Стихи из Черной Папки

Я один, совсем один

Мне никто не господин

Только бледная луна

Да еще стакан вина

Я одна,совсем одна

Я красива и умна.

Мой удел-кого-то ждать,

Ночи долгие не спать

Мы теперь с тобой вдвоем

Долго-долго проживем

Лишь для нас теперь луна

И для нас лишь ночь темна.

Cort

объемно и полноценно - такие слова на ум приходят... Отличное стихотворение!

Cort

У тебя депрессия была, когда писал?

Понравилось, конечно! Но жаль, если это ты про себя писал... Такое не придет в голову, когда все хорошо, ну если целью такой не задаться, написать по луну и одиночество.

Кстати, сразу напомнило творчество групы "король и шут", еще из первых альбомов.

В моё время существовало такое явление, как

отъезд по окончанию института по распределению.

Это стихотворение написано моим другом как раз в

процессе выполнения этого действа...

Я теряю друзей

Знать за тем и рожден.

Вновь колеса стучат

Перегон…Перегон

Поезд сбросит меня

В неизвестной дали.

Все,что было вчера

Мы сберечь не смсогли

Будем письма читать,

Вспоминая о прежнем.

Будем письма писать,

Только реже и реже.

Мы теряем друзей…

Знать за тем рождены.

Ты приедешь с женой

Ну а я без жены

И в стогу среди поля

Мы портвейн откупорим

Над былым посмеемся

И к рассвету напьемся

В автографе этого стихотворения стоит :

"Написано в поезде Москва-Сызрань"

Пойми меня

И я тебя пойму

Осенним вечером споем мы песню.Тихо

Что б не мешать луне…

Единственный мой друг

Пойми,пойми,

И птицы будут петь для нас двоих

И солнце нас согреет…

Пойми,прошу,пойми

Узнай меня,без всякого сомненья

Руку протяни

В мою протянутую руку…

Пойми,прошу ,пойми…

Мне трудно без тебя,

Глаза рекою выплиснув навстречу

Все ж будет весел или молчалив

Пойми,прошу,пойми…

Не нужно слов иных для этой песни

Узнай меня,заплачь со мною вместе

Коль я смеюсь…

Прошу…

Перебирая некоторые экземпляры из Черной Папки, не выложенные пока на страницы сайта, как-то само собой всплыли в переулках подсознания обстоятельства написания одного стихотворения, Потом понесло-поехало, одна мысль зацепилась за другую и вот уже первоначальная причина этих мыслеизъявлений скрылась где-то в дебрях воспаленного воображения.

Эх вы, буковки и строчки…

Запятые, тире, точки,

Уважаемые очень-

Двоето и многоточие…

Начнем бродить, лишь бы не забродиться….Восьмидесятые года прошлого века, город Тула. Мы студенты Тульского политеха. Насколько же мы отличались от вагантов средневековья, запечатленных в строках бессмертной песни Д.Тухманова? Надо сказать, что мало отличались. Сегодня я хочу поговорить о пище и не духовной , а вполне телесной.

В городе Тула в те года продукты практически не продавались. Да и впрямь, зачем, если рядом населенный пункт с названием Москва. Как сейчас толпы людей ездят за двести километров в Москву на работу, тогда ездили не меньшие толпы за продуктами, эти пресловутые колбасные электрички, рюкзак, оставленный в камере хранения на Курском вокзале и ты с авоськой носишься по магазинам, периодически пересыпая содержимое авоськи в рюкзак. И это все под презрительные взгляды коренных москвичей.. Очереди за колбасой, очереди за сапогами, начинающиеся на втором этаже ГУМА и оканчивающиеся на первом. Вот времечко-то было!!!

В студенческом коллективе проблема эта решалась в основном с помощью привезенной из дома картошки, жареной в огромной сковороде на ложке жиров, найденной в безразмерных коридорах и этажах общежития. Но и тут, как говорится, были ньюансы. Помню однажды наше общежитское сообщество столкнулось с боевой атакой невыносимыми по своей вонючести газами, пронизывающими всё и вся. Оказалось, что просто наш товарищ Макар жарит картошку на собачьем сале, которое ему для лечебных целей прислали родители из Белгородской глубинки. Скажу сразу, вонючесть была только в процессе приготовления кулинарного продукта, финальный экземпляр был съеден как ни в чем не бывало. Парадоксы времени. Сейчас кальмары являются ценным морепродуктом и довольно дорогим. В те года эти многоножные зверюки продавались по цене 70 коп за килограмм и кроме голодных студентов их мало кто брал. Помню наше первое приготовление этого деликатеса. Сама покупка продукта у продавщицы вызвала недоуменный вопрос:: а что, это можно разве кушать? Как готовить? Решили готовить как мойву, то есть не чистить, не потрошить, как в Денискиных рассказах - потом, когда сварится. Вонь при жарке этих скользких трупиков была тоже приличная, на вопрос, а почему же главный повар не выпотрошил этих чудо-юд, последовал аргументированный ответ: да вы что, там же печенка, то есть самое ценное…

О чем болишь, моя печенка?

Грустишь родимая о ком?

Ты в организме шестеренка,

Довольно важная при том

. Девченки, сильно не давити,

Печенку надо подлечити!

(это,правда, из современного нар.творчества)

Нельзя не коснуться напитков. Сразу вспоминается фраза, сказанная Костей Никольским в какой-то передаче : мы поколение, взращенное на портвейне. Действительно, водка пилась как-то мало, был у нас правда фирменный напиток - Стрелецкая горькая настойка., но портвейн пился больше и чаще, тем более, что само его производство находилось по месту жительства участников этого повествования. Узловский Винодеятельный завод. Бутылку вина можно было обнаружить, проходя вдоль его забора, в котором предусмотрительно были проделаны несознательными пролетарскими массами отверстия для мелкого хищения социалистической собственности. Продукт этот в магазине продавался до 19 часов, а после этого в бизнес-проект вступали таксисты и швейцары ресторанов. Цена была вполне приемлимая, так что, как говорится, - кто ищет, свинья грязь найдет. Помню один забавный инцендент, связанный и с картошкой и с бутылкой, правда не водки или вина. В те годы мы все что-то конструировали на необозримом поле музыкального творчества, я делал усилитель, сообща паялся микшерский пульт на 12 входов, стерео, с раздельной регулировкой частот по каждому каналу. Комната в общаге была завалена платами, радио и прочими корпусными деталями, про меж оных вспомогательных материалов затесалась и бутылка с ацетонои,. Помню была какая-то небольшая пирушка, стол накрыт, стаканы, как положено, какое-то питье и тут неожиданно проверка то ли студсовета, то ли деканата. Велико общежитие ,а отступать некуда, да и поздно. В последнюю минуту перед открытием двери обреченная на позор и выселение студенческая рука успевает снять со стола бутылку с вином и поставить с ацетоном. Проверка ликовала - вот они, тепленькие, стаканы, закуска, бутылка. Но тут произошел сбой, проверяющий борец за чистоту морального облика строителя коммунизма понюхал содержимое бутылки и, не поверив одному из своих основных органов обонятельных чувств, дал понюхать этот таинственный продукт другому из проверяющих. После немой сцены со словами: ну вы, ребята, даете, вся комиссия покинула наше скромное жилище, при этом как-то медленно и тоскливо.

Помню дни, когда ну совсем есть было нечего, и взять не у кого. Лизали как олени соль, крупномолотую, в пачке…Был еще один способ что-то кинуть в желудок на халяву – поход на рынок. Рынок мало чем изменился с тех пор, тогда тоже можно было походить по рядам и придирчиво пробовать, постоять, почмокать и сказав –не ,не то, кисловато (горьковато, твердовато…в зависимости от продукта) отойти под негодующие вопли продавца. Помню как один кавказец продавал арбузы на весах без гирь, он просто на другую чашу клал пару своих волосатых пальцев и, уравновешивая уточек, говорил –Тры Рублы .,Четыры Рублы и так далее. В один из походов мы встретились с довольно потрепанным базарным гармонистом, который пел песню. Содержание ее нас поразило, вернее две строчки

Разменяй мне сорок миллионов

И купи мне билет на Берлин.

Другие слова этого поэтическо-песенного народного творчества остались нами не уловлены и, по приходу домой творческий червячок потребовал выхода и создания стихотворения на едва услышанную тему. Так родился стих

Нищий миллионер

Облака над равниной у моря,

Над суровой границей туман…

Я брожу по России и горе

Бродит следом за мной по пятам.

А в мозгах портовые притоны,

И попасть я туда был бы рад,

Да в кармане штанов миллионы

Неразменной бумажкой лежат.

Эй,бродяга,услышь мои стоны,

Не спеши ты хоть раз в магазин,

Разменяй мне сорок миллионов

И купи мне билет на Берлин.

А бродяга не стал упираться

И такие слова мне сказал:

« Если можешь – добавь рубль двадцать,

А не хочешь,так х… пристал!

Я Берлин вспоминаю и плачу,

Очень хочется там побывать,

Там невеста моя не иначе

Старой бабкой могла уже стать.

Верю – любит меня как и прежде,

Знаю – хочет меня обрести.

Офицерик в армейской одежде

Не сумеет её увести.

Только вдруг моё лето отпело,

И тихонько ты шепчешь :”Прости”

Или вдруг помереть ты успела

И Берлинской травой порости.

Я брожу в пиджаченке помятом

Капли крупные в морду летят…

«Доннер Веттер» скажу я не матом,

Лишь уйдет милицейский наряд.

Тарахтят,уезжая,вагоны,

Я стою на пероне один.

Разменяйте ж мои миллионы

И купите билет на Берлин.

При желании в этом стихотворении, как в центуриях Мишеля Нострадамуса можно найти пророческие строки о распаде СССР, жуткой девальвации рубля, массовом отъезде наших граждан за бугор. Вот такие то дела. Ну ладно, утомился я , утомил и вас .Достаточно на сегодня…

http://foxrecord.ucoz.ru/blog/2009-05-16-26 - с коментариями участников событий...

Осень в деревне:

Пустые глазницы

Домов покосиввшихся,

Хмурые лица...

Столбов электрических

длинные тени,

тропинок извилистых переплетенье,

И тихая речка

От края до края,

История долгая и не простая.

Гусиные крики на самой заре,

И дивная роща

на белой горе...

На белой горе!!!

Одно старое стихитворение, написанное по реальным событиям

http://foxrecord.ucoz.ru/blog/2009-05-01-25

Под облаком дымным синеет река

Сижу за столом я в избе лесника.

Он неторопливо налил мне вина

Мы выпили с ним, показалась луна.

Старик не спешит, да и впрямь ни к чему

Досталось от жизни, похоже, ему.

Не сразу лесник о себе рассказал-

Десятку в Хабаровске он отмотал.

«Сидели с товарищем, пили вино.

О бог мой, как все это было давно!

Товарищ смеялся, товарищ шутил,

Товарищу вилку я в сердце вонзил...»

Задумался дед и махру закурил,

И салом кабаньим меня угостил…

Мы вскоре расстались, я брел вдоль реки

Такие бывают еще старики…

Удар судьбы прими с улыбкой,

Утри слезу и улыбнись!

Неся свой крест по жизни зыбкой,

Пусть флаг твой вознесётся ввысь.

Благодари и лёд и пламя

За то, что жгут и холодят,

Спокойно глянь на острый камень,

Что запустить в тебя хотят.

А если всё же день не в радость,

И некуда тебе идти,

А лучший друг - в стакане гадость,

Тогда... За всё меня прости.

Стихи отца моего друга - ветерана Великой

Отечественной войны Николая Никитича Буренкова,

дай бог ему здоровья.

Взял перо, решил писать, напишу поэму!

Но о чем же написать? На какую тему?

Смоляк, а Тулу защищал, как случилось это?

Вот про что бы написал, если б был поэтом!

Ровно в восемнадцать лет повезло мне очень:

Я окончил ФЗО, Тульским стал рабочим.

Наша молодость была полна патриотизма

Мы трудились хорошо на стройках коммунизма!

А в душе был очень рад, избран путь был верный,

Оказалось все сложней- ведь год шел сорок первый.

И не думал я о том, чтоб беде случиться,

Лишь желания одни: работать и учиться.

Но вот дошел недобрый слух, не слыхан он был ранее:

На нас напал проклятый враг- фашистская Германия.

Бомбил он наши города и разрушал селения

Не ожидали никогда такого нападения

Теперь настал и наш черед, отбросив жизнь привольную

Активно начали вступать в отряды добровольные.

Окончив свой рабочий день мы шли толпою дружною

И возвращалися в отряд, чтоб овладеть оружием.

В короткий срок вопрос решен : с винтовкой и гранатами

Отряд вступил в рабочий полк, готов сражаться с гадами.

Дождливым утром в октябре, нежданно и непрошено

Фашисты к Туле подошли под самое Рогожино.

Но «Нет»- сказали Туляки – ружейники, строители:

«Москву хотите получить? А хрена не хотите ли?»

Гудериан спешил в Москву, но не сбылись желания

Прием, устроенный ему готовился заранее.

Хвастал Гитлер на весь мир, но говорить не следует,

Что в Туле завтракает он, а в Москве обедает.

А Тулу с ходу думал взять, но то недооценивал,

Что город будут защищать отряды ополчения.

Он пол Европы покорил, взбесился от успехов

И закованный в броню на Москву поехал.

Город Тулу окружал четыре недели

Удирал назад пешком- танки погорели

Набрав в Европе много сил свои машины закалил,

Но здесь остыл его закал- фашист по шее схлопотал.

Я не все здесь описал результаты боя,

Но у Тулы есть звезда Города-Героя!

Девка в поле жито жала

Острый серп в руке держала.

Ладен был помошник Ваня,

От веселья не устанет.

У копны они смеялись,

Поздним вечером расстались.

Улыбается она и сладко спит,

Месяц ясный всё увидит – промолчит.

***

Этой ночью деревенский горлопан

Утопился…

Видно с вечера напился он, болван.

1983

Конура собачья

Третий день пустует,

Где-то скрипка плачет,

В окна ветер дует…

Тускло и тоскливо

Свет роняют звезды…

Я да крухка пива,

Видно слишком поздно

Выпить и забыться,

Нету больше мочи,

Брошенная птица

В высь лететь не хочет.

Ждет она спасенья,

Только,знать,напрасно.

Где ж ты,Воскресенье?

Где ж ты,Солнце Красно?

Боль моя и радость,

Слёзы и веселье,

Краски летних радуг...

Где ж ты,Воскресенье?

Ничего не помню,

Ничего не знаю

В опустевшем доме

Тишина глухая

Так открой же двери,

Протяни мне руки

Ты придешь.я верю

Мы сильней разлуки

Не люди, ангелы рождались

Но только пару первых дней

В той ипостаси оставались

Душой мятущейся своей…

Я сочинил чудесный мир.

В нём жил, покуда Дух – вампир

Не выпил, жаждою томим,

Нектар его,

И вот я с ним.

Для нас прокуренный трактир.

Я знаю, в бездну мы летим,

Я знаю, что души кристалл

В пучину мутную упал.

Мне в кубок Дух налил вина.

Я выпил с ним: моя ль вина?

Но рухнул мир, и я один,

В чужой стране,

По-волчьи одиноко мне…

Я был поэт

И мир был мой,

Мильон из неба высечь искр

Способен был своей рукой.

Я видел свет, средь синевы

Я мог звезду зажечь. Увы!

Я был поэт…

Тебя здесь нет…

Простейший случай,

Обидной лёгкостью утрат

Я болен.

Часто вспоминаю…

За окнами темно,

Я тихо засыпаю,

Так нужно мне,

Во сне я умираю.

Я мёртвый лучше

Чем живой.

Тебе смешно,

Теперь смешно и мне,

И новый день опять

Заботой прожит.

И вечер

Вечер синевой

И горький дым

Печать наложит.

Всё будет просто

И смешно.