа получается одуванчиковый мед, или варенье из одуванчиков. Правильно приготовленное варенье мало отличается по вкусу от натурального меда. Такой "мед" улучшает обмен веществ.

В сентябре, после летней спячки, начинают выкапывать корни одуванчика. Корни можно жарить, как картошку. При нагревании горечь исчезает, корни становятся сладковатыми. Если выкопанные осенью свежие корни пережарить (без масла) до коричневого цвета, получится питательный заменитель кофе, обладающий желчегонным действием.

Прикрепленное изображение (вес файла 393.2 Кб)

Прикрепленное изображение (вес файла 470.4 Кб)

КЛУБНИКА

Е. МЕХОВА.

КЛУБНИКА? НЕТ – ЗЕМЛЯНИКА

Зимним вечером приятно пить чай с клубничным вареньем. Его вкус и аромат напоминают о лете. Но знаете ли вы, что варят клубничное варенье чаще всего не из клубники? садоводы утверждают, что ягода, которую мы привыкли считать клубникой, на самом деле садовая земляника, а наши бабушки говорят, что всю жизнь называли её викторией, и с земляникой просят не путать.

У клубники, или земляники мускатной, в отличие от земляники садовой, светло-зелёные, сильно гофрированные листья. Цветоносы почти всегда выше листьев, цветки чаще всего однополые, то есть одни растения имеют только женские (пестичные) цветки, другие — только мужские (тычиночные) цветки. У большинства сортов земляники садовой цветки обоеполые (самоплодные). Ягоды у клубники значительно мельче ягод садовой земляники, но несколько крупнее, чем у лесной. Они сладкие, с сильным специфическим ароматом, плохо отделяются от цветоложа и могут быть красного, розового и даже фиолетового цвета.

Клубника и земляника — растения действительно разные. С этим вряд ли кто станет спорить. Но насколько привычные для нас названия соответствуют тому, что эти растения собой представляют?

И то и другое растение относится к роду Земляника семейства Розоцветные. Представителей этого рода, число видов которого достигает тридцати, можно встретить на всей территории Евразии и Америки.

Самая распространённая дикорастущая земляника — земляника лесная. Именно её мы привыкли собирать на опушках леса.

В садах и парках Европы в давние времена землянику лесную выращивали исключительно как декоративное или целебное растение, и только в XV—XVI веках её стали считать ягодной культурой, получившей название Fragaria, что в переводе с латинского означает «благоухающая». Но, несмотря на приятный вкус, земляника лесная не пользовалась особенно большой популярностью из-за мелкого размера ягод.

На том бы и остановилась история этого растения, если бы спустя два века не появился новый вид, тот самый, который выращивают в наших садах, называя клубникой. Это земляника садовая, или земляника ананасная. В природе она не существует, да и ботаники её специально не выводили — земляника садовая возникла сама собой при определённом стечении обстоятельств. Считается, что прародителями земляники садовой стали два вида — земляника виргинская и земляника чилийская, получившие своё название по месту, где они росли. Но как же такое могло произойти, если один вид растёт в Северной Америке, а другой — в Южной?

Как ни странно, но образование нового вида произошло во Франции. Первой из Америки в Европу была завезена земляника виргинская — крупное растение с нежными, ароматными, кисло-сладкими ягодами алого цвета. В начале XVII века её доставили из североамериканского штата Вирджиния. Кустики высадили в Версале. Созревшие ягоды оказались в полтора-два раза крупнее земляники лесной, но не так вкусны.

Земляника чилийская попала в Европу лишь спустя сто лет, уже в начале XVIII века. Французский офицер Амеде Фрезье, выполнявший военное задание в Чили, обратил внимание на необычный вид земляники, которую выращивали местные крестьяне. Растение отличалось мощными побегами, округлыми листьями и крупными ягодами, размером с орех или небольшое куриное яйцо. К сожалению, вкус ягод был хуже, чем у обычной лесной земляники. Возвращаясь на родину, Фрезье захватил с собой несколько растений, из которых к концу плавания выжили лишь пять.

Один из сохранившихся кустиков передали в Королевский ботанический сад в Париже, где его удалось размножить вегетативно. И уже оттуда несколько образцов земляники чилийской попали к французскому ботанику Антуану Дюшену, считавшемуся ведущим знатоком рода Fragaria во всей Европе. Кустики высадили в Версальском саду рядом с земляникой виргинской. Само собой произошло их случайное опыление, и образовался гибрид, который впоследствии назвали земляникой садовой.

Земляника садовая превосходила все известные виды земляники по размеру плодов, вкусу и неприхотливости. В Россию её завезли в конце XVIII века. Первым получил распространение крупноплодный английский сорт Виктория, названный в честь королевы Англии.

А что же тогда представляет собой клубника?

С точки зрения ботаники клубника — тоже вид земляники, но совершенно другой. Это — земляника мускатная, или мускусная, получившая своё название за специфический аромат. А клубникой её стали называть из-за формы ягод, напоминающей маленькие клубочки.

Земляника мускатная в диком виде растёт в южных районах России, на Украине, в Казахстане и Средней Азии. В природе — это двудомное растение: мужские и женские цветки расположены на разных кустиках, а ягоды образуются лишь на женских экземплярах.

Когда-то и в Европе и в России землянику мускатную выращивали специально и даже получили несколько сортов. Но с появлением земляники садовой земляника мускатная не выдержала конкуренции, и выращивать её перестали. А в 70-х годах ХХ века учёные скрестили землянику садовую и землянику мускатную и вывели гибрид, которому дали название "земклуника".

Прикрепленное изображение (вес файла 484.1 Кб)

БОРЩЕВИК

С. СЕМИКОВ.

АХ, НЕ ТРОГАЙТЕ МЕНЯ: ОБОЖГУ И БЕЗ ОГНЯ!

Мы с приятелями спустились по длинному Ивановскому съезду к самой древней башне Нижегородского кремля - Ивановской. Около памятного камня в честь основания города свернули направо и пошли вдоль нижней полуразрушен ной стены в сторону одной из самых загадочных боевых башен - Белой, когда-то принимавшей на себя, судя по числу бойниц и боевых печур, максимальную огневую нагрузку.

Кремли всегда притягивают детей, хотя, конечно, не за это их раньше называли детинцами. Здесь чувствуется дух старины, приключений: настоящая крепость с башнями, мостом через ров и забытыми многокилометровыми подземными ходами.

Солнце жарило нещадно, но в малопосещаемом и полузабытом уголке кремля, находящемся в самой низине, веяло сыростью и прохладой. Из зеленого полумрака выступил враг - зеленокожий, толстый, разлапистый исполин, дико вонючий, источающий вместе с неприятным запахом неведомую опасность. Позади стеной стояло несметное число его сородичей , и все такие же высоченные (не ниже двух метров). Наше ополчение с булавами и клинками ринулось в бой, дабы очистить кремль от проклятой нечисти. Вот свалился первый, перерубленный пополам, потом второй, третий. Брызнул едкий сок. Усилился до умопомрачения отвратительный, тошнотворный запах.

Не в силах одолеть противника, превосходящего нас численностью в сотни раз, мы отступили. Я отер лезвие ножа от оставшегося на нем сока о левую руку, чтобы сталь не заржавела.

Возвращаясь по солнцепеку, мы вспоминали славную битву и надеялись в скором времени возвратиться в кремль, дабы завершить начатое. Но из всех нас на это гиблое место вернулся лишь я один, да и то семь лет спустя и к тому же поздней осенью, когда о зеленых великанах напоминали только белеющие скелеты. Но даже их я рассматривал с величайшей осторожностью, граничащей со страхом. Время не смогло изгладить неестественно темные шрамы, оставшиеся от того побоища, - три параллельные тигровые полосы поперек левой руки.

А случилось следующее. Вскоре после возвращения домой у всех участников сражения началось сильное жжение кожи на тех местах, куда попал сок. Кожа покраснела, вздулась мелкими пузырями, слившимися затем в гигантские (высотой в сантиметр и несколько сантиметров в поперечнике) волдыри, которые не заживали потом несколько недель. Наши враги проявили дьявольское коварство, сродни коварству кентавра Несса, который, будучи уже застрелен Гераклом, сумел спустя много лет отомстить ему, отравив героя своей кровью. По наущению умирающего Несса жена Геракла Деянира сохранила кровь кентавра и, не ведая, что творит, натерла ею хитон мужа. Надев отравленный хитон, герой погиб, сжигаемый адским пламенем.

Как вы, наверное, уже догадались, в моей истории речь шла о жгущемся растении. Дивясь его диковинному внешнему виду, неприятному, словно клоповому, запаху, полому и толстому (до пяти сантиметров и более в диаметре) стеблю, разлапистым крупным листьям, высоте, достигающей иногда трех метров, и плодовитости, мы с приятелями окрестили растение "кремлевским мутантом". Но в действительности это никакой не мутант, а травянистое растение семейства зонтичных - борщевик Сосновского. Латинское название рода - Heracleum, по имени Геракла, что, как предполагают, связано с большой скоростью роста борщевика и его богатырскими размерами. Селится борщевик преимущественно на хорошо освещаемых и влажных местах. Недаром он нашел пристанище внутри кремля, вблизи подземных источников, поивших защитников во время осады.

Среди представителей рода Heracleum есть и безопасные, съедобные виды, например борщевик сибирский. Существует даже старая поговорка: "Был бы борщевик да сныть, и без хлеба будешь сыт". Борщевик Сосновского в пищу не используют, но зато он идет на корм скоту в переработанном виде, как силос.

Те, кто испытал на себе действие сока борщевика, нескоро забывают полученный урок. Особенно часто страдают дети, не только не знающие страха перед незнакомым и дурно пахнущим растением, но и намеренно ищущие встречи с ним. Вступая в сражения с борщевиком, они получают ощущения куда более острые (в полном смысле этого слова), чем при битвах с такими излюбленными и знакомыми всем с детства объектами рубки, как крапива, лопухи и тем более одуванчики. Вероятно, и эпизод в фильме "Добро пожаловать!" возник не на пустом месте, а из известного опыта столкновений пионеров с борщевиком. Иногда дети принимают борщевик за относительно безобидный дудник (другое высокое растение из семейства зонтичных) и мастерят из его стеблей трубочки для стрельбы рябиной.

Как же у борщевика получается "обжечь без огня"? Фурокумарины, содержащиеся в борщевике и некоторых других растениях, действуют как фотосенсибилизаторы: поглощая солнечный свет, большую часть его энергии переводят не в безобидное тепло, а в химические реакции с образованием свободных радикалов. Чтобы получить ожог, достаточно даже непродолжительного и несильного облучения солнцем участка кожи, испачканного соком растения. Ровные темные полосы, оставшиеся на руке после приключения в кремле, суть не что иное, как следы прикосновения лезвия перочинного ножа с остатками сока растения. После восстановления кожа на местах ожогов надолго темнеет, поскольку фотосенсибилизаторы стимулируют образование в коже меланина.

Чтобы избежать контакта с борщевиком, надо своевременно распознать опасное растение и держаться от него подальше. Многолучевое соцветие "сложный зонтик" действительно напоминает перевернутый раскрытый зонтик и знакомо каждому хотя бы на примере укропа. Заметны издалека и высокие прямые коленчатые стебли борщевика. Легко узнаваемы огромные разлапистые листья, отдаленно напоминающие по форме звездчатые листья клена или листья петрушки, увеличенные в десятки раз.

Если вы все же нечаянно коснулись растения, то сразу промокните сок платком или салфеткой, не размазывая, и возможно быстрее закройте пораженное место от солнца несколькими слоями ткани - одеждой или повязкой. Затем, стараясь передвигаться преимущественно в тени, отправляйтесь домой, где вы спокойно и тщательно сможете отмыть пораженное место водой с мылом, а еще лучше спиртом. В данном случае своевременное отступление - наилучшая тактика, поскольку уменьшает продолжительность облучения солнцем. Ведь пораженные места поначалу не дают о себе знать, и первые симптомы могут появиться спустя несколько часов. Этим-то и опасны ожоги борщевика: к тому моменту, когда их замечаешь, уже слишком поздно что-либо предпринимать.

Заметим, что и Геракл, надев отравленный хитон, поначалу ничего не почувствовал. Жечь хитон, судя по легенде, начал лишь несколько часов спустя и опять же, как и при поражении соком борщевика, не сам по себе, а под воздействием света солнца и жертвенных костров. Недаром Деянира напутствовала гонца, передавая через него Гераклу одеяние: "Пусть даже луч солнца не коснется хитона, прежде чем Геракл не наденет его". И действительно, яд гидры, попавший в кровь Несса со стрелы Геракла, действовал, как повествует легенда, только на свету, заставляя на залитом солнцем дворе пылать и пузыриться даже камни, в то же время бездействуя в темноте.

Как знать, быть может, в основу мифа о втором подвиге Геракла (уничтожение Лернейской гидры) легла реальная история искоренения героем борщевика, наносившего ущерб людям и платановым рощам Лернеи? (Борщевик, как и всякое дикорастущее растение, считается сорняком, внешне чем-то напоминает гидру, если судить по ее мифическому описанию). А гибель героя произошла позже, от сока растения, попавшего на хитон. Не в память ли о втором подвиге Геракл украшал себя в особенно торжественные моменты более безобидным, по сравнению с борщевиком, зонтичным - петрушкой? Если Геракл или его сподвижники описывали свои подвиги с фантазией (как и автор этой статьи), то в таком происхождении мифа не было бы ничего удивительного. Давно уже замечено, что в основе многих известных мифов лежат реальные, пусть и несколько приукрашенные события.

Прикрепленное изображение (вес файла 499.3 Кб)